Джанет Иванович - Невеста для капитана
Стефани ждала, что он ее поцелует, но на такой поцелуй и не рассчитывала. Она думала, что это будет такой же полный бесстыдства и разврата поцелуй, как тогда в ванной, два дня назад.
То был, конечно, зажигательный, но не совсем серьезный поцелуй, стоивший этого повесы. На этот раз он получился каким-то изящным, нежным, вдохновенным. И поэтому Стефани чувствовала себя странно смущенной. Она откинула голову и посмотрела Ивану в глаза, проверяя правильность своего впечатления.
«Прислушайся, Стефани, — думал Иван, — присмотрись повнимательней. Разве ты не чувствуешь, что это любовь несет нас по своим волнам?»
Он опять поцеловал ее. Казалось, этим поцелуем он хотел убедить ее ответить взаимностью.
— Как с равновесием? — спросил он.
— Еще хуже, чем раньше.
— Отлично, ненавижу в одиночку мучиться от безнадежности и неуверенности.
Иван Расмусен и неуверенность? И тут она поняла. Он продвигался так медленно не потому, что был к ней безразличен. Он не торопился лишь потому, что берег ее. Берег по-настоящему. Он не хотел форсировать отношения. Боялся обесценить их банальной физической близостью. На губах ее заиграла улыбка.
— Кажется, я была глупой. Я нравлюсь тебе, ведь так?
«Нравится?» Иван застонал. С этой неотвязной мыслью о ней он просыпался каждое утро. Она — его солнце, и он вращается вокруг нее под загадочным и головокружительным притяжением, из которого намного труднее вырваться, чем из земного.
— Да, ты нравишься мне. — Голос его сорвался. — Ты очень нравишься мне.
— И ты мне нравишься, — откликнулась Стефани.
Она провела ладонью по его груди, испытывая удовольствие от прикосновения к твердым мускулам теплого тела под рубашкой. Она пробежала пальцами по шее и поросшему бородой подбородку. Она не могла догадываться о его конечных намерениях, но знала, что он приоткрыл ей самую потаенную и ранимую часть своей души. А по очевидному выпиранию молнии его джинсов поняла, что паутина, которой он умело обволакивал, сковала ее волю. В ней проснулось совершенно конкретное желание.
«Да он самый настоящий пират, — подумала она с радостью. — Он любил меня и соблазнял медленно, но верно, и я физически изнывала от этого».
— Как хорошо, правда? — спросила она, обвивая его шею руками и легко касаясь пылающими губами его губ. Он тоже обнял ее. От его мужской нежности стало несказанно уютно. Когда она прижалась к нему бедрами, то почувствовала на своем животе легкое движение.
«Стефани играет со мной», — подумал Иван. Она, наконец, осознала свою безраздельную власть. Она заставляла его распаляться все больше с каждым недвусмысленным движением тела. Она шептала ему, что хочет его. И, бог свидетель, он хотел ее тоже. Он выгибал ее стан и добрые намерения отчаянно сражались в нем с первобытным желанием. Он понимал, что исход битвы предрешен, и поцеловал ее глубоко и страстно, почти потеряв рассудок. Иван мучительно сжал ее в объятиях, его рука властно обхватила ее бедра, и молния джинсов, казалось, не выдержит, когда язык его блуждал у нее во рту, доставляя огромное наслаждение. Он чувствовал, что теряет контроль над собой от огромного желания владеть ею, но сознавал, что еще не время. Он клял все на свете и все еще прижимал ее к себе, пытался утихомирить разбушевавшуюся плоть. Скоро он снова был в состоянии поцеловать ее, и на этот раз поцелуй был болезненно нежным и завершился тяжелым вздохом.
— Мне следовало сразу закрыть дверь в спальню, но сейчас делать этого уже не будем. Отложим до другого раза. Пусть это произойдет немного по-другому.
Стефани согласно кивнула. Он пробудил в ней чувства, которые ей были до сих пор неведомы. Ей было радостно и немного страшно. Ей всегда казалось, что подобное можно испытать только с мужем, а оказалось, что замужество здесь ни при чем. Зная репутацию Ивана, она и не рассчитывала на большее, чем обычный роман, но на самом деле вышло нечто особенное. Теперь она рассматривала их отношения как подарок судьбы, в душе благодаря за него Ивана. Она выждала, пока успокоится, чтобы голос не выдал ее, освободилась от его рук и взялась за ручку двери в туалет.
— Если уж мы заговорили о дверях, то эта определенно заперта. Посмотри сам.
— Да не может быть.
Иван подергал ручку, но дверь не открывалась.
— Подожди, где-то в хозяйской спальне был старинный ключ, который, возможно, и подойдет. — Через минуту он уже вставлял ключ в скважину и победно взглянул на Стефани, когда замок щелкнул. Дверь широко распахнулась, и прямо к ногам Стефани с грохотом упал труп.
Стефани издала придушенный крик и закрыла рот рукой.
Иван бросился к двери и глубоко вздохнул, чтобы улеглось бешеное сердцебиение.
— Черт!
Вдвоем они принялись рассматривать тело.
— Парень был бальзамирован! — сказал Иван. — У него грим на лице.
— Интересно, как долго он здесь находился.
В Стефани проснулся полицейский, и она автоматически начала фиксировать обстоятельства дела.
— Думаю, ему было за семьдесят, и, похоже, умер он естественной смертью.
— Печально. Весьма печально.
Стефани протянула к Ивану дрожащую руку.
— Знаешь, что самое печальное? Я не хочу делать из мухи слона, но с меня хватит. Да, я умываю руки, — сказала она и кинулась в ванну.
Спустя пять минут она все еще сидела на кафельном полу, прислонившись к трубе спиной, с мокрым полотенцем, обмотанным вокруг головы.
Иван помассировал ее плечи.
— Тебе лучше?
Она кивнула.
— Это ужасно.
— Ты что, никогда не видела трупов?
— Да нет, почему же, но…
— А я думал, полицейские привычные ко всему.
— Я работала в отделе по борьбе с наркотиками, а не в отделе убийств, и, хочешь верь, хочешь нет, на меня никогда еще не падал из туалета труп.
— Надеюсь, ты не собираешься и это повесить на тетушку Тесс.
— Иван, это настоящий сумасшедший дом!
— Дорогая, это твой дом.
Она сняла полотенце и, оттолкнувшись от трубы, встала на ноги.
— Надо позвонить в полицию. Думаю, даже гробовщик не обрадуется, увидев этого беднягу.
Они прошли по коридору к ее спальне и остановились у двери, не веря своим глазам. Тело исчезло.
— Мне это что, снится? — спросила Стефани. — Я что, пала жертвой собственного воображения?
— Я уверен, он не мог уйти сам.
— Значит, кто-то уволок его. Пока я была в ванной, кто-то вошел и похитил труп.
— Но кто?
Они обменялись взглядами и поняли, что думают об одном и том же.
— Мелоди! — Воскликнули они в унисон.
Мелоди появилась на верхних ступеньках лестницы.
