Измена. К черту любовь - Софья Феллер
Он уходит, оглядываясь напоследок, а я захлопываю за ним дверь и поворачиваюсь к Ире.
— Ладно, теперь рассказывай, что случилось, — произношу, скрестив руки на груди.
Она садится за стол, опуская взгляд на свои сложенные руки.
— Рома, мне нужно время и место для лечения, — начинает она тихо.
Я поднимаю брови, догадываясь, к чему она клонит..
— Лечения?
Ира кивает, не поднимая глаз.
— У меня апластическая анемия. Нужна пересадка костного мозга.
От этих слов я замолкаю, осознавая серьёзность ситуации. Внимательно смотрю на Иру, теперь уже подмечая всё: бледность, одышку, наличие синяков разной степени свежести.
— Почему ты здесь? Почему не лечилась там, в Африке?
Она поднимает взгляд, и в её глазах я вижу усталость.
— Потому что там это невозможно, Рома. Никакой серьёзной медицинской помощи. Нет оборудования, нет специалистов. Только полевые больницы, где могут разве что обезболить.
— И ты решила, что здесь будет проще? — спрашиваю, сдерживая раздражение.
— Я решила, что здесь у меня есть шанс, — отвечает она, опираясь ладонями о стол. — И что мне будет к кому обратиться за поддержкой.
— Ко мне? — Я смотрю на неё, не в силах скрыть недоумение.
— Ты мой муж, — напоминает она, поднимаясь и шагнув ко мне.
— Бывший, — поправляю я, отступая на шаг. — У меня другая жизнь, Ира. Ты пять лет жила там, практически забыв про нас.
— Я не забывала, — перебивает она, её голос дрожит. — Я звонила Русу. Я всегда спрашивала, как вы.
— Но этого мало, — холодно отвечаю я. — Ты оставила его, ты оставила нас.
Она опускает плечи, её взгляд становится растерянным.
— Рома, я понимаю, что сделала много ошибок. Но сейчас… Я просто не могу справиться одна. После процедур будет плохо, я это знаю. Мне нужно хотя бы немного времени здесь, пока я прохожу лечение.
Я отворачиваюсь, провожу рукой по лицу, пытаясь обдумать её слова.
— Ира, ты понимаешь, что просишь? У меня есть женщина, с которой я хочу быть. У нас с Русом стабильная жизнь.
— Я не прошу вернуть всё как было, — говорит она тихо. — Я просто прошу помочь. Ради сына, ради того, что у нас было.
Я поворачиваюсь к ней, видя искренность в её глазах, но внутри всё клокочет от противоречий.
— Ладно, — вздыхаю я. — Я подумаю.
Она кивает, как будто понимает, что это лучшее, что я могу ей предложить. В этот момент я слышу шаги в коридоре. Рус входит в кухню и оглядывает нас, как будто пытается понять, что только что произошло. Ира, увидев его, сразу выпрямляется и улыбается так, будто её боль и тревога испарились.
— Русик, — мягко произносит она, тянет руки к нему, как будто боится, что он может уйти.
— Мам, — он говорит осторожно, но всё же подходит ближе.
Ира нерешительно кладёт ладонь ему на плечо. Её глаза светятся, и я замечаю, как они наполняются влагой.
— Ты так повзрослел, — говорит она, голос дрожит, хотя она старается держаться.
Рус пожимает плечами, неловко улыбаясь.
— Ну, время идёт. Мы тут с отцом нормально справляемся, — отвечает он, будто хочет успокоить её.
Она кивает, опуская взгляд, а затем быстро спрашивает:
— Рус, как у тебя с гитарой? Ты всё ещё играешь?
— Конечно, — отвечает он оживляясь. — Даже с ребятами одну группу собираем.
Ира улыбается, видно, что ей приятно слышать о его увлечениях.
— Надолго ты к нам? — Рус смотрит на неё с лёгким удивлением, но в его голосе нет осуждения, только интерес.
Ира слегка теряется, смотрит на меня, словно ища поддержки, и затем вновь переводит взгляд на сына.
— Зависит от лечения, — уклончиво отвечает она.
— Мам, ты серьёзно болеешь?
— Нет, ты что, всё будет в порядке, не переживай.
Рус поджимает губы, обдумывая её слова, и вдруг спрашивает:
— А где ты остановилась?
Ира снова смотрит на меня, будто решается.
— Я надеялась, что смогу остаться здесь, — произносит она, почти шёпотом, а я просто охреневаю от того, как ловко она решила провернуть всё.
— Здесь? — я отступаю на шаг, ощущая, как во мне закипает раздражение. — Ты серьёзно?
Ира делает шаг вперёд, её лицо напряжено.
— Рома, послушай. Мне может быть плохо. Очень плохо после процедур. Я знаю, это неудобно. Но… это важно.
Я сжимаю зубы, чувствуя, как злость переплетается с жалостью.
— У тебя есть какие-то другие варианты? — резко спрашиваю, прекрасно понимая ответ.
— Нет, — говорит она, опуская взгляд. — Но я не прошу вас полностью менять свой ритм жизни. Просто немного времени, пока я не встану на ноги снова.
Рус смотрит на нас обоих, по его лицу видно, что он тоже не понимает, как реагировать.
— Бать, — неожиданно вмешивается он, — если мама болеет, то ей ведь реально нужна помощь.
Я отступаю, кладу руки на пояс и смотрю в окно. Мысли роятся в голове. Вирусы, риск осложнений, растянутое лечение. Это всё может затянуться на месяцы, но если Ира будет жить одна, последствия могут быть ещё хуже.
— Хорошо, — наконец выдыхаю, поворачиваясь к ним. — Ты можешь остаться. Но только до тех пор, пока это необходимо для твоего лечения.
Ира тихо выдыхает, а на её лице мелькает облегчение.
— Спасибо, Рома, — говорит она искренне.
Рус удивлённо смотрит на меня, но ничего не говорит, только кивает.
— Ладно, — говорю я, чувствуя, что близок к взрыву. — Теперь давайте завтракать. У нас ещё целый день впереди.
30
Рита
Выхожу из дома, и вместо того, чтобы заказать такси, просто иду по тротуару. Он такой длинный, что мне не нужно думать, сверну ли я куда-то не туда. Да и честно говоря, я сейчас не в состоянии продумывать свой маршрут.
Умом вроде понимаю, что Рома точно так же не ожидал увидеть бывшую у себя дома, как и я. И тем не менее меньше всего я ожидала услышать о том, что он до сих пор женат. Конечно, он мне расскажет позже обо всех причинах, почему не развелись раньше. Но какая разница, если я себя чувствую сейчас так мерзко?
Может, и вовсе их чувства не остыли, просто законсервированы под слоем обстоятельств. Но сейчас Ира приехала, не просто так наверняка, и всё у них наладится. А я так, досадный эпизод, не может же мужик пять лет быть один. Секс ему нужен, вот и подвернулась я.
Ухожу с головой в мысли, будто пытаюсь убежать не только от Ромы, но и от себя. В голове крутится одно и то же: зачем я вообще в это ввязалась?
