Мария Воронова - Повод для знакомства
Светка отпросилась пораньше, но уйти ей не удалось. В приемный покой привезли какую-то личность в тяжелом состоянии, извлеченную из-под грузовика, и Колдунову со Светкой пришлось оперировать.
– Да, скрутило не по-детски, – вздохнула Светка, только увидев пострадавшую, и, второй раз за день, в диагнозе не ошиблась.
Работали они больше четырех часов, потом Ян ругался с врачами, ответственными за переливание крови. Больной нужно было не меньше литра донорской крови, а перелили ей только четыреста граммов. Остальную кровь нужно было приобретать за деньги, а пострадавшая, несмотря на успешно выполненную операцию, платить пока что была не способна. Ее родных на горизонте не появилось. То ли они не знали о том, что произошло, то ли пострадавшая вообще была одинока… «Как я, – подумал Ян. – Интересно, если я попаду в аварию, кто-нибудь будет меня разыскивать?»
– Послушайте, но переливание крови необходимо, – горячился он, – иначе больная может просто не дожить до утра. В лучшем случае, если она даже переживет невосполненную кровопотерю, разовьются гнойные осложнения, сепсис и так далее. Да вы лучше меня должны это знать.
– Ничем не могу помочь. Это приказ – переливается только одна доза. Крови нет, поймите вы. Доноры просто так не ходят, им платить надо.
Колдунов плюнул и пошел к себе.
Больную не стали класть в реанимацию, где не было мест, а сразу подняли к нему на отделение. Светка уже стояла на посту и перелистывала историю.
– Ни паспорта, ни полиса, ясен пень, – констатировала она, – опять ни фига не оплатят.
– Светочка, дорогая, ты здесь будешь корячиться за голую зарплату, осознай, пожалуйста, этот прискорбный факт. Ни на копейку больше ты не получишь, но зато и меньше тебе заплатить не могут.
– Куда уж меньше?
Колдунов вздохнул, соглашаясь, что меньше, пожалуй, действительно некуда, и они пошли посмотреть больную. Та начала приxoдить в сознание, но была очень бледной, а пульс оставался частым. Признаки невосполненной кровопотери налицо. Светка померила давление – низкое. Можно было заказать срочное исследование гемоглобина, но Ян и так знал, что там будет не больше половины от нормы.
– Не дали крови, упыри? – спросила Светка.
– Вторую дозу только за деньги. Начали мне грузить, что у них доноров нет, что всю кровь выбрали уже на три месяца вперед.
– Делать-то что? Обидно будет, если такая молодая тетка откинется.
– Сегодня она продержится на обычной инфузионной терапии, а вот завтра… За счет вливания растворов гемоглобин еще больше упадет. Хотя женщины более устойчивы к кровопотере… Ладно, Свет, пошли подумаем.
В коридоре их окликнула рыжая сиделка, Ян забыл ее имя.
– Простите, Ян Александрович. – Рыжая несколько дней назад поранила ногу и немного прихрамывала, поэтому он сам пошел ей навстречу. – Простите, – повторила она, – а я не могу помочь? У меня первая группа крови, кажется, она всем подходит.
– Гепатитом болела? – хищно спросила Светка.
– Нет.
– Ну и ладненько. Пойдем, я тоже сдам. Нам даже деньги заплатят, приподнимемся слегка.
– На торговле телом? – засмеялась рыжая.
– Я с вами.
– Да ну вас, Ян Саныч, какая у вас сегодня кровь, сивуха одна. Там наверняка трансаминазы такие, что анализатор в лаборатории задымится.
– Нет уж, девки, пойду с вами, я не привык за женские спины прятаться.
Катя была счастлива. Она сидела в ординаторской, пила чай в обществе Колдунова и Светланы Эдуардовны и чувствовала себя своей. Только что у каждого из них выкачали по четыреста граммов крови, и теперь они подкрепляли силы с помощью чая и изумительных пирожков, оставленных для докторов заботливой Верой Ивановной.
– Суки, всю кровь из врачей выпили не только в переносном, но и в прямом смысле, – откровенничала Светка. – Ох, Катька, не гони на нас волну! Думаешь, мы от хорошей жизни такие?
Катя с жаром заверила, что она так не думает. Что сначала она действительно была в шоке, но потом все поняла.
– Ты поняла, а другие? Таких душевных людей, как ты, мало. Вот и живешь, блин, как гвоздь, между молотом и наковальней. Снизу родственники подпирают, сверху начальство долбает.
– Кто тебя долбает? – возмутился Колдунов. – Живешь как хочешь. Но в принципе, Катенька, Светлана Эдуардовна права. Получается парадокс. Допустим, лично я согласен получать свою маленькую зарплату, я согласен, что мой труд стоит именно столько, пусть. Если общество считает, что человек, возвращающий людей к жизни, как ни высокопарно это звучит, должен жить на сто пятьдесят долларов в месяц, а человек, нагло людей напаривающий, – на пять тысяч долларов, так тому и быть. В конце концов, никто не скрывал от меня размер зарплаты, когда меня брали на работу. Я добровольно пошел на это, хотя мог бы избрать другой способ зарабатывать на хлеб и не копаться целыми днями в чужих ранах. Но дайте мне хотя бы за эти деньги работать нормально! Почему я должен оперировать не час, а три из-за того, что у меня нет хороших инструментов? Почему больной должен погибать оттого, что ему вовремя не назначены нормальные антибиотики? В больнице один пенициллин, который уже ни одного микроба удивить не может. Когда я думаю, сколько жизней на моей совести именно из-за отсутствия нормальных лекарств…
– Не преувеличивайте, Ян Саныч! Тут как Бог расположит. Если человеку суждено, так он умрет, а нет, так выживет, что ты с ним ни делай, – сказала Светка.
Катя засмеялась.
– Ой, Света, не нужно таких речей при посторонних. Если люди будут знать эту главную врачебную тайну, то докторам никто вообще платить не будет, – вздохнув, Ян поднялся с дивана, подошел к Кате и стал считать у нее пульс.
Он делал это периодически, после чего каждый раз сокрушенно качал головой. Катя сдала кровь через короткое время после травмы, в ажиотаже Колдунов совсем упустил это обстоятельство из виду. Когда Светка обиделась, почему Ян не проверяет ее пульс, то заботливый заведующий сказал: «Такой лошади, как ты, даже нападение Дракулы не опасно».
Вскоре Светка сказала, что ей пора ехать укладывать детей спать, Колдунов, узнав, что она за рулем, напросился к ней на борт, и Катя с сожалением простилась с обоими.
Ей было хорошо, как никогда в жизни. Только в третьем часу ночи, проснувшись для того, чтобы проверить состояние новой пациентки, Катя сообразила, что Ян Александрович мог бы и не уезжать вместе с докторшей. Если бы Катя понравилась ему хоть немного, он воспользовался бы случаем и остался. Ушел бы позже. А вдруг он специально ушел вместе с ней? Кажется, Света живет с детьми одна, так что ничто не помешает ей согрешить с Яном, после того как дети уснут. Нет, пожалуй, как это ни прискорбно, Кате следует с корнем вырвать из своего сердца хилые ростки надежды на взаимность, кои начали прорастать после сегодняшнего вечера.
