Любимица Лакшми - Виктория Анатольевна Воронина
- Прости меня, Рити, я так перед тобою виновата.
- О, я уже сказала тебе, что испорченная хна не стоит того, чтобы из-за нее расстраиваться! – воскликнула Амрита. По сердечности ее голоса Гита поняла, что Амрита простила бы ее, даже если узнала о планах ее изувечить, но у нее не хватило духу сознаться подруге в своих злых умыслах против нее. Она только покаялась про себя и приняла твердое решение больше не вредить Амрите, благословляя при этом богиню Лакшми, чье незримое вмешательство вновь спасло ее подругу. Гита поняла, что если бы что-то непоправимое случилось с Амритой, да еще по причине ее глупой ревности ее сердце разорвалось бы от горя.
Вернувшиеся с приготовленной хной Уна и две мастерицы на этот раз благополучно расписали тело невесты чудесными узорами свадебного мехенди и Амрита с мечтательной улыбкой начала ждать того счастливого момента, когда брахман навсегда соединит ее с любимым возле брачного костра. Она непрестанно думала о Сандипе, желая знать, где он и что с ним происходит, и очень скучала по нему. К ее огорчению, он ни разу не навестил ее и даже не подошел к балкону ее спальни, чтобы порадовать звуками своего чудесного голоса. Похоже, Сандип был занят, и Амрита терялась в догадках, что могло его держать вдали от нее.
У молодого каскадера в самом деле не оказалось лишнего времени для своей невесты - все свои усилия он направил на то, чтобы усыпить бдительность злодеев, заказавших ему погубить Амриту. Меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то из их зловещей троицы прибыл в поместье в самый неподходящий момент - на его свадьбу. Он наплел кучу небылиц и Шьямалле, и ее мужу вместе с господином Раваной, и, воспользовавшись моментом хладнокровно записав при этом все телефонные разговоры с ними для полиции в качестве неопровержимого доказательства преступных умыслов своих собеседников. Инспектор Чанд похвалил его старания и сказал, что эти записи послужат неопровержимым доказательством в суде, но хорошо бы дождаться следующего неосторожного шага со стороны злоумышленников для получения законного основания на их арест. Сандип согласился с этим доводом, пообещав раздобыть новые доказательства, и потом позвонил своей матери с сестрами. Он очень хотел видеть их на церемонии своего бракосочетания с любимой девушкой, но присутствие его семьи не было безопасно в поместье Бали и делало его еще более уязвимым перед лицом преступников, злоумышляющих против Амриты. Поэтому Сандип ограничился сообщением матери о своей женитьбе по мобильному телефону и пообещал ей познакомить с его женой, когда для этого настанет подходящее время.
Покончив со всеми переговорами, Сандип вдруг вспомнил перед самым днем свадьбы, что у него нет самой главной вещи, без которой ни один индийский жених не отправится к своей невесте – брачного ожерелья мангалсутры. Это украшение он должен надеть на шею своей жене возле свадебного костра в знак их обоюдной любви, верности и вечного взаимопонимания. Мангалсутра – «нить судьбы» - окончательно соединяла молодоженов перед лицом вечности, и без нее никак нельзя было обойтись. И молодой человек заметался по деревне, не зная, что ему делать. Конечно, мангалсутрой могла служить любая заговоренная брахманом нить, декорированная черными и желтыми бисеринками, но Сандипу казалось, что ему нужно преподнести Амрите более достойное украшение в знак искренности его нежных чувств к ней. Он пробовал было расспросить няню Амриты, можно ли где-нибудь поблизости в округе купить золотое брачное ожерелье, но Уна только сокрушенно покачала головой:
- Увы, господин Кумар, в нашей местности продается только дешевая бижутерия, госпоже Амрите она не подойдет, - с сожалением произнесла она, полностью разделяя мнение жениха, что ее воспитаннице подобает носить только дорогие добротные вещи.
Ее ответ огорчил Сандипа. Он печально повесил голову, подумал минуту и затем сказал:
- В таком случае попытаюсь обратиться к богине Лакшми с просьбой помочь в этом затруднении. Ну не хочется вешать на шею любимой простую нить с бусинками.
- Да-да, это вы правильно решили, молодой господин. Вам нужно обратиться к Лакшми и она непременно вам поможет, - поддакнула ему Уна, непонятно чему обрадовавшись.
Удивившись ее твердой уверенности в благоприятном отклике со стороны Лакшми и даже некоторой настойчивости в этом вопросе, Сандип лег спать пораньше и утром, еще до рассвета он отправился в храмовую рощу к статуе богини.
Молодому каскадеру пришлось пробираться в утренних сумерках. Солнце осенней порой долго не хотело подниматься на небо, в высоких блеклых травах стрекотали осенние цикады и пронзительно кричали обезьяны, чей сон он ненароком потревожил. Один раз Сандип чуть было не сбился с пути, но быстро вернулся на верную дорогу, которую за прошедшие три месяца исходил вдоль и поперек. При усилении утреннего света он уверенно дошел до храмового навеса, в котором неясно маячило изваяние богини, положил у ее ног собранный букет астр и молитвенно сложил перед нею свои ладони.
- Приветствую тебя, великая царица божественного сердца Вишну, - прошептал Сандип. – О, благодетельная Мать, ты всегда прислушивалась к моим мольбам и не оставляла их без ответа. Ты ни разу никому не отказывала в благой просьбе. Молю тебя, пошли и на этот раз мне благоприятный случай обрести брачное ожерелье, достойное твоей служительницы Амриты. Иначе мне будет стыдно смотреть людям в глаза, а к своей жене я не осмелюсь прикоснуться поцелуем!
Молодой человек несколько раз поклонился богине, шепча благочестивую молитву, полил цветы возле навеса и собрался пуститься в обратный путь. Но тут первый луч солнца блеснул, играя своим отражением на золотистом изваянии божества и пораженный Сандип увидел, что на шее деревянной Лакшми сверкает драгоценная мангалсутра состоящая из золотой цепочки, декорированной черными и желтыми бисеринками и кулона того же металла, в центре которого испускал свои лучи голубой сапфир чистой воды.
Спойлер Мангалсутра
Молодого каскадера было трудно чем-то удивить, но этот быстрый материальный ответ на утренние его молитвы как громом поразил его.
- Как это произошло, как же?!! – бессвязно восклицал он, глядя на просимое украшение, украшающее шею богини. Затем сообразив, что своим безмерным изумлением он оскорбляет Лакшми, которая самым ценным подношением считает веру в себя, Сандип подошел к статуе, благоговейно снял ожерелье и с радостью в сердце отправился
