Американские дикари - Дж. Дж. МакЭвой
— Ты хочешь, чтобы я соблазнила твоего дядю поговорить с Лиамом? — Ухмылка на ее лице была такой широкой, что я, возможно, действительно улыбнулся бы в ответ.
— Ты не соблазняешь меня, — прошептал я всего в нескольких дюймах от ее лица.
— О, правда?
— Я соблазняю тебя. — Мои губы приблизились к ее губам, и как раз в тот момент, когда она приготовилась поцеловать меня, я поцеловал ее в шею сбоку, скользнув рукой между ее бедер. Она застонала. — Видишь ли, я собираюсь овладеть тобой сегодня ночью, детка, но мой вопрос к тебе таков: ты хочешь одного оргазма или хочешь потерять счет?
Я скользнул еще одним пальцем внутрь нее, когда она покачнулась под моей рукой.
— Черт, Деклан, — прошипела она и застонала.
Моя адская разбойница вернулась.
— О, а как насчет того, чтобы больше не ругаться?
Стянув с нее лифчик, я взял в рот ее сосок, сильно и быстро прикусил и пососал, прежде чем отпустить.
— Но если ты хочешь траха, ты его получишь. — Я планировал сделать гораздо больше. Она уже была такой влажной, и ее киска жаждала большего. Однако я остановился до того, как она подошла к оргазму, и отдернул руку, заставив ее захныкать.
— Ты уже чувствуешь себя соблазненной, детка? Потому что ты выглядишь ты именно так.
Сделав глубокий вдох, она облизала губы.
— Чего ты хочешь, Деклан?
— Много чего. Я хочу заставить тебя кричать. Я хочу трахнуть тебя так сильно, чтобы кровать треснула, а потом я хочу заняться с тобой любовью так страстно, чтобы мой запах отпечатался на тебе на несколько дней.
— Это не то, что я имела в виду, — выдохнула она, когда ее глаза остекленели… Ее расплата будет столь же греховной, сколь и прекрасной.
Но сейчас я хотел, чтобы наш предыдущий разговор полностью закончился.
— Я поговорю с Лиамом, но ты должна пообещать мне, что, несмотря на то, что ты на ее стороне, ты заставишь ее посмотреть на ситуацию с точки зрения Лиама. Мелоди не нужна болельщица, ей нужна проверка реальностью. Поняла?
Она нахмурилась и кивнула.
— Прекрасно. Но нужна ли тебе болельщица? Было бы обидно позволить такому хорошему костюму пропасть даром.
Да благословит ее Господь.
ГЛАВА 7
«Ты будешь говорить себе все, что угодно, чтобы притвориться, что ты все еще контролируешь ситуацию».
— Джоди Пикоулт
МЕЛОДИ
Этим утром, верный себе, Итан проснулся в три, крича так, как будто у него горела голова… И это был самый потрясающий звук в мире. Мы с Лиамом вскочили с пола и подбежали к нему, но он хотел не нас, он хотел свою музыку. Лиам был смущен, когда я рассказала ему, но все равно нажал на проигрыватель. Через несколько секунд Итан начал успокаиваться, и я кормила его яблочным пюре, пока он снова не заснул.
Кроме этого, мы с Лиамом больше не разговаривали. Как только Итан уснул, он выглядел так, как будто хотел лечь спать, но передумал и сел, прислонившись к противоположной стене. Он выглядел усталым, но из-за того, что он эгоистичный мудак, не закрывал глаза, пока думал, что я сплю. И поскольку я была глупа, я позволила ему так думать. Я ненавидела его и ненавидела то, что он заставлял меня чувствовать себя такой уязвимой.
Мне нужно было время, чтобы проветрить голову и принять душ. Эвелин сохранила нашу комнату нетронутой, как капсулу времени. Моя обувь, косметика, одежда — все было на том же месте, включая записку, оставленную мне Адрианой. Я знала, что если нашу комнату не трогали, то и ее тоже, и я была права. Я думала, что почувствую себя лучше, побывав в ее комнате, но все, чего я хотела, это вернуться к Итану. Ее очки все еще лежали на прикроватном столике, кровать была неубрана, а бита, которую Антонио подарил ей после того, как они сходили на игру «Чикаго Кабс», лежала у комода. Антонио пришел ко мне наедине и попросил отгул на выходные. Адриана была зла, ненавидя тот факт, что он говорил со мной за ее спиной. Тем не менее, я сказала ей идти. Я не знала, как это получилось, мне действительно не хотелось спрашивать. Она выглядела счастливой. Теперь Антонио был мертв, и она тоже. Но, по крайней мере, он умер с честью и верностью. По крайней мере, он не предал меня.
Подойдя к комоду, я схватил биту, и первое, на что я замахнулась, было ее зеркало. Размахивая ей со всей возможной силой, я наблюдала, как оно разлеталось на осколки, прежде чем перейти к лампе. Я замахнулась так сильно, что она слетела со стола, прежде чем разлетелась на миллион кусочков.
Я обрушила свой гнев на Адриану на ее вещи. После этого мне было все равно, что это было, я просто хотел разрушить все на кусочки: стулья, стеклянный стол. Я замахнулась на все это. Все в этой комнате было Адрианой, все это было ложью… Адриана, которую я знала, была ложью.
— Мэм? — Я услышала, как кто-то позвал.
Я оглянулась и увидела Феделя, стоящего в дверном проеме. Остановившись на середине замаха, я бросила биту на пол, прежде чем полностью развернулась к двери. Федель, Монте и Лиам все стояли там, уставившись на меня и разрушения, которые я учинила.
Может быть, они подумали, что я потеряла ее… Может быть, так и было.
— Я хочу поговорить со всеми, кто близок к семье в подвале, — обратилась я непосредственно к Лиаму. Это не обсуждалось.
Он ничего не сказал мне, но обратился к Феделю и Монте.
— Вы слышали ее, — сказал он им, и через несколько секунд они ушли. Подозвав горничную, он указал на комнату. — Пусть здесь все уберут. Я не хочу видеть ничего из этого когда-либо снова.
— Да, сэр. — Она кивнула, прежде чем повернуться.
— Мой отец с Итаном.
— Он пришел, когда я уходила, и сказал мне помыться, — сказала я ему.
— И
