Его сладкая девочка - Аля Драгам
Давид, как заботливый родитель, подкладывает в тарелку куски. А я даже вкуса не ощущаю. Во рту скопилась горькая слюна, и проглотить ее не получается
— Да, мамочка.
— Папочка, бля. Девчонку искать будешь дальше? Или так, пропал уже интерес?
— Буду. Запала она мне.
Люблю ее, кажется. Но другу этого говорить пока не буду.
***
Басы долбят по барабанным перепонкам. После вчерашних открытий хочется лечь звездой и лежать. А мы сюда притащились.
— Как у тебя хватает сил после выпитого еще тусовать?
— Опыт, Егорушка. Опыт. Ну и тоска о прекрасном. Не смогу уснуть, зная, что где—то ходит та, которая слепит мне пельмешек.
— Ты сразу тогда к кладбищу рули. Там бабульки сердобольные пожалеют детинушку, накормят самолепными.
— Иди ты. Дай мужику помечтать.
— Тим с Артом скоро будут? — Потягиваюсь на барном стуле, чуть не пропахав носом. После выпитого до сих пор штормит. Или после увиденного.
— Тим не знаю. Как барышня отпустит. — С пониманием улыбаемся друг другу. Тимур наш пропал под каблуком. — А Арт писал, что попозже. С Илюхой на пикник завалился.
— Как у них с Инкой, не знаешь?
— Ровно все. Глядишь, скоро костюмы покупать попремся. Родители договорились, молодые не против. Артур вообще по жизни пофигист, в отличие от того же Тимура.
— Тим да, бунтарь. Как бы самому боком не вышло. А Север как, не в курсе? Вернулся?
— Умотал уже. С ним на днях виделся в офисе. Это ты у нас неуловимым стал. Что, кстати, решил с родней? Санкции будут?
— Не решил еще. Не хочу слышать про них. Надо успокоиться.
— Тоже верно. Дров наломать можно так… Короче, дружище, я пошел.
Давид уже минут пять кого—то выглядывает за моей спиной. Оборачиваюсь. Ну понятно. На этот раз рыженькая. Во вкусах постоянен, никаких брюнеток. Не любит он их.
Кручу бокал, когда сзади раздаются знакомые голоса.
— Киснешь?
— Привет. Да так…
— Я так, без прелюдий. Должен будешь.
На стойку ложится телефон.
— Ну, включай галерею, не тормози.
С фотографий на меня смотрит моя Ксюша. Нежная девочка.
До этого момента я скучал по ней, но только сейчас понял, на сколько сильно. Листаю фотографии.
— А это что за хмырь рядом трется?
— А это, Егор, парень твой как бы девочки. — Спасибо еще кавычки не показал. — С ним была.
— В смысле?
— В смысле. Провожать ее поехал, пришлось упасть на хвост. Илюхин дружбан, Тоха. Помнишь его?
Смутно. Вроде где—то пересекались. Я и с Ильей—то по пальцам пересчитать можно, сколько раз виделась.
— Допустим.
— С ним она была.
Черт. Насколько все серьезно там? Времени я потерял много… очень много… слишком много… Но так просто не отдам. Никому ее не отдам. Если сама не скажет, чтобы ушел. Эта мысль четко сформировалась в голове.
— Не напугай только, понаблюдай. Если реально серьезно у тебя.
Был бы девчонкой, разревелся бы, какие у меня друзья. А так только крепко руку пожал.
Каждый вечер я у общаги. Сжимаю зубы, видя в какое время приходит моя девчонка. Я не сталкер, нет. Мне надо понять, стоит ли на что—то рассчитывать и лезть в ее жизнь. Через многое Ксюше пришлось пройти и добавлять головной боли или нервов не хочу. Если скажет уйти, если увижу, что серьезно все, уйду. Правда, уйду. Сам не знаю пока, как решусь, но приоритеты я расставил давно. И она стоит на первом месте.
Да, рассуждаю про это я. Тот самый я, который еще пару месяцев назад убеждал друзей в отсутствии чувств и привязанностей. А жизнь такая штука: может урок преподать, а может и пинка дать.
В пятницу задерживаюсь на встрече и еду прямиком к Арту. Я уже в курсе, что у непонятного недопарня Ксюши вечеринка в честь юбилея. Вот там все и увижу. Даю себе слово поговорить с девочкой. Надоели кошки—мышки. Проще спросить прямо.
Лишь бы прямой ответ не убил наповал.
— Антоха, с днюхой. — Артур хлопает по плечу блондина, курящего у ворот. — Всего тебе и пожирнее.
— О, Арт, спасибо. Проходите, парни. Скоро начнется самое веселье.
Вспоминаю паренька. Действительно пересекались с ним несколько раз. Артур останавливается, увидев общих знакомых, и мне приходится притормозить с ним. Хотя сам я рвусь вперед. Хочу скорее увидеть её. Если она здесь, конечно. За всю неделю блондина вечером я не видел, что дало надежду.
Красивая. Дух захватывает, какая она красивая. Изящная. Миниатюрная. Жадно впитываю ее образ, не сразу замечая Тоху рядом. Она что—то говорит ему, а он прикасается к губам и целует. В глазах начинают плясать пятна. Как мазохист, не моргая, смотрю на них. А сердце долбит в грудной клетке.
Пытаюсь с такого расстояния уловить эмоции. Она же девочка, нежная моя… как могла так быстро… после меня… как? Арт тянет к столу, правильно расценив всю расстановку сил. Два предательства за такой короткий промежуток времени… тру то место, где раньше был моторчик, а сейчас ледяная глыба. Жжет. Сильно жжет.
Как назло блондин присасывается к губам моей любимой еще и еще. И я с каждым их движением умираю. Стоит тело. А внутри уже агония, нет ничего. Как—то быстро все произошло. Быстро сгорел.
Автоматически передвигаю ноги за другом. Перед глазами пелена. Кого—то толкаю, кто—то толкает в ответ. Ничего не чувствую. Совсем ничего.
— Арт, ты уже знаком. Егор, моя девушка Оксана.
Звуки, которые проникли сквозь мутное сознание и сложились в слова. Я даже умудрился понять их значение. Поднимаю голову и смотрю в ее глаза. В эти наглые и бесстыжие глаза, сводящие с ума. Хочу ненавидеть ее в этот момент. Хочу! Но не могу. Она стоит и опирается на руку своего парня. А он обнимает ее за талию. Он. Не я. Он прикасается к ней.
— Извините, парни, перебрала немного. Сейчас устрою в спальне и спущусь. Я же обещал веселье.
Перебрала… в спальне… Слова на репите.
Глаза в глаза.
Как ты могла? Как?
Почему?
За что?
В тот момент, когда Антон поднимает Ксюшу на руки, у меня срывает все планки. Мир рухнул и обратно его не собрать.
Арт что—то кричит в спину, но я не слышу его. Ледяная глыба зачем—то продолжает отстукивать моменты жизни. А я не хочу. Не
