Пока не будешь счастлив - Анастасия Нуштаева
– А как же следы от холодильника? А письмо? Если родители дарят подарки… Как мама знает, что я хочу? Мое письмо у Деда Мороза! А кто дарит подарки другим деткам? Тоже мои родители?
Я молчала, но эта тактика была провальной. Чем дольше я не отвечала, тем больше Ярик верил в то, что сказал.
– Не может быть.
Ярик еще пару секунд вглядывался в меня. Затем он, кажется, прочитал в моих глазах ответ на свой вопрос. Он так быстро бросился к двери, что я не успела его остановить. Бежит стучать маме на меня. Ничего нового.
Я откинулась на подушку, хоть и понимала, что пора вставать. Я неудачница, которой поставили смену не только на тридцать первое декабря, но и на первое января. Хуже работы в праздники только то, что за нее платят, как за обычные смены.
Вылезать из теплой кровати не хотелось. Но я усилием воли откинула одеяло и поставила ноги на пол. Взгляд зацепился за бордовые потеки на ступнях. Какой ужас. И кто выпустил в продажу такую ужасную обувь?
Я поднялась с кровати и потопала к шкафу, чтобы достать туфли. Хотелось убедиться, что они поцарапаны, побиты, испачканы кровью. А то без причины я их не выкину.
Открыв дверцу шкафа, я села на корточки и вытянула коробку с туфлями. Хотя вряд ли я вчера засунула их в коробку. Скорее всего, они валяются в прихожей.
Но едва я открыла коробку, эти мысли испарились. Туфли лежали в ней. И это было не самым удивительным.
Они были целые и чистые, будто новые. Я могла не полениться и запихнуть их в коробку… Но почистить? Нет, это не про меня.
Тут я начала понимать, что схожу с ума. Как иначе объяснить то, что туфли чистые, если ночью я, истекая кровью, прошла в них пятьсот километров?
От безумных мыслей меня отвлек крик с кухни:
– АЛИСА!
– Что? – сказала я тихо, так что вряд ли мама услышала.
Впрочем, ответ мне был не нужен. Я не сомневалась, что сегодня дело в том же, в чем и вчера. Прям тютелька в тютельку. Ох уж этот Ярик. Стукач.
Я отправила туфли-призраки вместе с коробкой в глубину шкафа и встала. Выходить из комнаты не хотелось. Но, во-первых, если я не подойду к маме, она не включит меня в завещание. А, во-вторых, мои сборы затянутся, и я опоздаю на работу… Хотя раз это первое опоздание в году, то ничего страшного.
И я поплелась на кухню почти не сердитая.
Мама и сегодня стояла у плиты. Это было странно. Завтракать первого января принято красной икрой. А мама почему-то встала пораньше и что-то варит. Не понимая, зачем столько кастрюль для обычного завтрака, я мельком заглянула в них. Увидев, что там отвариваются ингредиенты для оливье, умноженные на десять, я сказала:
– Что ты готовишь? Зачем так много?
– Очень смешно.
Настроение у нее не соответствовало первому января. Чтобы это исправить, я решила пошутить. Но, как и всегда, вышло плохо.
– Зачем новые салаты, если есть прошлогодние?
Повисла тишина, только Ярик хлюпал носом. Я похихикала, чтобы подать пример. Но мама не посмеялась.
Ярик, как и вчера, зарылся в складки ее передника и держался за мамину ногу, будто боялся, что она уйдет.
– Зачем ты сказала Ярославу, что Деда Мороза не существует?
Я понимала, что мама отчитает меня, но не думала, что она начнет прям с самого начала.
– Так это правда? – сказал Ярик.
Я глянула на него, надеясь увидеть, что он потешается. Но он был печален и серьезен. Неужели после моих слов маме удалось убедить Ярика в том, что Дед Мороз все-таки существует?
– Мы же вчера это обсудили, – сказала я твердо, решив верить своей памяти, чтобы не сойти с ума. – К чему сейчас все повторять? Ярик, вон, не верит ни в какого Деда Мороза. Он уже взрослый, ему больше не солидно верить в Деда Мороза.
– Алиса! – сказала мама. – Ему четыре!
– Да, – сказала я спокойно. – Но мы же вчера…
– Вчера это был счастливый ребенок, который ждал подарков и Деда Мороза!
Да, с утра так и было. Но ведь потом я рассказала ему правду…
Хотелось сказать это вслух, но вряд ли маме понравятся мои слова. Она смотрела на меня, как на Гринча, и это раздражало. Зачем мне два дня подряд выносить мозги из-за тупого Деда Мороза? Ярик тоже хорош! Нет, чтобы спокойно принять эту информацию, он то делает вид, что верит, то, как сейчас, рыдает и жмется к маме.
Я выдохнула, надеясь успокоиться, но у меня не получилось. Кровь вскипала – я в самом деле ощущала, как она ускоряется и нагревается.
– Да почему ты постоянно на его стороне! – я махнула рукой на Ярика. – И что с того, что он маленький? Почему ты ни разу не попыталась понять меня?
– Как будто ты даешь себя понять! – крикнула мама.
Ярик больше не ныл. Он вжал голову в плечи и переводил взгляд с меня на маму. Мама всегда потакала Ярику. Сначала я мирилась с этим: он же младший. Но он всегда будет младше меня. Неужели всю жизнь мама будет на его стороне?
– Больно надо, – прошептала я.
На контрасте с криком мои слова прозвучали едва слышно. Мама не ответила. Она то и дело втягивала воздух, чтобы сказать что-то. Но так ничего и не ответила. Когда я развернулась, чтобы уйти и начать собираться на работу, она сказала:
– Иди собирайся на работу.
Я хлопнула дверью и, удовлетворившись испуганным «ой!» Ярика, ушла переодеваться.
Совпадение, совпадение, закономерность
На первое января обещали снег, но он не пошел. Не удивительно. Синоптики вечно ошибаются. А мне бы хотелось сейчас пинать серую кашу, пока не проглянет темный асфальт или пока ноги не промокнут.
Но ни это, ни другие мои желания не исполнились. А ведь у меня вполне обычные желания. У каждой девочки моего возраста такие. Я просто хочу быть счастливой. И ежегодное пособие на миллион долларов.
Сегодня я тоже шла быстро. Но в отличие от вчера, опоздать было не страшно. Я смирилась с тем, что Алина меня уволит. Вполне вероятно, что уже сегодня к нам придет стажер и
