Счастливы вместе - Мари Соль
Я машу головой. Он бросает свой тест мне на стол, отпускает. В голове продолжает звенеть его голос. Это он так кричал, или мне померещилось? Если да, то за дверью, должно быть, вся клиника. Если нет, я наверно, схожу потихоньку с ума…
— Хорошего дня, дорогая, — произносит уже у двери. А затем отворяет её и выходит.
Медленно, словно в бреду, опускаюсь на стул. Скомканный им документ, как снежок, продолжает лежать на столешнице. Даже не став разворачивать, я отправляю его прямиком в свою урну. Трогаю место, где пальцы сжимали пучок. Вынимаю застрявшие шпильки. И волосы падают мне на лицо.
— К вам можно? — ещё до того, как ответить, я вижу Мамедова.
— Да, — в моём голосе слышится дрожь.
Левон, с присущей ему деловитостью, которую мы соблюдаем на людях, заходит. Кладёт мне бумаги на стол. Я не решаюсь смотреть на него. Вижу руки. Ровные длинные пальцы, мужской маникюр.
— Ваши анализы по-ошибке попали ко мне, — произносит, — Точнее, анализы вашей пациентки.
— Мы на «вы»? — уточняю.
— Так проще, — отвечает он сдержано. Пожалуй, даже слишком сдержано! Если сравнить с перепиской, где он излагал всё, что чувствует в данный момент.
Прежде, чем выйти, он смотрит на время. Часы у него на запястье электронные. Они загораются после нажатия кнопки.
— Надо же, быстро управились, — констатирует он, — У нас выходило подольше.
— О чём ты… вы…, - я бросаю растерянный взгляд на него. По лицу понимаю. О сексе. Он думал, мы с мужем… О, нет!
Вот теперь мне до коликов хочется встать, прокричать ему вслед эту самую фразу:
— Это не то, что ты думаешь.
Вот только решимости нет. Да и сил не осталось! Я шепчу себе под нос, когда он уходит:
— Левон, — и кусаю губу, чтобы боль привела меня в чувство.
Глава 12
В пятницу, пока я была на работе, Севка поставил в известность, что они «забегут к нам на ужин с Наташей». Прямо так и сказал:
— Забежим!
— Как с Наташей? Зачем? — опешила я.
— Ну, познакомиться, — выдавил Сева.
Я, признаться, струхнула:
— А почему не сказал?
— Говорю, — хмыкнул Севка.
— Заранее! — принялась возмущаться его легкомыслию, — Почему не предупредил, чтобы я подготовилась как-то?
— Да не нужно готовиться, мам! — раздражённо ответил сынуля.
— Ну, как это не нужно? — удивилась, — Мой сын впервые приводит девушку в дом, такое событие!
— Да какое событие, мам? — настаивал Севка, — Говорю, забежим на полчасика. Просто я с её родоками знаком. Ну, и Наташка, типа такая: «А чё со своими не знакомишь? Стесняешься?».
— Ну, правильно! — решила я занять её сторону, — Нужно было давно привести.
— Только, ма, — предупредительно выдохнул Сева в смартфон, — Это никакие там не смотрины, ничё такова! Просто придём, посидим и уйдём.
— Да, конечно! — ответила я, и принялась фантазировать, что приготовлю, — Я как раз собиралась мясо тушить. Твоё любимое, с луком. Как Наташа относится к мясу?
Севка вздохнул:
— Да, нормально относится.
— А картошку, — задумалась я, — Может быть, не пюре, а пожарить, ломтиками, по-деревенски? Как ты любишь.
— Да, мам! — опять раздражённо ответил мой сын, — Сделай так, как ты хочешь. Наташка салат принесёт, — добавил он тихо.
— Ого! Вот это умничка! — похвалила авансом.
И вот. Отпросилась с работы пораньше. Готовлюсь к приходу гостей. Окунев тоже «готовится». Только пришёл. В сообщении я написала, что нам предстоит. Он с порога бросает:
— Чего? Где хлеб-соль?
— Это просто визит, не смотрины, — повторяю я Севкину фразу.
— Ну, да! Рановато пока для смотрин. Кто замуж выходит в восемнадцать, тот к тридцати уже разведён, — разувается Ромик.
Я поправляю салфетки. Стол накрыт на пятерых. Рома, я, дети. Соня сидит в своей спальне. Наверное, пишет роман…
— Что это? — хмыкаю я, когда Окунев вынимает и ставит на стол бутылку вина.
— Винчик купил по дороге, — гордится.
— С какого? — смотрю на него.
— Ну, повод такой! Чё б не выпить? — усмехается Ромка.
— Рома! — стучу себе по лбу, — Ты в уме? Это дети!
— Дети, — кривит он губы, — Семнадцатилетний мужик! Я в четырнадцать пробовал ром с пацанами.
— Я в курсе, что ты с малолетства алкашил, — киваю.
— Ну, почему сразу алкашил? Просто пробовал, — хмыкает он.
— Никакого вина! Никаких сигарет! — забираю бутыль, ставлю в ящик.
Ромик возводит глаза к потолку:
— Ох, Бузыкина, скучно живём! Даже повода выпить нет. Разве что с горя.
— Так иди и напейся, никто тебе слова не скажет, — напутствую я, — И, кстати! Веди себя нормально, ладно?
— А когда я себя ненормально вёл? — хмурится Ромик.
— Постоянно, — бросаю я через плечо, проверяя готовность свинины.
Любимый сыновий рецепт. Просто мясо, тушёное с соусом, в луке и специях. Он — мясоед! Весь в отца. А вот Сонечка мяса не любит. С детства не ест. По чуть-чуть. Я же к мясу лояльна. Я вообще по натуре лояльна! Ведь я — золотая жена.
— Глядишь, скоро бабушкой станешь. Баб Рита? — опираясь рукой о косяк, произносит Ромулик.
— Иди, переоденься, — кривлюсь на его «молодёжный» наряд. Вот опять эти узкие брючки, рубашка на выпуск. И чёлка уже отросла так, что он вечно её поправляет рукой.
— А чем тебе не нравится? — смотрит он на себя, сверху вниз.
Я презрительно фыркаю:
— Всем! Ты в этих брюках похож на подростка. Которому пятый десяток.
— А ты…, - начинает мой муж.
Только в этот момент позади появляется Соня. Вот кто нарядный всегда! Даже дома она ходит в платье и тапках с помпонами. Волосы собраны в пышную гриву.
— Ма, погляди! — демонстрирует голову, — Я сама сделала.
— Ух, ты! — поражённо смотрю на причёску.
— А отцу показать? — обижается Окунев.
Сонька крутится:
— На!
— Малыш, — обращаюсь я к ней, — Скоро Сева придёт…
— Вместе с этой? — теряет дочурка настрой.
— Её Наташа зовут! — поправляю.
— Ой, — Соня машет рукой, — Такая отстойная! Даже не красится.
— Вот мерило нашла, — удивляется папа. И тут я согласна с ним:
— Соня! Нельзя о людях судить по одёжке!
— Во, точно! Ещё одевается стрёмно, — фыркает Сонька, поняв мой посыл на свой лад.
Я выдыхаю:
— Не вздумай сказать это вслух, поняла?
Соня хватает с тарелки нарезку.
— Сонь, ужин скоро! — возмущаюсь.
Но ей всё равно:
— Я не буду есть мясо, — хмурит дочь свои тёмные бровки, — Я лучше в спальне посижу, ок?
Я, задумавшись: «А, может быть, так даже лучше», отвечаю:
— Тогда положи на тарелку салат, колбасу и картошку. Возьми вилку с собой, в спальне съешь.
— Правда? — прыгает Сонька, — Так можно?
— Только сегодня! — киваю я, — В виде исключения.
Соня уходит. Спустя пять минут в дверь звонят. Сняв фартук
