Дарья Дезомбре - Белье на веревке. Современные рассказы о любви (сборник)
Она, пошатываясь, вскарабкалась на сцену и, слегка поскандалив с менеджером, сумела-таки заполучить микрофон. За столиками стало тихо. Женя с пафосом объявила:
– Для моего друга Антона… который много повидал… и воевал во имя защиты Родины… – а затем проникновенно затянула: – Господа офицеры!..
Какая-то полупьяная деваха прошествовала к сцене и, вытащив зажигалку, принялась мерно покачивать ею в такт музыке. Разомлевший Тоша, дважды оступившись, тоже вкатился на площадку с бутылкой шампанского и, опустившись на пол возле поющей Жени, попытался стащить с ее ноги туфельку. Женя, не прекращая петь, недоуменно таращилась на Тошу и всячески старалась увернуться. Наконец ему удалось все-таки сдернуть с Жениной ноги туфельку. Тоша сосредоточенно налил в нее шампанского, поднялся и, обняв Женю за плечи, обратился к публике:
– Слышь, братва! Эта баба – это вам не какая-нибудь телка, это моя невеста. Я женюсь на ней, я сказал! Мы, может, и недавно знакомы, но я люблю ее! А сейчас мы едем покупать кольцо. От Тиффани, я сказал!
Тоша поднес к губам туфельку и, прихрюкивая, выпил шампанское. Ошеломленная Женя чмокнула его в макушку.
Он, расталкивая всех на своем пути, по-армейски промаршировал к выходу, волоча за собой Женю. Уже у самых дверей путь ему преградил менеджер:
– Я извиняюсь… Вы не изволили расплатиться…
– Ах да… Держи! – Тоша вальяжно вручил менеджеру кредитную карту.
Тот через несколько секунд возвратился, разводя руками:
– Прошу прощения, но ваша карта заблокирована.
– Что? Да ты в своем уме? Ну, сволочь, если б я так не спешил… – Порывшись в карманах, он сунул менеджеру измятую пачку купюр. – На вот! Сдачи не надо!
– Я прошу меня извинить, но тут… с позволения сказать… Не хватает.
– Чего не хватает? – гаркнул Тоша. – Я тебе семь штук зелени дал.
– Я извиняюсь, но тут… так сказать… на двести восемьдесят тысяч рублей… – пояснил менеджер.
– Сколько? – Тошины голубые глаза чуть не выскочили из орбит. – Да ты… да вы тут все… Жулье! Обсчитали, ободрали! Ты что, за идиота меня держишь? Не собираюсь я эту байду оплачивать! И вообще, где… Где мой кролик? Где Дольча моя, моя девочка? Ее украли у меня! Ты украл, сука, да еще и надуть хочешь? Я тебе… – И взбешенный Тоша полез на менеджера с кулаками.
А тот резким, почти незаметным движением всадил жилистый кулак в живот зарвавшегося гостя. Тоша, икнув, сел на пол. Женя, вскрикнув, закрыла ладонями лицо.
Голову нещадно ломило. Дорогущее шампанское, выветрившись, похмелье оставляло совершенно обыкновенное, двухсотрублевое. Женя выдохнула и потерла глаза. Они с Тошей сидели в комнате для персонала уже два часа. Сначала олигарх-лайт буйствовал и грозился, потом жаловался на судьбу в лице папаши, перекрывшего сыну доступ к семейным закромам, затем, отчаявшись, стал названивать этому папочке и наконец с победной улыбкой обернулся к Жене:
– Все в порядке. Папа сейчас подъедет, он разберется… Ты прости, что так получилось, я же не знал, что папа…
– Папа? – ехидно переспросила Женя. – Так, значит, это его деньги ты тратил? А как же олигарх-лайт, собственный банк, бизнес в Швейцарии… Это тоже все папино, что ли?
Тоша смутился и попытался уйти от ответа:
– Дорогая, может быть, потом об этом? Сейчас главное – Дольчу найти…
– Нет уж, любезный друг, давай сразу разберемся. Или, может быть, мне лучше у твоего папы обо всем спросить? Как считаешь, олигаршусик мой, а?
От такой перспективы Тоше сделалось нехорошо, и он, потупившись, признался:
– Да нет этого ничего! Ни банка, ни Швейцарии… То есть Швейцария-то есть, а бизнеса там у меня нет. И в Афгане я не был.
– Да неужели?
– Я просто менеджер по закупкам оборудования на одном подмосковном заводике…
– Который, конечно же, принадлежит папе, – подытожила Женя.
– Ну… частично, – кивнул Антон.
Он придвинулся к Жене, попытался взять ее за руку:
– Ты извини, я сам не понимаю, почему все это наговорил… То есть понимаю, конечно. Просто ты очень мне понравилась…
– Убери клешни! – Женя резко поднялась. – Понравилась… Оригинальная у тебя манера ухаживать… Наврал с три короба, наобещал неизвестно чего. Ты что же думаешь, я после этого буду и дальше с тобой общаться? Да мне находиться с тобой рядом противно, понторез недоделанный!
– Ясное дело, мы с тобой больше не увидимся… – обреченно произнес Тоша. – Ты ведь знаменитость, на такого, как я, даже и не взглянешь. Но если бы я сразу тебе правду сказал, то у меня вообще шанса не было бы. Куда мне до твоих Квентинов…
Женя смутилась, но тут же взяла себя в руки.
– И подарки забери, их, наверное, можно вернуть и получить назад деньги, – бросила она, скидывая туфли. – Жаль, что я платье снять не могу, так бы и кинула его в наглую физиономию.
Она схватила сумочку и босиком направилась к выходу.
– Ты куда? – окликнул ее Спиричев.
– Домой. Сейчас прискачет твой папаша и наверняка выпорет непослушного сынка. А мне на это смотреть неохота. Не переживай, за такси я сама заплачу, а, впрочем, тебе и нечем… – И Женя стремительно вышла из комнаты, не удостоив Тошу и взглядом.
Мать и бабка, узнав о постигшей ее неудаче, объявили семейный траур. Алла Ивановна всхлипывала:
– Я так хотела, так мечтала… Что ты наконец встретила достойного человека. Что он будет заботиться о тебе да и нас не оставит.
– Эх, Алка, дура ты, дура, – качала головой бабка. – Чтоб достойного да заботливого отхватить, надо чтоб в башке что-то было. А ей куда? Ей вон первый встречный аферист наплел черт-те чего, она и уши развесила. И ты вместе с ней. Навязались на мою голову две кулемы. Так, видно, и тащить мне вас на горбу до самой смерти.
Даже верная Пенелопа, казалось, смотрела на нее с высокомерным презрением.
Женя и сама себя ругала на чем свет стоит:
«Надо ж было выставить себя такой идиоткой – таскалась с ним везде, слушала бесконечные бредни, головой кивала. А ведь чувствовала, что что-то тут не так. Почему же сразу не поставила на место?»
Через день после ее триумфального провала позвонили из ночного клуба – портье записал номер ее мобильного, когда заказывал для нее такси.
– Это вы забыли кролика?
– Какого кролика? – не поняла Женя, но сразу сообразила: – Ах, вы про Дольчу!
– Не знаю, Дольча она или Габбана, только ее нужно немедленно от нас забрать. Она уже уничтожила на кухне недельный запас моркови. Если вы не приедете, я собственными руками сделаю из нее низкокалорийное азу.
– Хорошо-хорошо, я приеду, – согласилась Женя.
Так в их двухкомнатной квартире поселилась белая австралийская крольчиха с флегматичным характером, лошадиным здоровьем и непобедимым аппетитом.
