Довод для измены - Ария Тес
— Прости, что ты сказала?
Довод приближается еще, и мне приходится буквально прилипнуть спиной к двери, чтобы сохранить хотя бы подобие дистанции и безопасности.
Нет, о последнем можешь сразу и смело забыть.
Щелк.
Такой тихий звук, а сколько же он в себе несет. Во-первых, я понимаю, что за спиной моей захлопнулась ловушка, а во-вторых, он высвобождает Довода. Будто стирает все рамки.
Не дав мне и слова сказать, он кладет руку на щеку и резким движением тянет на себя так, что я чуть не падаю. Или падаю? Да, наверно все-таки валюсь куда-то за пределы своей четко выстроенной Вселенной.
Его губы накрывают мои в еще более жгучем поцелуе, чем был вчера.
На который я сразу отвечаю.
Как будто только этого и ждала.
Боже…за что?...
Вопрос проносится кометой, но сразу стирается, даже «хвостика» за собой не оставив. Ничего нет — в моей голове ваты набито столько, что я, наверно, даже имени своего не вспомню, и все из-за него! Влад прижимает меня к двери, добавляя напора.
Тихий стон.
Чей?
Мой что ли?
Я правда не специально, но внутри так бьет пульсация, что это просто необходимость! Точнее невозможность не сделать — больше в цель. Его руки на моих бедрах сильнее сжимают плотную джинсу, и слава богу, что я додумалась одеть сегодня именно джинсы! Клянусь, если бы он коснулся моей голой кожи — это было бы фатально.
И так почти смертельно. Влад резко поднимает меня на руки и разворачивается в сторону стола. Неужели мне снился вещий сон?! Я боюсь об этом думать, но чувствую прохладу ладошками и думаю. В моих фантазиях это кончилось хорошо, но в реальности кончится плохо.
ЖЕНЯ, ОСТАНОВИСЬ!
Но как?...
Он так искусно заводит меня в болото, как те самые огоньки из сказки, которые грибников на погибель тянут. Кажется, по поверьям человек видит, что больше всего хочет? Так вот: мне дают, что я больше всего хочу.
Его.
Влад подается бедрами вперед, стоя между широко раскрытых ног, и я чувствую все его напряжение.
Мамочки.
Фантазия снова бежит вперед меня, и я представляю невольно, эндшпиль нашего «контракта», как главного героя самого развратного фильма для взрослых, в котором я, ну сто процентов, еще пару мгновений и буду принимать такую же главную роль.
ЖЕНЯ, ОСТАНОВИСЬ!!!
— Нет, нет, нет… — шепчу, как в бреду, касаясь его груди, где так сильно долбит сердце.
Ничего себе…
— Чш… — Довод «успокаивает» меня просто (по его мнению), а потом подбрасывает в топку еще дров, когда спускается к шее.
Это так приятно.
Я закатываю глаза, не в силах удержать в груди еще одного стола, а потом сама двигаю бедра ближе к нему. Как будто у меня течка! Что я творю?! Совершенно точно, в мои планы на жизнь не входило заводить роман с женатым мужчиной!
ЖЕНЯ, ТВОЮ МАТЬ, ОС-ТА-НО-ВИСЬ! ЭТО. КОНЧИТСЯ. ПЛОХО.
— Нет!
Может быть, кому-то покажется, что так вести себя верх глупости, но я то понимаю, что еще секунда такого давления, и я точно тресну, как тоненький лед в начале осени. Поэтому да. Поэтому отпихиваю его от себя, приложив максимум усилий, поэтому повышаю голос — истерика, кажется, единственный способ прекратить!
Так мы и оказываемся на безопасном расстоянии друг от друга, слава тебе Господи! Тяжело дыша, вся взлохмаченная с футболкой, поднятой до бюстгальтера — я, он — весь взъерошенный, потерявший свой холодный лик где-то на моей коже.
Какой же он сексуальный…
Первый мой порыв — это наплевать на все, притянуть его обратно и окунуться в омут с головой, но я себе такого не позволю! Только и отрицать, что порыв подавить все-таки неимоверно сложно, тоже не буду. Это правда сложно. Так сложно, как ничего и никогда раньше.
Потому что я хочу.
Потому что мозг мой в сексуальной коме, барахтается среди образов и вспышек, в мурашках весь, в пульсации, что бьет и бьет между ног.
Как же я его хочу…впервые в жизни испытываю такие чувства к мужчине.
Несвободному, чужому мужчине, но что это меняет? Штамп в его паспорте не может сделать из него «столб» в конце концов, и уж точно не сможет отрубить эту тягу.
Я могу. Только я на это и способна, если в руки себя возьму!
Так. Ладно. Руки. Я. Ага, поняла.
Даю себе мгновение, выдыхаю, взявшись за голову, еще и еще, чтобы уровнять это самое дыхание, потом только смотрю на него.
— Я не согласна и хочу написать заявление на увольнение.
Получается сбито и, блин, неуверенно. Влад это сразу чувствует. Он, как хищник, ощущает брешь в моей броне, мою неуверенность в голосе, и ухмыляется.
Делает шаг обратно, смотрит так проникновенно…касается слегка щеки.
— Могу узнать «почему»?
— Вы женаты.
— Женат, это не проблема.
Круто.
— Для меня проблема.
Хмыкает.
— Брак мой, с чего тебе за него переживать?
Серьезно? Серьезно, блин?! Действительно! С чего бы?!
Негодую — он улыбается, но опять не дает сказать что-то (даже если бы я могла найтись во время).
На этот раз Влад приближается очень медленно, и мне бы снова вспомнить про свои установки, увернуться, но меня как будто сковало! Просто застываю, уставившись во все глаза, а когда его губы вновь касаются моих — вздрагиваю, как при разряде тока.
Ему такая реакция нравится, я это чувствую интуитивно. Не знаю почему, но знаю, что права. Иначе стал бы он говорить то, что говорит дальше?…
— Я привык получать, что я хочу, Женя, а тебя я хочу, так что называй, сколько ты хочешь в месяц. О жене не волнуйся. Ева тебя не касается, это только мое дело. С кем мне спать, кстати, тоже.
Если бы он не занимался деревом, то был бы самым лучшим гипнотизером или заклинателем змей, отвечаю. Его голос, как тихая поволока, накрывает с головой. Дурманит и манит подойти ближе. Дотронуться. Остаться здесь навсегда. С ним между ног — навсегда.
Я сама не замечаю, как он двигает меня ближе, сокращая любую безопасность на минимум, и теперь моя пульсация буквально воет: она чувствует жар его тела и хочет. Ей плевать на мораль — это животное: хочет.
А Влад меня снова целует и только подогревает полностью отключить все тумблеры разума. Может и отключил? Я ведь не стремлюсь больше оттолкнуть его, а напротив сжимаю рубашку на плечах и стону бессовестно, когда мужские бедра с силой вжимаются в
