Дженис Хадсон - Посланник судьбы
Ему удалось не смотреть на Фэйф, пока она не села за стол и не начала есть. То, как эта женщина наслаждалась едой, было игрой против правил. Полностью сосредоточившись на трапезе, она ела медленно, с видом знатока вин смакующего отличное бордо. Когда она вдыхала острый аромат соуса, ее ноздри трепетали, а губы словно бы причмокивали в предвкушении скорого наслаждения. Далтон мучительно следил за каждым ее движением, не в силах отвести глаз. Его кровь вдруг запульсировала скачками, как у загнанной лошади.
– М-м… – Фэйф открыла глаза и потянулась за вилкой.
– Похоже, вы любите спагетти.
Ее блаженная улыбка стала еще шире.
– Я их обожаю. Последние два месяца я испытываю подобные чувства почти ко всему съедобному.
Она подцепила вилкой спагетти, затем начала медленно есть, смакуя каждую новую порцию, очутившуюся у нее во рту.
Далтону это напомнило какое-то священнодействие, но его оно странным образом возбуждало. Он тяжело сглотнул и заерзал на стуле.
– Боже, разве это не восхитительно!
Кончик ее языка прошелся по губам, подбирая капельки соуса и оставляя за собой блестящий влажный след.
Злясь на то, что его тело выбрало этот момент, чтобы напомнить ему, как долго он был один, Далтон яростно вонзил вилку в спагетти, покрутил вокруг оси, пока на ней не образовался клубок мучных нитей, и отправил в рот.
– Вам не нравится, – разочарованно протянула Фэйф.
– Мне очень нравится, – чересчур резко сказал он, не в силах совладать с собой. Если она еще раз проделает этот фокус, он задохнется от желания.
Следующую порцию она ела не просто медленно, а чувственно, полузакрыв глаза. Втягивая спагетти, Фэйф округляла, как для поцелуя, губы, отчего на щеках появились ямочки. Она прямо-таки мурлыкала от удовольствия!
Фэйф повторяла пытку снова и снова, пока Далтон не почувствовал, что вот-вот взорвется.
– Вы никогда не пробовали накручивать спагетти на вилку? – отрывисто спросил он.
Глаза Фэйф широко раскрылись, и последние несколько дюймов полоски спагетти со свистящим звуком исчезли во рту. Ее удивление было неподдельным.
– Конечно, я знаю, как это делается. – И она тут же продемонстрировала свое умение Далтону, негодуя, что он позволил себе усомниться в ее способностях.
Его сердце забилось ровнее. Кажется, она образумилась и перестанет сводить его с ума.
Но он сильно заблуждался. Фэйф стряхнула клубок спагетти с вилки и снова начала свои изощренные игры с едой. От вида блаженства, написанного на ее лице, Далтон готов был застонать. Он сжал вилку так, будто хотел согнуть ее пополам.
– Я знаю, как правильно есть спагетти, – мечтательно проговорила Фэйф, проглотив очередную порцию. – Но так мне нравится больше. Медленнее. Когда я глотаю их вот так, – она снова продемонстрировала Далтону свой способ есть, от чего у него чуть не выскочило сердце из груди, – удовольствие длится дольше. Мне нравится растягивать удовольствие.
Его джинсы, казалось, сейчас лопнут. Как выяснилось, с его мужскими реакциями все было в порядке.
Боже милостивый, что за мысли посещают его? Она же на седьмом месяце беременности! Она носит ребенка от другого мужчины. Лучше взять себя в руки, пока он не сделал что-нибудь недопустимое.
Но когда Фэйф вновь продолжила свою пытку, Далтон не выдержал.
– Проклятье!
Он перегнулся через стол и вилкой порезал спагетти на ее тарелке на мелкие кусочки. Фэйф пораженно уставилась на него.
– Что вы делаете? Вы же испортили мои спа…
Она осеклась и непонимающе уставилась на него. Что происходит? Его лицо пылало, в глазах горел огонь, разве что дым не шел из ноздрей. Приглядевшись внимательнее, Фэйф поняла, что пожар в его глазах был вызван не только гневом. О Господи!
Она залилась пунцовой краской, только сейчас догадавшись, как это выглядело со стороны. Он, наверное, подумал, что она…
– О Господи!
– Вот именно, – буркнул Далтон, отводя глаза.
– Я… простите… я не хотела…
– Забудьте.
Фэйф быстро доела. Удовольствие от еды пропало.
Все оставшееся время, что они провели за столом, Далтон старался прийти в себя. Румянец на ее щеках подсказывал ему, что она смущена, вот только он не знал, оттого ли, что действительно не отдавала отчета в своих действиях, или от досады, что он не поддался на ее уловки.
Однако Фэйф не была похожа на женщину, провоцирующую мужчин. Странно, какой неискушенной и чистой может выглядеть беременная женщина. Инстинкт подсказывал Далтону, что она даже не подозревала, какую опасную игру затеяла.
А он? Он тоже хорош! Чуть не лишился рассудка при виде поглощающей спагетти беременной женщины! Он не настолько одичал, чтобы бросаться на первую попавшуюся особу противоположного пола, изнывая от страсти.
«Но того, другого, давно уже нет, Макшейн», – напомнил он себе.
Ну и что? Это не означает, что она захочет иметь дело с бывшим техасским рейнджером, занесенным в ее город по воле случая.
За кофе Далтон почти с радостью прервал молчание и разрушил витавшую в воздухе несвоевременную интимность.
– Расскажите о своем отце.
Рука Фэйф с чашкой кофе замерла на полпути. Так и не донеся ее до губ, она поставила ее обратно на блюдце и опустила глаза.
– Полагаю, вы не хотите услышать, каким он был замечательным и как его все любили.
– Вы знаете, что я хочу услышать.
– Как он погиб?
– Да.
Ее пальцы крепче обвили ручку чашки.
– Я думала, Чарли рассказал вам.
– Он рассказал о шальной пуле.
Фэйф не ответила. Спустя полгода боль все еще жила в ней, жаля своим ядом.
– Где были вы, когда он погиб? – не отставал Далтон.
К горлу снова подступил комок дурноты.
– На пути домой. Я ехала навестить его.
– Вы жили не здесь?
– Нет. – Она невидящим взглядом уставилась на капли соуса на пустой тарелке из-под спагетти. – Уже три года я жила в Канзас-Сити и работала в «Стар». В Ту Оукс я обычно приезжала на Рождество, поэтому очень удивилась, когда отец попросил меня приехать домой сразу после Нового года.
– Почему вы удивились?
– Потому что он знал о жестком графике моей работы. Обычно я подгадывала выходные под праздники, чтобы съездить домой. Но на этот раз отец сказал, что у него срочное и важное дело и добавил, что не может рассказать о нем по телефону.
Фэйф медленно подняла голову, ее глаза расширились, озаренные догадкой.
– Так вот оно что! Чарли прав. Папина смерть не была случайностью. Она как-то связала с делом, о котором он хотел поговорить со мной. Господи, почему я была такой слепой! Почему никто ничего не заподозрил!
– Не делайте поспешных выводов, – предостерег ее Далтон, хотя сам уже не сомневался, что все обстоит именно так.
