Люби меня навсегда - Саша Шу
– Отлично, – бормочу я, решая, что если мне с этим человеком предстоит ещё долгий путь, то мне как минимум надо сохранять с ним ровные приятельски-деловые отношения, и прекратить ругаться. В конце концов, что меня так разозлило в сегодняшней сцене с Элис Монро? Это его личное дело с кем спать, и как спать. – У тебя есть зарядка для айфона? – спокойно спрашиваю я Рому, и он отрицательно мотает головой. Чёрт, даже телефон у него не такой, как у нормальных людей!
– Хорошо, который сейчас час? – пытаюсь я понять, сколько же прошло времени, и Роман указывает мне на старинные часы в углу: восемнадцать двадцать пять. Скоро сядет солнце. – Я думаю, нам пора уезжать, – говорю я. – Сейчас мы купим по дороге мне зарядное устройство, и я посмотрю, что за сообщения мне прислали. Ты собрался? – уже деловым тоном спрашиваю я его. – Я думаю, тебе надо взять вещей на десять дней, не больше. Отвезёшь меня, куда я тебе скажу, и потом я тебе заплачу. И можешь возвращаться обратно. К своей жизни, – не удерживаюсь я, что не уколоть его ещё раз.
– По крайней мере, я не убегаю от неё, так, как ты, – ледяным тоном отвечает мне мой Ромео-Элвис. Один ноль.
Я встаю с дивана, и понимаю, что мне совершенно неудобно ехать в далёкое путешествие в шёлковой блузке и туфлях Manolo Blahnik – возможно, очень дорогих и модных, но жутко неудобных.
– Послушай, мне придётся ещё, возможно, заехать в пару магазинов по пути, чтобы купить себе что-то поудобнее, – предупреждаю я Рому, и он, отвечает:
– Сейчас что-нибудь придумаем, – и вновь убегает вверх по лестнице, наверняка, чтобы порыться в своём волшебном шкафу.
Через пару минут он возвращается с ворохом одежды и бросает её на диван рядом со мной со словами:
– Посмотри, возможно, что-то тебе подойдёт.
– Забытые шмотки твоих любовниц? – брезгливо морщусь я в ответ.
– Как хочешь, можешь и дальше разгуливать по городу в парадной одежде. В ней ты становишься прямо невидимкой, знаешь ли, – пожимает он в ответ плечами, и я понимаю, что он совершенно прав. Моя яркая, расписанная цветами дизайнерская блузка, узкая юбка-карандаш с бисером-бахромой и высокие каблуки делают из меня фактически ходячую мишень для папарацци.
Я начинаю перебирать брюки, платья, кофточки и даже пару бюстье с трусиками, и отмечаю отличный вкус и дорогие бренды всех женщин Элвиса, оставивших у него свою одежду в надежде вернуться, по всей видимости. И останавливаю свой выбор на простых мешковатых джинсах GAP и закрытой футболке со Снупи на груди.
– Отвернись, пожалуйста, – прошу я Рому, развалившегося здесь же в резном кресле в стиле модерн.
– Ты думаешь, мне так интересно? – с видом оскорблённого достоинства отворачивается он от меня.
– Нет, не думаю, – отвечаю я, стягивая с себя всю свою дорогую неудобную одежду. – Уверена, что ты уже видел в этой жизни всё, что хотел. И даже то, чего не хотел, – продолжаю я подкалывать его, натягивая на себя джинсы и мягкую уютную толстовку. – Ну вот и всё, можно смотреть, – разрешаю я ему повернуться, и я замечаю, как он странно глядит на меня, как будто увидел привидение.
– Что-то не так? – беспокоюсь я уже за себя, а Рома, мотает головой, словно пытается прогнать от себя какое-то минутное призрачное видение.
– Всё нормально, просто ты мне напомнила кое-кого, – бормочет он. – Где ты взяла эту футболку?
– Ты же сам мне её принёс, – пожимаю я в ответ плечами, собирая свои шмотки из прежней красивой жизни в кучу. – Как ты думаешь, забрать с собой или оставить у тебя для твоей следующей любовницы? – иронизирую я, а он только внимательно смотрит на меня, не говоря н слова.
Но вот, словно очнувшись от каких-то тайных мыслей, он говорит уже властно и жёстко:
– Поехали, – и, посмотрев на мои голые ступни, идёт в коридор, где, порывшись в резном старинном сундуке, достаёт старые потёртые кроссовки, примерно на пару размеров больше моей ноги, но всё же вполне годных на первое время. – Прошу вас, о прекрасная Сонниполли, – вдруг неожиданно встаёт он передо мной на колени и протягивает старый растоптанный кроссовок, словно это чудесная хрустальная туфелька.
Я подыгрываю ему, и ныряю в ботинок ступнёй, а Рома, бережно придерживая мою лодыжку, очень аккуратно поправляет его на мне, словно это и есть драгоценный башмачок.
– Ну вот и готово, подошёл. Идеально, – говорит он и сморит на меня снизу вверх с улыбкой, и я возвышаюсь над ним, а моё тело вдруг мгновенно вспоминает свои вчерашние горячие желания.
– Спасибо, – выдавливаю я из себя, и убираю ногу от его прожигающей насквозь меня ладони, и понимаю, что сейчас просто растворюсь в его взгляде, и море… Я захлёбываюсь в солёных волнах, тону в тёплой воде, проваливаясь всё глубже и глубже в толщи воды, пока свет окончательно не гаснет вокруг меня…
– Эй, проснись! Проснись, Сонниполли! – доносится до меня откуда-то сверху тревожный голос, словно вытаскивая меня из чёрной непроглядной тьмы.
Я разлепляю веки и уже второй раз за сегодня вижу надо собой этот высокий деревянный потолок с резьбой, только на это раз я уже понимаю, что снова лежу на диване в гостиной.
– Что произошло? – хриплю я пересохшими губами, и вижу, как прямо надо мной собирается в чёткий фокус красивое серьёзное лицо. Его лицо.
– Ты потеряла сознание. Ты меня очень испугала, – уже нормальным голосом разговаривает он со мной, и я сама сейчас вижу, что он говорит правду.
– Ничего страшного, – стараюсь я выдавить из себя беззаботную улыбку. – Со мной такое иногда случается, очень редко, особенность организма, – беззастенчиво вру я, понимая, что, возможно, это первые звоночки лейкемии или чего-там-ещё-нашли-у-меня. – Возможно, переволновалась, такой насыщенный день, – нагромождаю я одно на другое кучу оправданий, и внимательно смотрю в его глаза, пытаясь уловить, утихает его тревога или нет. Ещё мне не хватало спугнуть его, чтобы он отказался помогать мне! Как я одна куда-нибудь смогу добраться с обмороками?! Интересно, я уже начала умирать, или ещё проживу
