В твоем плену - Лия Роач
Тут можно поорать в надежде, что соседи услышат и взломают дверь, но я абсолютно уверен, что она этого не сделает. Даже не знаю почему.
Как и уверен, что она совершенно точно не нуждается в защите. В нее стреляли, да, но это, скорее, какая-то случайность, недоразумение, чем реальная угроза безопасности. Никто всерьез на ее жизнь и свободу - ну, кроме отца и меня - не покушается. Я нутром чую, что это задание плёвое и совершенно неопасное, а чуйка на такие вещи у меня звериная. Я еще разберусь в этом деле. Позже. А пока запросто могу свалить по своей нужде.
Решительно шагаю к выходу, как дверь позади меня со скрипом открывается.
- Хочу заказать коктейль. Ты бу… А ты куда? - Хэвен осекается, считав мое очевидное намерение.
А я запоздало соображаю, что идея уйти по-английски, была тухлой изначально. Как минимум, ее нужно было предупредить, сочинив убедительную причину для ухода, а еще лучше - дождаться, когда она уснет. Я бы понял это и сразу, если бы мозг не затопили похотливые мысли.
Но сокрушаться поздно, нужно что-то отвечать. Я и так выгляжу дебилом, все еще стоя к ней спиной.
Думалка работает на полных оборотах, но ничего внятного не придумывается. Я никогда не отличался умением быстро и правдоподобно врать.
- Тоже хотел выпить, - бурчу недовольно, цепляясь за ее подсказку.
Разочарование так сильно, что руки самопроизвольно сжимаются в кулаки.
- А что, румсервис не работает? - удивляется невинно.
От ее голоса в штанах снова намечается запредельное оживление, а умопомрачительный запах шампуня - с афродизиаками, зуб даю - пьянит похлеще двойного бурбона. Едва не рычу от очередного прилива возбуждения, хотя куда уже?!
- Закажи. Я скоро, - цежу сквозь зубы, кидая ей отсоединенную ранее трубку от телефона у ее кровати и ретируюсь в душ.
Саморазрядка мне в помощь…
Глава 16.1 По душам
Хэвен
Едва дверь ванной за ним закрывается, я кидаюсь к телефону. Затолкав поглубже внутрь себя острое разочарование от того, что ничего не произошло, что мой безумный сон оказался не вещим, а эти несколько минут в его руках не получили желаемого продолжения, пытаюсь воспользоваться выпавшей возможностью и позвонить. И вовсе не в бар.
Туда, конечно, тоже, но потом.
Подсоединить трубку удается не сразу - руки неистово дрожат от безотчетного страха быть пойманной, и телефонный шнур постоянно выскальзывает. Злясь на себя, поднимаю его и снова вставляю в гнездо. Когда, наконец, слышу длинный гудок, торопливо набираю номер отца.
Брату напрямую звонить не решаюсь - моему сторожевому псу запросто может прийти в голову идея проверить список звонков. И разговор с отцом в этом случае для меня наиболее безопасен и разумен. Еще разумнее было бы никуда не звонить, но когда это меня останавливало?..
В ожидании ответа я замираю. Знаю, что рискую зря - пользы от моего звонка никакой, но я просто умираю от беспокойства. Хочу узнать, что у них все под контролем, и Хайдену ничего не угрожает.
По голосу отца, по одному короткому "Слушаю" понимаю, что что-то случилось. Он контролирует эмоции, официозен и сдержан, как всегда, но я знаю его слишком хорошо, и сердце, скакнув, как на батуте, потухнувшим метеоритом падает в бездну.
- Что, папа?.. - голос срывается, и я осекаюсь, молясь про себя, чтобы мне показалось.
Но нет…
- Хайден пропал, - отвечает отец с явной неохотой, а я перестаю дышать. - Вчера я приехал к нему в мотель, а его нет. Прождал больше часа, но он так и не появился. Телефон выключен, и я… не знаю, где его искать. Прости, Хэвен.
- За что ты просишь прощения?! - даже вскрикиваю от возмущения и тут же задаю другой, куда более важный, вопрос: - Когда он пропал?
- Вчера, - повторяет папа.
- Утром, вечером…
- Я приезжал днем, привез ему обед. Ушел около четырех. Но его не было, минимум, с утра. А, может, и раньше.
- Может, он уехал?
- Куда? - горько усмехается отец.
- Ну не знаю… - придумываю на ходу, успокаивая таким образом больше себя, чем его. - Может, увидел кого-то и испугался или, наоборот, вспомнил, кто может ему помочь решить проблему. Вечно же не будешь бегать.
- Поверь, Хэвен, все эти версии у меня были. И я надеюсь, что всё так, но… - он прерывисто вздыхает. - Все его вещи на месте, я проверил. Машина, что я ему купил, так и стоит на парковке у соседнего корпуса мотеля - мы не пренебрегали никакими методами предосторожности, дочь.
- Я верю, пап. И верю, что ничего страшного не случилось, - заявляю нарочито бодро, но сама слышу, как фальшиво это звучит.
Плевать. Главное, чтобы отец этого не понял. Ему хватает переживаний.
Поэтому я продолжаю нести оптимистичную чушь, приободряю его, как могу, напрочь забыв о предосторожности. Перестаю следить за дверью ванной, и Сойер ловит меня с поличным.
Я не слышу, как он выходит, не ощущаю его присутствия, пока он не вырывает трубку у меня из рук.
- Заказала коктейли? - спрашивает ошеломляюще спокойно.
И в голосе, и во взгляде эмоций ноль. Ни гнева, ни злости, ни простого недовольства тем, что я ослушалась.
Во мне же этих эмоций мириады. Начиная от горечи из-за чувств, которые Волчек во мне вызывает - невозможных, непозволительных, но ураганных, - и жгучей досады, и разъедающего душу отчаяния, что я не смогла договорить с отцом, и заканчивая целым клубком переживаний за брата. Тут и страх, и надежда, желание верить, и самообман, и досада, и злость, и снова отчаяние.
- Забыл сказать, что непривередлив, и всему многообразию предпочитаю просто виски с колой. Не возражаешь, если я уточню наш заказ? - все так же невозмутимо издевается он, точно зная, что никакой заказ я не делала.
И от его актерства меня сносит.
На глаза выступают злые слезы, я яростно выкрикиваю:
- Я говорила со своим отцом. Ты… помешал нам. Дай мне трубку! Немедленно!
Игнорируя то, как чуть срывается на визг последняя гласная, я решительно протягиваю руку, чтобы забрать у Волчека телефон.
Он не отпрыгивает от меня, не
