Выйти замуж за шейха - Анастасия Шерр
Первая жена непонимающе сдвинула чёрные, красивые брови.
– О чём ты?
– Ты прислала мне тот подарок?
Снова нахмурилась.
– Я никаких подарков тебе не присылала.
И я ей почему-то поверила. Но верил ли шейх? А может, он уже знает, кто отравил колье? Это сделал кто-то, у кого есть серьёзный мотив и власть. Ну и деньги, разумеется. Украшение оказалось драгоценным.
– Тогда зачем ты здесь?
– Ты оглохла? – не выдержала она. – Сказала же, меня позвал эмир. Велел ждать его у тебя, – последнее слово она выплюнула раздражённо и зло.
Да, отравленное колье прислала не она. Было бы хорошо, если бы шейх не стал душить и её на моих глазах. Хотя…
– Желаете чаю, госпожа? – подала голос Саадат, и та кивнула.
Тут же на подходе к беседке показался Халим с какой-то женщиной, и мы все напряглись. Мгновенно стало не до чаю и светских бесед.
– Мой эмир! – тут же вскочила Давия, склоняя голову и вызывая у меня волну глухого раздражения. Тоже мне, сама покорность.
Я также поднялась, и ощутила тычок в бок. Саадат. Взглянула на неё удивлённо.
– Склони голову, – прошептала мне та. Ах, ну да, конечно.
Склонила. Но без особого энтузиазма, и шейх это, должно быть, заметил. Взгляд потемнел. Любит он, когда в ножки кланяются.
– Эмир, – выдала тихо, мазнув быстрым взглядом по женщине рядом с ним.
Не молодая, но ещё не назвать пожилой. Широкоплечая и во всём черном. Платок, брючный костюм под абайей. Она поклонилась нам, шагнула ко мне.
– Моя госпожа, меня зовут Аят.
– Хорошо… – настороженно протянула я и взглянула на шейха.
Тот в свою очередь изучал меня. Зачем-то.
– Райхана, это твоя телохранительница. Теперь она будет сопровождать тебя везде и повсюду, – и взгляд на Давию переключил. – Всегда.
Я тоже не удержалась и зыркнула на первую жену. Та стояла чуть поодаль, смиренно опустив очи. Ну просто загляденье. Снова толчок ревности внутри, будто фонтаном бьющий яд. От этого нужно избавляться. Знать бы ещё как. Может попросить себе психолога? Впрочем, нет. Сама справлюсь. Как только уеду отсюда домой.
– Это значит, что меня теперь будет сложнее убить, да? – колкость сама слетела с губ, и взгляд эмира помрачнел ещё больше.
– Что ты несёшь… – зашипела тихонечко Саадат, отчего мне стало веселее.
– А от тебя, мой эмир, эта женщина меня защитит? – я сорвалась с цепи, да. Разозлилась на него за то, что притащил сюда Давию и в её присутствии говорил, какая я немощная. Это неприятно. Хотя я и догадывалась зачем он это делает. Предупреждает её. Но тем самым унижает меня. Так себе защита.
– Ты мне не доверяешь? – спросил, шагая ко мне, а я с трудом переборола желание отшатнуться, чувствуя исходящую от него опасность.
– Я никому не доверяю.
– Неужели? Даже мне? – склоняет голову, рассматривая меня предупреждающе.
– Замолчииии… – снова пищит, как комар на ухом, Саадат, а шейх, зыркнув в её сторону, кивает, чтобы убиралась. – Прошу тебя, – бросает мне напоследок женщина и уходит, низко поклонившись шейху.
– Даже тебе, – смотрю ему в глаза, читая там разочарование. Что ж, великий эмир. Так бывает.
На самом деле просто злю его. Непонятно зачем. Хотя, нет. Мне-то как раз понятно. Пусть спровадит отсюда свою жёнушку.
– Давия, у меня для тебя подарок. Возьми его, – мгновенно забывает обо мне Халим и мне даже жаль, что перепалка закончилась раньше, чем полыхнуло. Аят ставит на стол шкатулку, которую всё это время держала в руках, и первая жена непонимающе хлопает накрашенными черной обводкой глазками. Ну прямо куколка, чтоб тебя.
– Мне? Подарок?
– Чему ты удивлена? Разве я не дарил тебе подарки? Вы обе получаете от меня то, чего заслуживаете, – эта реплика обращена ко мне, хотя он в мою сторону даже не смотрит. – Открой.
Давия сделала шажочек и посмотрела на коробку, словно там может быть ядовитая змея. Типа неё. Хорошо бы. Хотя я и не желаю ей зла. Как ни странно. Этим мы и отличаемся.
– Смелее, – это уже приказ шейха. Строгий, грозный. Даже мне не по себе стало.
Давия открыла шкатулку и… Победно на меня взглянув, улыбнулась.
– Оно прекрасно, мой эмир. Спасибо.
Я с ужасом застыла взглядом на том самом колье, которое вчера унесли из спальни эмира. То самое, которым обожгло руки Саадат.
Я бросилась к шкатулке сразу же, как только Давия протянула руки, чтобы взять украшение, но Халим захлопнул крышку раньше. Первая жена непонимающе уставилась на него.
– Мой эмир?
– Я подарю тебе другое колье. Это не подходит, – кивнул, и Аят быстро забрала шкатулку. Брови Давии сошлись на переносице, а я облегчённо выдохнула.
Это была проверка. И судя по всему, Давия её прошла. Или проверка предназначалась мне? Что вообще здесь происходит?
– Я в чём-то провинилась, Халим? Что происходит? – тем же вопросом задалась и первая жена. Я еле удержалась, чтобы не закатить глаза.
– Только что Райхана спасла тебя. Запомни это и вспоминай всякий раз, когда в твоей голове возникнет мысль навредить ей. Ты меня услышала, Давия?
Та потерянно заморгала, но кивнула.
– Да. Я услышала.
А я вздрогнула всем телом, осознав, что проверка состоялась для нас обеих. Ему было интересно, отравила ли колье Давия и как поступлю я: позволю ли ей обжечься или нет.
– Какой же страшный ты человек, – прошептала, глядя ему в глаза. Ответом мне послужила его ухмылка.
– О, да, моя прекрасная Райхана. Я ужасен.
ГЛАВА 27
– Давия, отправляйся в свой дом. Ты тоже уйди, Аят, – приказывает он им, не сводя с меня трудночитаемого взгляда.
Первая жена пытается что-то ещё сказать, но Аят просит её следовать за ней и обе удаляются. Я же, глядя на шейха, думаю, что не сделала укладку и мои волосы сейчас, должно быть, растрёпаны. А ещё, на улице слишком жарко и я вспотела.
Глупо. Очень глупо думать о том, что выглядишь недостаточно привлекательно в то время, когда должна бы вызывать отвращение.
Ещё глупее не хотеть вызывать у него отвращение. Скорее наоборот. Хотеть быть сексуальной и привлекательной. Снова предаю себя, ничего нового.
– Испугалась? – делает шаг ко мне, и вот я уже в его руках, прижата к твёрдому, всегда горячему телу. Иногда мне кажется, что у него температура, как у животного, под сорок пять градусов. Горячий, сильный, красивый… Я понимаю Давию. Если бы я выросла здесь, была воспитана женщинами вроде Саадат и впитала с молоком матери борьбу за
