Гражданский брак (СИ) - Вера Чурсина
Решил подстеречь возле ее дома — опять приехала со своим новым мужиком. И пока не вошла в подъезд, сопровождающий не уезжал. Толик сидел в машине и злился. Не знал, что делать.
Через некоторое время набрал Олесю. Она долго не отвечала, потом все же взяла трубку.
— Олеся, привет, это Панов. Нам надо срочно встретиться. — Толик старался говорить встревоженным тоном.
— Уже поздно, Панов, поэтому все разговоры завтра.
— Детское время, — буркнул было Толик, но спохватился. — Это касается твоей подруги Светы. И Виктора. Я не могу ей напрямую сказать то, что… В общем, лучше с тобой посоветоваться. Пожалуйста, это срочно! Я на машине уже въезжаю в твой двор. Выйдешь?
Олеся на том конце провода замешкалась:
— Я не могу, я… после ванной. Да что такое, чего нельзя сказать по телефону??
Толик настаивал:
— Нет, это не телефонный разговор. Давай, я поднимусь к тебе.
— Нет, Панов, я не принимаю по вечерам! — девушка была категорична.
— Черт… Жалко Светку, проедутся по ней катком эти события… Ну ладно, я поеду… — Толик судорожно вздохнул.
— Стой! Панов, говори давай, что случилось?
— Поеду я, пока, Олеся, — он проговорил это совсем убитым голосом.
— Черт с тобой, подымайся!
Толик внутренне возликовал.
* * *
Вова Царев готовился к первым в своей жизни городским соревнованиям по гиревому спорту. Под руководством тренера он стал ощутимо сильнее, и фигура изменилась — парень возмужал, плечи раздались, наросли бицепсы и трицепсы. И, вроде все равно он оставался худощавым, но рубашки вдруг стали тесные, пришлось покупать новые.
Милка верещала от восторга, когда он раздевался, щупала кубики его пресса и закатывала глаза. Вова улыбался. Если вначале отношений у него закрадывались смурные мусли о том, почему эта шикарная девушка вдруг выбрала его, сейчас он был спокоен и уверен в себе как в мужчине.
С Людмилой у них были разногласия, не без этого. Вот она опять пристала, что летом хочет куда-нибудь на море, и лучше на заграничный берег. Вова без обиняков сказал, что придется ей ехать на моря одной, так как он в каникулы будет работать у отца.
— И ты так спокойно меня отпустишь одну?! — кричала рассерженная Мила.
Вова пожимал плечами.
— А если я там от скуки кого-то найду?! — топала ногой девушка.
Царев молча посмотрел на красотку, а потом вышел из кухни, где начался конфликт.
— Ааа, тебе наплевать на меня! — со злыми слезами в голосе завопила Мила и побежала следом.
Володя повернулся, резко остановившись, и девушка воткнулась ему в грудную клетку.
— Если ты не способна подождать два месяца, то о чем говорить? — холодно произнес ее парень.
— Ну а что мне, как декабристке, за тобой на Север ехать? В твою Усть-Малу?!
— Там тебе делать нечего. Да и работать я буду не возле дома, а, наверное, на новом производстве, в Ильинске — это 20 километров от райцентра. И жить буду с мужиками в общежитии.
Мила оторопела.
— Вова, а к чему такие жертвы? Ты сын начальника, и должен жить с работягами? Зачем твой отец тебя так… — она запнулась, подыскивая слово, — не бережет? У него что, куча сыновей в запасе?
Вова улыбнулся:
— Еще двое, мои младшие братья.
— Ты в офисе должен работать! А не с работягами доски пилить!
— Отец сам с рабочего начинал, считает, что и мне полезно с низов подняться.
Мила развела руками и изобразила полное недоумение.
— А твой батя не пробовал дать тебе хотя бы месяц отдыха? Путевочку какую-нибудь купить старшему сыну? Хотя бы в Тай, мир посмотреть.
— Отец сейчас все деньги в новое производство вкладывает. Не буду я у него просить. Да и не хочу. А из своих я и так много потратил, — Вова отвернулся, сочтя разговор оконченным.
Но Мила про себя решила, что еще вернется к этому разговору.
А Вова сидел за тетрадями, а сам думал, что все у них с Милой хорошо, особенно секс, но все-таки они разные. Не смотря не молодость, парень рассуждал здраво и понимал, что будущего у них нет. Наверное, они с Людмилой будут вместе, пока он учится и живет в городе. И то — вдруг ей шлея под хвост попадет, и она его бросит?
Да вот даже поле первого курса может, когда он уедет, а она останется здесь, или полетит на море, начнутся все эти клубы, тусовки, выдержит ли она одна? Вова сильно сомневался. Темперамент у Милки был просто огонь.
Вспомнилась почему-то Олеся. Тоже ведь яркая, очень красивая девушка, а совсем не такая, как Мила. Почему-то подумалось, что Олеся вполне могла бы жить в его Усть-Мале. Да ведь она тоже из района, хотя на вид совсем городская девчонка. Но Олеся серьезная, не легкомысленная, нет в ней желания прожигать жизнь.
В этот момент сзади его погладили по плечу, и у Вовы, витающего в своих мечтаниях, вырвалось:
— Олеся…
— Что?? Какая я тебе Олеся?? — Милка отпрыгнула в стороны, ее лицо пылало гневом. — Вот кто у нас на уме — Олеееся, протянула она, начиная заводиться.
— Я говорю, Олесе позвонить надо, — стал выворачиваться Вовка. — семинар у нас завтра, а я туплю.
Мила не поверила, и собралась продолжать скандал, но он быстро набрал номер и поднял ладонь — тихо!
Олеся ответила сразу.
Вова спросил что-то про семинары, какие самые близкие она отвечала, потмо вдруг прервалась:
— Подожди, ко мне тут пришли, я открою.
Были слышны звуки, потом мужской голос.
— Ало, Вов, давай потом.
— А кто там у тебя? — Царёв почему-то взволновался.
— Толя Панов пришел.
— Панов? А что он у тебя делает в это время? — Вова даже забыл, что рядом стоит Мила и ловит каждое его слово.
— Тут какое-то срочное дело, касается Светы. Я точно не знаю. Потом тебе расскажу. Пока, Вов.
Она положила трубку, а Царёв стоял и смотрел на гаснущий экран с нахмуренным лицом. Он знал, что Олеся перестала общаться с Пановым. И вдруг этот однокурсник так поздно вечером заявился к ней.
Вова видел, какие взгляды Толик бросал на Олесю, и у него не возникало никаких сомнений в отношении желаний парня относительно этой красивой девушки. Он почему-то подумал, что Панов хитрым образом проник в квартиру к Олесе, чтобы взять то, о чем давно мечтает. Он забыл про Милу, которая смотрела на него прищуренным взглядом. Мерял комнату шагами и думал.
* * *
Толик разулся и прошел на кухню Олеся налила чаю, жестом пригласила его сесть. Он сидел, опустив глаза, а сам тихонько оглядывал кухоньку.
