Нежеланная жена - Злата Романова
— Его уже ничего не может удивить, так что рассказывай. И вообще, иди ты к черту, Азиза!
Я ухожу, игнорируя ее дальнейшие крики возмущения, громко хлопая за собой дверью, но в коридоре неожиданно сталкиваюсь нос к носу со своей кузиной Лейлой.
— Ляля?! — не могу поверить своим глазам. — Что ты здесь делаешь?
— Вчера приехала, — говорит она, с опаской косясь на дверь кухни. — Ты снова поссорилась с Азизой?
— А ну— ка пойдем ко мне, — тяну ее за локоток к лестнице, спеша побыстрее убраться от мачехи. — Ты не говорила мне, что собираешься приехать, предательница! Мы ведь только позавчера созванивались.
— Ты тоже не говорила, что собираешься замуж за Мурада, — язвительно говорит Ляля и я мысленно чертыхаюсь, потому что вообще не хотела это с ней обсуждать.
Видимо, нам обеим есть что рассказать друг другу.
* * *— Ты совершаешь огромную глупость! — говорит Ляля, когда я рассказываю ей о том, что брак с Мурадом фиктивный и скоро мы разведемся. — Зачем тебе слава разведенки? Если только…
— Если только что?
Я вижу, что Лейла мнется и понимаю, что она скажет что— то неприятное для меня. Так и происходит.
— Ты ведь не пытаешься таким образом оправдать тот факт, что уже не невинна? Для следующего замужества?
Ее слова больно бьют меня, потому что от кого, от кого, а от Ляли я такого не ожидала.
— Так вот что ты обо мне думаешь?! Что я действительно развлекалась в Европе с мужиками и теперь пытаюсь скрыть это статусом разведенки?
— Нет, Мира, но я никак не могу найти объяснения тому, что ты сама лезешь в эту петлю! — тут же оправдывается Лейла. — Ты скрывала от меня очень многое, когда я была уверена, что мы полностью откровенны друг с другом. Что в прошлом, что сейчас.
— Ты прекрасно знаешь, почему в прошлом я не говорила с тобой о своем готовящемся побеге. Ты бы меня сдала для моего же блага и не отрицай это!
— Не отрицаю, — вздыхает Ляля. — Но сейчас, почему ты мне не рассказала о дяде Анваре?
— Представь себе, я хотела это сделать при личной встрече! И я сейчас говорю правду, Ляль. Я ведь не за кого-то там выхожу, а за Мурада. Твоего Мурада! Я хотела увидеть твою реакцию воочию, чтобы точно знать, что тебя это не задевает.
— Он давно не мой, Мира, и мне давно плевать на ком женится и с кем спит Мурад, — начиная злиться, отрезает Лейла. — Я замужняя женщина и я люблю Тимура, что бы ты не думала о наших отношениях. Я ведь не бросаюсь к тебе с обвинениями, что ты все еще неровно дышишь к моему мужу, потому что знаю, что это не так!
— Я верю, что ты больше не любишь Мурада, но мне нужно было убедиться, что тебя это никак не заденет, — пытаюсь объяснить ей.
Потому что меня задело то, что она вышла замуж за моего жениха, хоть я и знала, что сама Ляля этого нисколько не хотела.
Она смотрит на меня с непониманием, но постепенно до нее, видимо, доходит, потому что Ляля перестает хмуриться и неловко отводит взгляд.
— Закроем тему с бывшими, — решительно говорит она. — Я возмущена тем, что ты вообще придумала этот глупый план. Ну зачем, Мира?! А Мурад? Он ведь всегда казался мне таким трезвомыслящим человеком, а тут взял и согласился на твою авантюру.
— Мне плевать на свою репутацию, Ляля. Ты не понимаешь и никогда не понимала. Твои родители любят тебя и только один раз, насильно выдав за Тимура, твой отец заставил тебя поступить по— своему. Мой же делает так всю мою жизнь. Я люблю его, но чем старше и самостоятельнее я становлюсь, тем сложнее мне мириться с его отношением ко мне. А в доме Мурада… Я ведь рассказывала тебе про тетю Разию, Ляля. И про пельмешка. Я счастлива с ними, понимаешь? Они стали для меня большей семьей, чем когда-либо были мои родные родители. И если вины мамы в этом нет, то папа точно ничего не сделал, чтобы подумать в первую очередь о счастье своих детей, а потом о своем. Он эгоист, Ляля, и ты это прекрасно знаешь. Да он даже твоим отцом руководит, что уж говорить обо мне! Я просто не смогу ему противостоять, а в очередной раз он меня точно не выгонит из дома. Скорее запрет пожизненно, чтобы не позорила его имя.
Лейла смотрит на меня с жалостью, а потом внезапно всхлипывает и из ее глаз начинают капать слезы. Ляля всегда была доброй душой, но сейчас, из-за беременности, она стала очень эмоциональной.
— Да ладно тебе, не плачь, — хлопаю ее по руке. — Все будет хорошо, вот увидишь. Про Мурада ты была права, он порядочный мужик, так что в нем я уверена. Если только ему не взбредет в голову жениться в ближайшее время, я еще смогу пожить с тетей и Амиром несколько месяцев, а то и полгода. Потом придумаю что-нибудь. Все лучше, чем жизнь в этом доме с Азизой. Ее визги вызывают у меня мигрень.
Она слабо улыбается и снова вытирает слезы.
— Если захочешь переехать в Москву после всего, мы с Тимуром поможем, — предлагает Ляля.
Я глажу ее по едва заметному животику, не желая развивать эту тему, потому что никогда не соглашусь. Не хочу ничем быть обязанной Тимуру. Он и так терпеть меня не может после всего, что было.
— Разве он не должен быть больше?
— Врач говорит, что некоторые набирают ближе к концу беременности, — вздыхает Лейла. — Меня тоже это беспокоило. Кстати, я ведь и приехала потому, что до моих родов Тимур больше не сможет вырваться с работы. Думала, устрою сюрприз, мы с тобой встретимся где-нибудь в кафе или у нас дома, заодно и с пельмешком твоим познакомлюсь, а ты сама мне такой сюрприз тут устроила.
— Я бы предпочла, чтобы об этом «сюрпризе» вообще ни одна живая душа не узнала, но
