Дмитрий Веряскин - Дым. Поиск любви
– Что он говорил? – спросил я у Юры.
– Мы уважаемые гости и чтобы нас не втягивали в борьбу. Типа мы дрищи.
– Ясно. А кто этот мужик?
– Этот мужик, тот самый отец Оржака, про которого я тебе рассказывал.
– Выглядит молодо! – удивился я.
– Он один из самых мощных тут шаманов, едут к нему со всех уголков земли. У меня такое ощущение, что он живет лет триста. Глаза его видел?
– Да, – отвечал я, жуя вяленную маралятину. – Он меня как будто засасывал в них.
– Ладно, – отрезал Юра, – говорить о нем мне не хочется.
Внесли огромное блюдо, с выложенной на ней горой парящей баранины, усыпанной зеленью. Женщины предлагали желающим мяса.
– Колян, – жуя салат, говорил Юра, – еще по одной накатим?
– Ты за рулем, не влипнешь?
– С двух рюмок, нет, – наливая настойку, ответил он.
– За что пьем?
– За настоящее!
– За него с удовольствием!
Настойка обожгла пищевод, растекаясь теплой волной в желудке.
– Ешь грибы, – предложил он, заботливо пододвинув вазочку, наполненную блестящими груздями. – Колян, ты знаешь, – говорил он, – в жизни, как я считаю, не бывает знакомств лишь в силу обстоятельств. Все и то, что мы встретились, хорошо спланированный сценарий, в котором мы играем отведенные нам ИМ роли, – говоря слово «ИМ», он поднял указательный палец вверх. – Ты в моей жизни, а может я в твоей, или же мы совместно должны совершить какие то действия. Остается только понять, чего он там навыдумывал. Но как бы там ни было, я очень рад нашему знакомству.
– Я тоже. Но, а на счет какого-то сценария, я не согласен.
– Это почему же? – оживился он. – А как же судьба? Ты отрицаешь ее существование?
– В том смысле, о котором говоришь ты, отрицаю. Есть предназначение не для каждого отдельного индивидуума, а в целом для человечества.
– Интересно! – он сильнее развернулся ко мне. – Просвети.
– Можно ли мои мысли назвать просветлением, я сам подобно слепому котенку. И возможно долек от истины, чем кто бы там ни был.
– И все же, прошу! Я весь во внимании.
– Эта мысль интуитивна, но вера в то, что она верна, крепнет во мне все сильнее. И только поэтому я могу говорить о ней вслух.
С серьезным видом, он внимательно вслушался в мои слова, не отрывая от моих глаз взгляда.
– Создатель, Будда, Кришна, Аллах, – продолжал я, – не программист и не кукловод. Умело, а если присмотреться парой и нет, дергающий невидимые нити, сидя над муравейником с именем Земля. ОН по сути своей не рабовладелец и против любого его проявления. Мы и только мы, решаем в каких потоках нам жить, приближаясь или же, напротив, удаляясь от него. ОН лишь наделяет нас всех с самого момента зачатия своей энергией, которую мы должны взращивать в себе.
– Ты говоришь не рабовладелец?
– Именно.
– Но, а как тогда объяснить жесткие рамки религии? Разве это не плен? Многими ли руководит желание быть ближе к Богу, идущее из той частички, о которой говоришь ты? Нет! Не многим, все на страхе не минуемого и скорого суда.
– Юра, отвечу твоим ответом. Где ОН, а где религия, они так же не пересекаются, как и ты с ***ней.
Он засмеялся.
– Тебе ли не понимать, – продолжил я, – какие функции выполняет религия, они следят за мясом, на которое ЕМУ насрать.
– Вообще какая-то херь, по твоему получается так, ЕМУ все равно, в каком мы говне живем?!
– Абсолютно, – улыбался я, – ОН не материален, хотя, наверное, может им быть, но точно, желания быть похожим на нас, не имеет. И вообще Юр, нам в нынешнем виде, я говорю как о физическом теле, так и о душе, невозможно понять его замысла.
– Значит, мы тупо сгнием?
– Наше тело и вся срань в нашей башке. Мы очередная ступень ракеты летящей к нему, которая, вне зависимости от нашего желания, достигнет намеченной цели. Но мы в отличие от безжизненного куска металла, сгорающего в атмосфере, способны зарождать новые жизни, для того, чтобы наполнить их высокоактивным топливом.
– О каком топливе говоришь ты?
– Тебе ли не понимать?
– Возможно, но хочется услышать от тебя.
– Безграничной и всеобъемлющей любовью, благодаря которой, наш мир еще существует.
– С этим я с тобой полностью согласен на все сто. Сейчас и не вспомню, когда и откуда мне пришло осознание того, что ничего не имеет значения, кроме ЛЮБВИ. Я уверен, что только благодаря ей, у нас появились такие малыши. Если бы я не любил жену, а она меня, все было бы иначе. Ты должен их увидеть.
– С удовольствием!
– И все-таки, – говорил он с грустью, – движемся мы к НЕМУ наношагами.
– Кто виноват, если не мы сами?
– Да…. глупо снимать с себя ответственность. Но, а что мы можем?! Без гашиша тут не обойтись, – с серьезным видом сказал он.
– Не смеши, гашиш тут причем? И вообще, не грубишь ты с ним?
– Слышу в тебе слова нашего тувинского друга. Нет, я не грублю и скептически отношусь к разного вида байкам о страшном вреде, заключенном в нем. И поэтому популизирую его употребление. Вот к примеру, ты, когда-нибудь слышал о том, чтобы кто-то обкуренный убил кого-то, ограбил, изнасиловал?
– Нет, не слышал, но мое незнание не может указывать на то, что подобных случаев нет.
– И все же, твой ответ косвенно подтверждает отсутствия таких случаев?
– Наверно да, – улыбаясь, отвечал я.
– А случаи, когда люди, скачущие на безумном синем коне, творят черти знает что?
– Ну, конечно слышал.
– Вот! – радостно воскликнул он. – Под синькой это сплошь и рядом. Почему же тогда бухать можно, а курить нельзя? Слышал эту тему у «Децла»?
– Нет, не слышал.
– В точку бьет парень! Там еще такой мультяшный видеоряд в клипе, синяки во всей красе. – Конечно, – прожевав салат, продолжил он, – я ничего не имею против качественного алкоголя, но вот эту бодягу, от которой столько народу травиться, с ней они что-то должны делать.
– Зачем? – спросил я.
– Ну как…..? Это же люди!
– Люди-паразиты. Не для меня, хотя, с какой стороны взглянуть, но не в этом суть. Зачем государству граждане, от которых нет никакого выхлопа? Пусть мрут. Как мне кажется, подобные приемы повсеместны, а в случае с бодягой, плюс работа малому бизнесу!
– Да…. Если бы от гашиша был бы хоть какой-то понт, его бы давно легализовали. Какие с него деньги? Он под забором растет, не требуя ни каких особых усилий и замысловатых технологических обработок. Вот взять сигареты. Ты ведь куришь?
Я кивнул головой, подтверждая.
– Ты извини меня, но я считаю, курить сигареты тупость, какой от них понт? Они реально травят организм и при этом мы видим красочные рекламы, всем срать на тебя. Денежки в бюджет и табачным компаниям. А трава? Она прет! Преломляет сознание, помогает увидеть окружающий мир по-иному.
За столом все как один были увлечены беседами и поглощением вкусной пищи, проглотив кусочек жирной баранины, я ответил ожидающему Юре.
– На счет сигарет, – улыбнулся я, тупость, не спорю, но еще большая тупость теперь показывать себе, что я сильный. У меня в этом сомнений никаких нет, и подтверждений этому мне не требуется. Появиться необходимость, я расстанусь с ними и с любой вещью, мешающей мне полно ощущать жизнь. А в данный момент, они мне не мешают. Ну, а что касается гашиша, ты и сам ответил на свой вопрос. Он прет! И позволяет увидеть все иначе. А зачем государству, нашей молодой ленивой России, граждане с преломленным сознанием? Все напротив делается для того, чтобы как можно больше людей не выпало из схем, контроля, и вообще имели узкие познания и потребности. Поэтому киоск с гашишем или курящих без опаски людей в нашей суверенной демократии, как выражается господин Сурков, представить достаточно сложно. Возможно, наши дети доживут до легализации легких наркотиков, но мы с тобой это точно не увидим.
– Как знать, возразил он, – скорее бы эти совковые старухи передали рычаги правления и возможно все измениться достаточно скоро.
– Ну как вы? – неожиданно появился Оржак, втискивая стул между нами. – Такие рожи у вас, не по-праздничному задумчивые.
– Оржак, – говорил Юра, – ты вот что думаешь, зачем мы живем?
– Вот оно что? – улыбался он. – Я не думаю, живем и *** с ним. Меня устраивает все и даже такой мир. Он существует, и срать по каким причинам. Думай, не думай, пройдет время и придет осознание того, что мысли были твои полной чушью. Так что друзья, не будем засорять голову, а лучше выпьем за действительно существующую мужскую дружбу.
Юра наполнил рюмки, и незамедлительно они звонко встретились в наших руках.
– Колян, ты давай, не сачкуй, кушай, силы тебе понадобятся, – подмигнув, сказал Оржак.
– Я ем, не волнуйся, с силами все в порядке, кстати, очень вкусно.
– Еще бы! Натур продукт! В сраном «Тайфуне» такого не найдешь. Что видишь на столе, все свое, домашнее. А хлеб? Пробовал?
