Маруся и близнецы - Ашира Хаан
Но это, конечно, не помогло — он все равно продолжил гладить ее, так откровенно любуясь, что в груди что-то замирало. Горячее дыхание, коснувшееся ее шеи, согрело покрытую мурашками кожу. Хриплый смешок на ухо заставил дернуться.
— Теперь наша очередь… — проговорил очень тихо и очень предвкушающе Никита. — Правда или действие?
Безопасная стратегия вдруг перестала казаться такой безопасной. Что он может ей предложить сделать? Все, что Маруся могла себе представить — ее не устраивало.
Потрогать? Поцеловать? Что-то еще?.. ЧТО?
Ее дыхание участилось.
— П-правда, — слегка запнувшись, выбрала она.
И ошиблась.
— Ты девственница? — спросил Никита, в упор глядя на нее.
— Нет! — ответила она быстро и яростно.
— Мммм… — он провел носом по ее виску, вдыхая легкий нежный запах, от которого переворачивались внутренности и почему-то хотелось вопить, как Тарзан во время весеннего гона. — Правда, что ли?
— Ну вот доказывать я точно не буду! — огрызнулась Маруся.
Никита положил руку ей на бедро — пижамная ткань мешала почувствовать нежность ее кожи, но тепло и дрожь он вполне улавливал.
— А оргазм у тебя когда-нибудь был?
— Н-н-н-н… да!
Макар придвинулся с другой стороны, касаясь ее плечом. Положил ладонь на бедро, слегка сжал пальцами и наклонился, касаясь губами шеи сзади и чувствуя мурашки, разбегающиеся от его поцелуя.
Никита тем временем уже покусывал мочку ее уха, обхватив другое бедро длинными пальцами.
Маруся сидела между ними, как завороженная, словно кролик в свете фар — позволяя им это. И только глубоко дышала, прикрыв глаза и чувствуя идущую изнутри дрожь.
— Оргазм был с Андрюшей? — продолжил пытки вопросами Никита.
— Нет! — она резко выдохнула. — Хватит уже спрашивать! По условиям всего один вопрос!
— Но ты же отвечаешь… — прошептал он ей в самое ухо.
Их руки, лежащие на ее бедрах, синхронно развинули их — чуть-чуть.
Маруся всхлипнула.
Чьи-то загорелые руки осторожно отобрали у нее подушку-щит.
А потом горячие пальцы нырнули под короткую пижамную курточку, чтобы коснуться живота.
Макар подул на ее шею сзади, заставив задрожать.
— Первый раз был с нами? — вкрадчиво спросил Никита.
— Да! — то ли злость, то ли отчаяние в голосе.
Он присвистнул.
Макар цокнул языком.
— Понравилось? — с интересом спросил он.
Маруся закрыла руками лицо, но спрятаться от двух змеиных голосов, вливающих яд ей в уши, это не помогало.
— Правду, Маруся! — потребовал Никита, прикусив мочку ее уха. Его рука нагло погладила ее внутреннюю часть бедра, а потом легла между ног, вдавливая мягкую ткань пижамных штанов в чуть приоткрытую влажную щель.
Маруся попыталась набрать в легкие воздуха — не получилось. Попыталась еще раз, чувствуя, как разгорается внутри еще не утихшее со вчерашнего, с позавчерашнего дня пламя.
— Да-а… — выдохнула она и Никита счел это ответом.
— Как так вышло, что секс у тебя был, а оргазма не было? — он не собирался оставлять ее в покое. Не сейчас, чувствуя под пальцами, как увлажняется ткань и становится горячее плоть под ней. — Андрюше твоему рассказать, как это делается?
— Он знает! Просто…
Она потеряла мысль. Немудрено, когда сосков сначала осторожно, а потом все более нагло коснулись пальцы Макара. Его ладонь обняла ее грудь, скользнув под курточкой, но пуговицы не выдержали вторжения сразу двоих близнецов, и расстегнулись.
Маруся сидела между двумя сводными братьями с обнаженной грудью, один из них гладил ее между ног, а другой облизывал и прикусывал шею, от чего тело ее сотрясала неутихающая дрожь.
— Рассказать и показать… — пробормотал Никита, сжимая пальцами ее сосок, упругий и твердый. — Только сначала надо как следует потренироваться, правда, сестренка?
Он убрал ладонь с ее промежности и чуть-чуть оттянул резинку штанов, чтобы нырнуть под них пальцами. Почувствовав их касание там, где уже два дня горело и копилось напряжение, Маруся вдруг дернулась и вскочила, стряхивая с себя руки близнецов.
— Да ну вас нафиг, извращенцы! — нервно вскрикнула она, запахивая курточку.
Оба брата запорошенными желанием глазами смотрели на нее, не понимая, что вдруг нашло на такую послушную отзывчивую девочку.
Никита медленно откинулся на спину, забрасывая руки за голову и не стесняясь демонстрируя, как его член оттопыривает ширинку шорт.
— Сбежишь? — с усмешкой спросил он. — Опять?
— Да! — нервно бросила она, отступая на несколько шагов назад. — Вы же не будете…
— Трусишка, — хмыкнул Макар. — Как всегда.
Его рука лежала там, где только что была Маруся, слегка поглаживая обивку дивана, словно он приманивал кошку, которая не решалась прийти за ласками.
Маруся еще несколько мгновений смотрела на нее, обуреваемая невыносимо сильным желанием вернуться, чтобы эта рука погладила ее, а не какой-то там диван.
А потом развернулась и бросилась в свою комнату.
27
Маруся захлопнула за собой дверь комнаты, задвинула щеколду и прислонилась спиной к теплому дереву, ощущая, как сердце колотится в горле так сильно, словно вот-вот прорвет тонкую кожу. Она сжала шею пальцами, чувствуя, как оно бьется в ее ладонь.
Там, за спиной, за деревянной дверью, которая всегда казалась ей окованными металлом воротами личного замка принцессы, осталась опасность, от которой она так отчаянно бежала. Но оказалось, что осаждающие крепость враги — не самое страшное. Самое — это предательство изнутри.
Кожа, умоляющая о прикосновениях больших горячих ладоней.
Ноющие соски, которые хотят быть выкрученными шершавыми от мозолей пальцами.
Горячая тяжесть внизу живота, которая ждет освобождения от напряжения.
За дверью раздался взрыв хохота, и в лицо горячо плеснула обида — они что там, над ней смеются?!
Нервная дрожь раскатывалась по телу волнами, словно от холода. Прикосновения одежды раздражали до истерики, и Маруся сорвала с себя пижамную куртку, выпуталась из штанов и осталась совершенно обнаженной.
Тело простреливало вспышками электричества и жара с холодом вперемешку. Она накрыла ладонью грудь, чтобы загнать внутрь эти вспышки, но прикосновение сделало только хуже.
Маруся вздрогнула от почудившегося в комнате движения, но это оказалось лишь ее собственное отражение в зеркале трельяжа, за которым всего пару часов назад она скучала и не знала, куда себя деть.
Сейчас в нем отражалась девушка с горящими безумием глазами — нервная и обнаженная.
Вот это тело близнецы видели, трогали, хотели.
Прямо вот это.
С маленькой грудью, с тонкой талией, впалым
