Аврил Тремейн - Тайная жизнь скромницы
— Макс…
— Девицу звали Джанель. Переехала к нам за день до моего дня рождения. Мне тогда тринадцать лет исполнялось. Даже торт испекла, но надолго не задержалась. Потом были Трейси, Келли, Патриция, Илейн… И многие-многие другие. Всех не упомнишь. Впрочем, Флип — так его зовут — не всех домой приводил. Девушки были самые разные, но кое-что их объединяло — Флип всем врал, что настроен серьезно, а они верили. Мама тоже поверила. Но на ней он хотя бы женился.
— Мои соболезнования, — тихо произнесла Кэтрин. — Что случилось с вашей матерью?
— На машине разбилась.
— Как думаете, она знала… про Джанель?
Макс потер лицо ладонями.
— Неважно. Давайте не будем больше говорить об этом.
— Нет. Очень важно.
И Кэтрин взяла Макса за руку. В первый раз дотронулась до него. Прикосновение было настолько мимолетным, что Макс мог бы его не почувствовать. Однако ощущение отозвалось по всему телу.
— Представляю, как тяжело вам пришлось. Да еще в таком возрасте — тринадцать лет, — произнесла Кэтрин.
— Надеюсь, что мама ни о чем не догадывалась, но подозреваю, что она была в курсе, — признался Макс.
Видно было, что Кэтрин от всей души ему сочувствует, и Максу захотелось поделиться наболевшим.
— Вы, наверное, ненавидели всех этих женщин, и отца заодно, ведь вы очень горевали и нуждались в его поддержке, но не получали ее, — произнесла Кэтрин не вопросительным, а утвердительным тоном.
У Макса болезненно сжалось сердце, и он счел за лучшее промолчать. Кэтрин была совершенно права. Теперь Максу еще сильнее захотелось обнять ее.
— Только не подумайте, что я такая проницательная, — проговорила Кэтрин, снова дотронувшись до его руки. — Просто видела на столе в кабинете ваши фотографии с матерью. Столько любви, нежности… А фотографии с отцом ни одной.
Макс опустил взгляд на собственные руки. Пальцы, к которым прикоснулась Кэтрин, невольно напряглись.
— Вернемся к нашей ситуации. Проблема в том, Кэти, что мой отец каждый раз винит девушек.
Кэтрин кивнула:
— Совсем как Хэрроу.
— Именно. Послушать Флипа, так это они к нему пристают. Завлекают, соблазняют, одеваются так, чтобы не смог остаться равнодушным. А потом, когда очередная любовница наскучит, ее неизменно увольняют. Причем за дело — список поводов огромен. А одну и вовсе за аморальность выгнал! Оцените иронию.
— Это понятно. Но вы совсем не такой — насколько знаю, вы никогда не врали девушкам про неземную любовь и не обещали серьезных отношений. Или я ошибаюсь?
— Нет, но…
— Никаких но. И вам не нужны глупые отговорки, чтобы добиться взаимности от ассистентки.
— До вас трудностей не возникало.
— До меня? Чем я отличаюсь от остальных?
Макс рассмеялся:
— Всем. По-другому выглядите, по-другому себя ведете, по-другому работаете. Вы как будто доспехи на себя надели, вот я и воспользовался «Цветком страсти», чтобы узнать вас получше.
— Ну, хоть что-то хорошее из этой затеи вышло, — пробормотала Кэтрин. — Но это совсем не то же самое, что выходки вашего отца, — продолжила она. — И вообще, в постель вы меня так и не затащили.
— Нет, потому что вы…
— Хватит! У вас была отличная возможность это сделать, но вы ею не воспользовались. Так что хватит разыгрывать из себя бессердечного донжуана. Ну поймали вы в свои сети несколько ассистенток. Это еще не делает вас похожим на отца. Вы слишком добропорядочный.
— Поймал в сети? — Макс поморщился. — Мы о девушках говорим или о рыбах?
— Вам виднее, но все ваши рыбки одной породы — высокие блондинки с лошадиными лицами. Есть, конечно, и отличия: одна модель, другая юрист, третья врач, четвертая учительница. А в последнее время на скромных машинисток заглядываться начали.
— Кэти, какая же вы машинистка?
— Значит, не отрицаете, что заглядываетесь на меня?
— Нет… то есть… Послушайте, вы — совсем другое дело. И так с утра до вечера про увольнение твердите. Не могу допустить, чтобы вы ушли.
— А чтобы ушли все остальные? Это вы могли допустить?
— Перестаньте говорить «все»! Можно подумать, у меня сто человек было. Но эти девушки были гораздо опытнее вас и знали, на что идут.
— Если знали, почему же тогда уволились?
— Потому что… им всем хотелось большего. Проблема даже не в том, что кто-то из нас может захотеть большего, просто… Извините, но в отношениях мужчины и женщины вы разбираетесь не лучше ребенка. По «Цветку страсти» сразу видно.
Кэтрин прищурилась.
— Что не так с «Цветком страсти»? — спросила она. В голосе явственно звучала угроза.
Макс невольно рассмеялся.
— Я такое вытворял, что вашему Алексу Тейлору и не снилось. Наивная и простодушная Дженнифер Эндрюс была бы шокирована до глубины души.
— Если вы такой специалист, научите, поделитесь опытом.
Тут Макс понял, что зря завел разговор на эту тему.
— С милыми наивными девочками не связываюсь.
Рассерженная Кэтрин шагнула ближе:
— Если в пятницу, когда вы меня целовали, я и правда застыла, точно пень, мне и впрямь надо учиться. Выходит, я не умею выражать свои чувства. Может, я действительно слишком нервная. Это из-за Хэрроу. Не хочу, чтобы его мерзкие приставания мне всю сексуальную жизнь испоганили. Будьте другом, помогите.
— Я вам не друг, а начальник. Найдите другого мужчину.
— Вам я доверяю.
— Зря, — резко бросил Макс. — Доверять человеку, который сам себе не доверяет? Я никогда не смогу полюбить женщину так, как Алекс любит Дженнифер.
— Почему?
— Я решил, что не стану вторым Флипом и не предам женщину, как он предал мою мать.
— Так вот почему ассистентки у вас надолго не задерживаются? Они влюбляются в вас?
— Угадали.
— Вот видите, какой вы нежный и заботливый! — с победоносным видом воскликнула Кэтрин.
— Что?!
— Предостерегаете меня, пытаетесь оградить. Это, конечно, лишнее, но очень мило с вашей стороны. — Она опять тряхнула головой. — Думаете, я нежная и романтичная? Ой, насмешили. И я в вас точно не влюблюсь.
— Другие тоже так говорили, и что в результате? А вы… — Макс вздохнул. — Не хочу причинять вам боль, Кэти.
— Вы и не причините. Вы же не… — Кэтрин запнулась. — Короче, не причините, и все.
— Кэти, вдруг я начну вас ласкать, а вы не сможете побороть нервозность?
— Просто остановитесь, и все.
— Думаете, смогу? Не знаю, не знаю. А если нет? Буду продолжать как ни в чем не бывало, а потом свалю всю вину на вас — мол, это вы меня спровоцировали. Что вы тогда будете делать?
Кэтрин повернулась к Максу и хотела что-то возразить, но он прижал палец к ее губам:
