Во власти бывшего - Дина Данич
- Десятый час пошел, - хрипло выдаю в эфир.
Мне пиздец как страшно. Чем дольше длится операция, тем больше во мне страха. Единственное, ради чего периодически достаю телефон - проверить отчет от няни. С дочерью все в порядке. И когда в очередной раз смотрю, Виктор замечает это и многозначительно хмыкает.
- Что?
- Как зовут?
- А ты еще не разузнал? - беззлобно огрызаюсь.
- Сань, она справится, - неожиданно меняет он тему.
Справится. Да, я должен верить в то, что справится. Пусть только попробует сдаться. Я ей…
Глубоко вдыхаю и выдыхаю. Я ей что? Что я сделаю той, что живет внутри меня, а я даже не понял это вовремя? Пока не случилась вся эта поебень…
В сотый раз прокручиваю в голове тот момент… Мог ли я уберечь ее? В чем ошибся? Почему не предугадал траекторию, почему не удержал?
Чувство вины набирает обороты, мешает дышать полноценно. Вперемешку со страхом за Арину они наполняют меня от и до.
Как только распахивается дверь, подрываюсь раньше, чем успеваю понять, кто выходит в коридор.
Кажется, хирург. Немой вопрос. И его тяжелый вздох.
- Операция прошла, можно сказать, успешно.
Все остальное после этих слов превращается в белый шум.
Успешно… Блядь, это же значит, что она жива?!
- Повторите еще раз, пожалуйста, - хрипло выдаю, мотая головой.
Хирург хмуро смотрит на меня.
- Брат очень переживает за жену, - тут же встревает Витя. - Все десять часов здесь просидел.
- Ну, это вы зря. Чем поможете-то? - устало выговаривает тот. - Так вот, операция прошла неплохо. Но реабилитация предстоит очень серьезная. Вашей жене повезло - еще чуть левее, и стала бы овощем в лучшем случае.
- Что нужно? Деньги? Лекарства? Может…
Врач жестом прерывает меня на полуслове.
- Показатели у вашей жены, прямо скажем… - он мнется, явно подбирая слова, - так себе. Как-то вы невнимательно к ней относитесь.
Витя словно чувствует - кладет ладонь мне на плечо, пресекая мой первый порыв ответить.
- И? Что с этим делать?
- Я бы порекомендовал сделать полное обследование. Не только то, что полагается при таких травмах, полученных… - еще один многозначительный взгляд. Чувство вины снова полосует меня на части. Потому что, выходит, врач прав. Во всем. Я ведь должен был успеть. Должен был предусмотреть. С моим-то опытом… А побоялся в полную силу держать, упустил. - В общем, провериться не помешает. Ну, и по результатам уже назначить дополнительное лечение.
- Тогда так и сделаем, - говорит Виктор, видя, что я едва держусь. - Контакты наши знаете. Главврач обещал отдельную палату и хороший уход…
Они еще обсуждают детали, а я учусь дышать заново. В прямом смысле слова.
- Когда я могу ее увидеть?
Хирург неодобрительно качает головой.
- Пока она в реанимации. Спит. Приезжайте завтра.
- Мне надо сейчас.
- Сань, тебя дома дочь ждет.
Стискиваю зубы и киваю. Брат прав. Хотя все во мне восстает. Мне надо к ней, туда, убедиться, что все так, и она правда жива.
- Две минуты, - сдается хирург. - Только заглянем, и все.
- Иди, я подожду, - говорит Витя.
Идти недалеко, но мне кажется, мы словно в другой город добираемся. Так медленно тянутся секунды.
Врач приоткрывает дверь, и как только я делаю шаг вперед, удерживает меня за локоть.
- Две минуты.
Подхожу к ней, а внутри топит. Смотрю на бледное лицо, забинтованную голову, а перед глазами тот миг, когда она упала, мой крик в ушах. И ее испуганное лицо…
А еще кровь…
Ее ладонь такая холодная, что становится не по себе. Сжимаю ее совсем немного, надеюсь, что она может хоть так почувствовать, что не одна, что должна бороться.
- Прости, что не уберег, - шепчу едва слышно, как только дверь снова открывается.
Две минуты закончились слишком быстро.
- 28 Алекс -
- Зачем остался? - спрашиваю у брата, проходя мимо.
Меня перемололо за эти часы, и теперь, когда самое страшное позади, я должен собрать себя заново. Уже начинаю. Есть ради кого. И для этого самое надежное - глухая броня. Никто не должен знать о твоих слабостях. Даже они сами.
Виктор усмехается и идет вслед за мной.
- Если тебе интересно, то Градов вернулся в город.
- Я знаю.
Это правда. Успел бегло просмотреть неотвеченные вызовы и сообщения с отчетом.
- Будь осторожнее. Он и три года назад сумел вывернуться.
На этом мы расходимся.
Сначала я хотел поехать сразу к дочери. Но потом… Буквально на полдороги сворачиваю и еду к матери Арины. Возможно, я черствый мудак, но еще я - отец. Теперь отец. И пора учиться думать о нуждах своего ребенка чуть шире, чем я представлял себе раньше.
Дарья Дмитриевна открывает почти сразу. Испуганно смотрит на меня. И ждет.
- Поговорить надо.
- Что-то с Таней? - тут же спрашивает она. Но в сторону все же отходит.
- Нет. С Ариной произошел несчастный случай.
- ЧТО?! Где она?
- В больнице. Ее прооперировали, поэтому связаться с вами она пока не сможет.
- Это ты! Ты виноват! Пока тебя не было в нашей жизни - все было хорошо! - обвиняюще тычет в меня пальцем женщина. Сдержаться непросто. Но я же здесь не ради себя.
- А Таня?
- Она с няней пока.
- Верни мне ее! - я уже собираюсь сказать, что за этим и приехал, но Макарова продолжает говорить то, от чего я торможу с признаниями: - Зачем тебе чужой ребенок? Отдай ее, Саш. Отпусти.
- Чужой? Почему же?
- Можешь не притворяться, что ты полюбил девочку ради матери! Да еще и удочеренную. Это ты Арине можешь лапши на уши навешать - она всегда в тебя верила, как в бога.
Слова неожиданно отзываются в груди. Это ведь правда. Я же знал это, видел. И это торкало. Потому что Ариша была искренняя в своем восхищении, в своей любви. Она отдавалась полностью и не ждала за это подарков или подачек. Я был для нее целым миром. Я. Не мои возможности или регалии.
Когда-то именно это подкупило меня в ней. Это после я уже вляпался по полной…
- Вы знали, что ваш сын был связан с разведкой другой страны? - неожиданно спрашиваю я. Хер знает, почему именно сейчас, просто интуиция. И, блядь… Она замирает, а затем отводит взгляд в сторону. И, сука, молчит! - Почему не рассказали Арине?
- Что бы это изменило? - довольно резко спрашивает она. - Арсений - мой сын. И ее брат. Он всегда заботился о нас.
- Он был предателем. Продавал разведданные. Вы хоть понимаете, что это значит?
Дарья Дмитриевна едва заметно кривится.
- Не строй из себя святого, Саша. Не поверю, что вы там у себя в конторе все
