Капкан для Лиса, или Игра без правил - Яна Лари
– Разувайся, – сдаюсь под влиянием сиюминутного порыва.
Чёрт с ним. Лис сам не знает, на что подписывается. Если не гиперактивная сестрёнка, то мой "фирменный" Цезарь – одно из двух его непременно доконает.
– Ты плохой друг, – вдруг выдаёт Олюня насупившись. – Поля просто так не обзывается.
– Как тебя зовут? – он садится на корточки, с интересом вглядываясь в детское лицо. В этот момент в дверях показывается мама.
– Оля – лепечет сестра, настороженно следя за татуированной рукой гостя.
Я уже готовлюсь погрузиться в донжуанский экскурс достоинств этого имени, но Кир просто достаёт из-за детского уха ириску, протягивает ей и непринуждённо произносит:
– Очень приятно, Оленёнок. А я – Лис. Будем дружить? Научи меня, как быть хорошим другом.
– Кто, я? Учить?! – пухлые щёки наливаются румянцем.
Растерянный взгляд устремляется на меня – спрашивает, но тонкие пальчики уже доверчиво сжимают конфету. Даже ребёнка подкупил, гад. Со всеми потрохами.
– Я был бы очень рад.
Мама, одобрительно улыбаясь, откашливается.
– Здравствуйте, – повернув голову на звук, он поднимается на ноги и, заметно приосанившись, спешит представиться. – Кирилл.
Сама невинность.
– Здравствуй, Лис, друг Полины, – тепло улыбается мать. – Чувствуй себя как дома. Оль, пошли, косы заплету. А ты сходи, наконец, переоденься.
– Сейчас, салат только заправлю, – сникаю под её укоризненным взглядом.
Похоже на меня одну лисьи чары действуют как-то не так.
– Пошли, поможешь, – бросаю ему безо всякого энтузиазма и, не дожидаясь ответа, направляюсь на кухню.
– Я совсем не умею готовить, – с сомнением раздаётся мне вслед.
– Прекрасно. Будешь дегустировать.
Тебя не жаль – добавляю мысленно.
Выливая чесночный соус, я старательно отвожу взгляд, чтобы не выдать злорадства. В принципе, можно не заморачиваться, Кир с таким интересом уставился на простенький домашний торт со сливовым повидлом, будто собирается съесть его глазами.
– Что, мажорчик, выпечки никогда не видел? – колюче улыбаюсь, поднося к его губам ложку с салатом. Большую такую, с горкой – на пол половника не меньше.
– Мать считает, что готовка удел неудачниц, – беспечно фыркает он, но длинные рыжеватые на кончиках ресницы на миг опускаются, скрывая мелькнувшую во взгляде уязвимость. – Кормишь меня с рук? Чую подвох...
Договорить Кир не успевает. Я варварски заталкиваю ложку ему в рот. Месть за оба поцелуя разом. Пусть хоть язык себе сожжёт, скотина. Заслужил.
А глаза, глаза какие! Олюня постарается их так не выпучит. Кир лихорадочно осматривается, очевидно, в поисках, куда выплюнуть мой кулинарный шедевр, но быстро берёт себя в руки – осторожно и, главное, стоически проглатывает угощение.
– Боже, что это?! – хрипит он, смаргивая слёзы. – Я ж умру от несварения, никакое промывание не поможет.
В этот момент на кухню заходит отец.
– Наконец-то, хоть кто-то сказал это вслух, – тихо бормочет он себе под нос и сочувственно хлопает Кирилла по плечу. – Крепись, парень. У Поли много других достоинств...
Вот не нужно меня рекламировать! Достоинства, какие интересуют гостя, папу вряд ли порадовали бы. Как и откуп стал бы не по карману.
– Я на минутку всего забежал, – вымученно улыбается Кир, стараясь дышать в сторону. – Спешу очень. Хорошо отпраздновать.
Ха, неприятно, когда разит как от дракона? Так-то лучше.
К дверям иду чуть ли не выталкивая Лиса взашей.
– Проголодаешься – заходи, – недобро шиплю ему на лестничной клетке и тут же отвлекаюсь на открывшийся лифт. – Гоша! Привет, родной. Быстро добрался.
– С днём рожденья, Поль, – в его ответной улыбке почему-то ни грана радости.
Пока я принимаю охапку алых роз, немногим больше дюжины навскидку, парни меряются напряжёнными взглядами.
– Чудо, это кто такой? – тихий голос Кира косит ноги похлеще любого рыка.
Мне чужого не нужно
– А ты кто такой? – хмурит брови Гоша.
Первоначальный наивный восторг сходит, сменяясь осознанием, что ситуация накаляется. Выходит за рамки понимания, откровенно говоря.
– Её парень.
Сказано вызывающе, с не озвученной, но осязаемой практически угрозой. И я между ними растерянная с открытым ртом должно быть выгляжу последней идиоткой. Ощущение такое, будто меня делят как псы последнюю кость. Нет, даже не делят, потому что Гоша – мой верный партнёр по капоэйре, с которым связано столько побед и поражений, просто делает шаг назад.
Да что с ним?! Ведь он бы мог свалить подобравшегося Кира с удара ноги! В отличие от меня точно смог бы. Но не стал. Струсил, уступил – не знаю. Всё чего в итоге удостаивается наше многолетнее общение – нерешительный и какой-то обиженный взгляд в мою сторону.
– Шустрая ты девчонка Поля... Никогда бы не подумал. Ну, не буду вам мешать. Хорошо отпраздновать. Я пойду.
– Гош, погоди... Что происходит?..
– Вали уже, недоразумение, – перебивает меня Лис, бросая колющий, как стекловата взгляд на Гошу. – Если ты мямлишь и таскаешь раз в год банальные веники, не удивляйся, что твоя девочка достанется кому-то пошустрее. Так... имей в виду на будущее.
Бессознательно ёжусь от его тона, режущего слух собственническими нотками. Жду, когда Гоша рассмеётся и пояснит, что мы просто хорошо общаемся. Хочу удостовериться, что едкая обида – игра воображения, но слышу лишь разочарованное: "Ну и вкусы у тебя, Морозова..."
Да что с ними такое? Один – другом прикидывался, чтобы поближе подобраться, второй распоряжается как бесправной собственностью. Почему обязательно нужно вести себя как скоты? А меня спросить? Ау!
– Ещё не женщина, а уже роковая, – Кир задумчиво смотрит куда-то сквозь закрывшиеся двери лифта. – И она должна мне целых пятьдесят заданий. Ка-а-айф...
– Это не значит, что ты можешь лезть в мою жизнь!
– Было бы из-за чего истерить, – отзывается он не оборачиваясь. Слишком спокойно и слишком тихо – Твой Гоша рохля.
– Гоша хотя бы воспитанный!
Наверное, эти слова каким-то образом жалят его сильнее привычного "скотина", потому что Кир достаёт руки из карманов и принимается нервно хрустеть пальцами.
– Ну ты и выдумщица, Морозова. Он спит и видит, как залезет к тебе в трусы.
– А то ты нет!
– А для меня ты сама их снимешь. Чувствуешь разницу?
– Исчезни, – рычу я тихо, вцепившись в длинные стебли роз. – Просто исчезни.
– Да брось. Ты знаешь, что я прав, – возражает он, поворачивая
