Татьяна Истомина - Сладкая боль
Кавалер, среднего роста и, видимо, обладатель такого же среднего кошелька, пригласил Леру, как принято в Париже, на чашечку кофе. Они зашли в кафе рядом с небольшим рестораном «Hippopotamus».
«Эх, лучше бы туда», — с сожалением отвечая своему голодному желудку, вздохнула Валерия.
Кавалер купил по коктейлю, и начался нудный неинтересный разговор: «Кто вы, а… русская… вы очень красивая…» — и еще на час в том же духе. Выяснив, что ее визави работает управляющим в пиццерии — это что-то вроде старшего официанта, Валерия совсем загрустила и захотела тут же избавиться от него, однако это оказалось не так-то просто.
Вечер прошел впустую. Добравшись к полуночи домой, Лера, расстроенная, уставшая на высоченных каблуках, сгорбившись, поплелась… если бы домой, а то к Копытову. Взобравшись на пятый этаж, она без сил рухнула на кровать, размазывая макияж горькими слезами.
«Значит, придется искать работу», — всю ночь свербила мысль в ее голове.
Лера рассчитывала, что ее трудовая деятельность не затянется надолго, так как она приехала сюда не в поисках работы, а в поисках любви. Однако иностранка, да еще с посредственным знанием французского языка, оказалась никому не нужна. Только благодаря помощи Тамары она кое-как устроилась официанткой в небольшую пивную.
— Хорошо, что не уборщицей, — безжалостно заявила Тамара в ответ на ее робкие жалобы.
— Нечего сказать, успокоила, — злилась Валерия. — У меня все-таки высшее образование…
— Моя дорогая, выбирай: или с высшим — в Петербурге, или официанткой в Париже — хотя, по правде говоря, первый вариант мне нравится больше.
— Но ты, ты же не работаешь, а живешь — дай Бог всякому, — взвизгнула Лера.
Тамара долгим черным взглядом впилась в бледное лицо сестры.
— Но ты, ты же не пойдешь по моему пути…
Валерия опустила голову и что-то невнятно пробормотала.
— Самое удивительное, — продолжала Тамара, — что ты мне завидуешь, но при этом абсолютно забываешь, чего мне все это стоило. И, если честно сказать, Лера, ну чего я добилась? Маленькая квартирка, машина да куча тряпок. Ладно! — резко перебила она сама себя. — Не раскисать. Хотя многое потеряно безвозвратно, кое-что все-таки осталось.
Валерия слегка потерла усталую спину рукой. В вагоне было душно, многолюдно. И так изо дня в день. Правда, после вечерней смены, которая заканчивалась в полночь, возвращаться удобнее, поезда пустые, но зато приходится лететь со скоростью шквального ветра — в час ночи метро закрывается, а ей еще надо успеть сделать пересадку на RER.
Лера грустно усмехнулась, вспомнив, как она готовилась к своему первому рабочему дню, словно к экзамену в университете. Всю ночь зубрила меню: какое название что означает. Неделю отработала даже весело. Все думала: не сегодня-завтра зайдет выпить что-нибудь приятный мужчина и уведет ее оттуда. Дни летели, шли месяца, а мужчина не появлялся. Тамара, естественно, ее предупреждала:
— Ты на свою забегаловку не рассчитывай. Тот, кто тебе нужен, туда не заходит.
Однажды на серебристо-сером «Ягуаре» приехал сам владелец многочисленных брассери. Валерия в черном облегающем платье постаралась попасться ему на глаза. Но тот только скользнул по ней равнодушным взглядом, как по части интерьера. А жаль… темноволосый, с легкой проседью, хозяин ей понравился, да и машина тоже.
Получив свои первые в жизни заработанные непосильным трудом пять тысяч франков, Валерия отправилась в магазин… но увы, не в завораживающую «Галери Лафайетт» или роскошную «Прэнтан», а в обыкновенный «Монопри». Считая и выгадывая до появления пота на лбу каждый франк, она смогла купить себе только самое необходимое и, разумеется, самое дешевое: кремы для лица, тела, шампунь, краску для волос. Увы, седина настойчиво вплетала свои ненавистные серебряные нити в каштановые волны ее волос, а это вело к новым затратам. Разорилась Лера только себе на колготки, позволив истратить на них тридцать франков.
«Если так дела пойдут дальше, — безрадостно подумала она, — то я вскоре стану клиенткой добрейшего мсье Тати[9]».
За продуктами Володя ездил на машине, и Лера только отдавала ему свою долю денежного взноса, но иногда они, как супружеская пара, вместе отправлялись в супермаркет и деловито сновали с тележкой между зазывающими рядами товаров.
Вначале Копытов, конечно, предложил Лере свои мужские услуги, но та, серьезно посмотрев ему в глаза, сказала:
— Мне этого, Володя, не надо.
И, чтобы отплатить Копытову за свое бесплатное проживание, ей пришлось взять на себя все хозяйство. Лера готовила, мыла посуду, убирала, гладила, даже переклеила обои в прихожей. Несколько дней после отказа Обогреватель ходил с надутой физиономией, но потом оценил удобства, создаваемые Валерией, и они дружно зажили каждый своей жизнью под одной крышей.
Лера посмотрела в сторону выхода, с трудом поднялась и неожиданно встретилась взглядом с очень приятным мужчиной. Она сразу же приободрилась, измученное выражение глаз сменилось на кокетливо-беспечное.
«Ну же, выйди со мной, заговори, я же тебе понравилась…»
Но, увы… поезд умчался вместе с очень приятным мужчиной, а Валерия осталась на перроне одна.
Дома, не обращая внимания на усталость, боль в спине, Лера деятельно занялась приготовлением обеда. К приходу Вовки стол был уже накрыт. Однако несмотря на то, что Копытов был, видимо, доволен порядком, воцарившимся в квартире, Лера очень боялась появления в ней еще одной женщины.
«Ведь не будет же он жить все время монахом. Обязательно девку приведет… и что мне тогда делать?»
Пообедав, как всегда, с говорливым Володькой, Лера убрала со стола, вымыла посуду на строгий французский манер, то есть погрузила ее в пенную воду, потерла губкой и, не споласкивая, поставила на сушилку. Придя к себе в комнату, она сняла узкое платье и без сил упала на кровать. Неприятная мысль о появлении другой женщины все вертелась у нее в голове.
«Если Вовка меня выставит, что тогда делать? Квартиру я снять не смогу — денег не хватит; Тамара не поможет, на это рассчитывать не стоит; в проститутки податься… это не для меня. Господи, так что же мне делать? Полгода света белого не вижу. Разве я для того удобную двухкомнатную квартиру в Петербурге бросила, чтобы здесь чашки, тарелки перетирать, да «Чего изволите?» на полусогнутых спрашивать?»
Лере вспомнилась ее бухгалтерия с мягким креслом на вертящейся ножке, негромкое постукивание калькуляторов, стрекотание компьютера. Раздражавшие раньше до ненависти лица сотрудниц представились ей теперь такими близкими и родными.
