Ты мой дом - Виолетта Роман
— Я хочу, чтобы ты была со мной, Белка, и мне плевать, чего хочет Исай. Плевать, что он чувствует к тебе. Я больше не отдам тебя.
Я знаю, как больно ему говорить об этом, как тяжело признавать свои слабости. И в то же время, я не могу забыть о Мире. Поэтому его слова кажутся мне самым большим обманом.
— Я помню, как ты на меня смотрела и то, как я чувствовал себя рядом с тобой. И мне херово без тебя, Белка... Мне тебя п*здец, как не хватало.
Он расплывается передо мной. Невыносимое испытание - смотреть в его глаза, и понимать, что ты не можешь быть с ним. Просто не можешь...
— Зачем ты это делаешь? Зачем говоришь мне все это? – подбородок дрожит, и я чувствую себя последней слабачкой.
А он хмурится так, словно я только что ему пощечину отвесила.
Внутри все пылает огнем. Я вырываюсь из его рук и забегаю в дом. Прислоняюсь к двери, раскрывая рот в немом крике. Он пытается сделать мне еще хуже? Это месть за то, что я осталась с Исаем? Или за то, что скрывала от него болезнь Миры?
В дверь раздается стук.
— Белка, открой!
Вздрогнув, отпрыгиваю от двери, позволяя ему зайти. Направляюсь в комнату, желая сейчас одного – быть как можно дальше от него. Открываю дверцы шкафа в поисках своей одежды. Ходить с одной простынкой у груди слишком некомфортно теперь.
Я ищу свои вещи, но тщетно. И когда за спиной раздаются его шаги, а оголенная кожа спины начинает пылать под его пристальным взглядом, я устало прислоняюсь лбом к твердой поверхности.
У меня нет сил. Я опустошена. Выжжена. Я не знаю, что мне делать, и как дальше жить. Все стало слишком больно.
— Что ты делаешь?
По лицу текут слезы. Я не хочу его слышать, не хочу видеть. Просто пусть оставит меня одну.
Сглотнув слезы, снова открываю дверцу, хотя знаю, что там ничего нет.
— Где моя одежда? – голос сорван, а я упорно избегаю его взгляда.
Прикосновения его пальцев к моему плечу заставляют вздрогнуть. Демид резко разворачивает меня к себе лицом и прижимает к груди. И это как удар под дых.
Я отталкиваю его, пытаясь вырваться. Но он как стена.
— Отпусти!
Смотрит на меня с высоты своего роста, а в глазах снова злость.
— Нет.
Ударяю его по груди, снова и снова. Ненавижу его! Достал! Почему он не отпускает меня?! Только вчера разговаривал с Мирой всю ночь напролет, а теперь говорит мне о каких-то чувствах?!
— Выпусти!
Он перехватывает мою ладонь, когда я снова ударяю его. Резко убрав ее мне за спину, встряхивает.
— К нему? – лбом в мой упирается, рычит.
От страха ноги подкашиваются. Но я слишком зла на него, чтобы отступить.
— К ней! – выкрикиваю в лицо, задыхаясь от слез.
Демид, не ожидающий такого напора, отстраняется, наконец, выпуская меня.
— Мира звонила мне! И я благодарна тебе за деньги, и за то, что ты отдал все за ее лечение. Я понимаю, насколько она важна тебе, а ты для нее. И я знаю, как ты злишься на меня за то, что я скрыла правду о ее болезни. За то, что была с тобой, пока она нуждалась в твоей помощи... – он кривится. А я слишком боюсь видеть разочарование в его глазах, поэтому отворачиваюсь.
— Сестра счастлива, она на пути к выздоровлению. И все благодаря тебе, и благодаря тому, что вы снова вместе. Ты знаешь, какой счастливой она была, когда звонила и говорила, что вы помирились, и ты скоро приедешь к ней... – голос срывается, и некоторые слова я проглатываю. Меня трясет.
— И зачем мы это сделали? Зачем я это сделала? — я больше не могу это держать в себе. Я так сильно себя ненавижу! Прикрываю лицо ладонями, но Демид резко хватает меня за запястье, разворачивая к себе. Его пальцы так сильно впиваются в мои скулы, что мне становится больно.
— Все что ты сказала – чистый бред. Я и Мира? Ты в своем уме, Белка? Я конечно рад, что она пошла на поправку, но по большей части мне похер на нее, слышишь? Я отдал эти деньги только из-за тебя!
— Из-за меня?
Он усмехается так, словно я сущий бред произнесла.
— А из-за кого, бл*ть?!
Демид выпускает меня. Смотрит так яростно, будто придушить хочет.
Испуганно прижимаю руки к груди, пятясь от него.
— Ты же со своей добротой и самопожертвованием готова на растерзание себя отдать! В любую задницу влезть из-за сестры, матери! — кривится, зло.
— Ты так бесишь порой, Белка, что просто прибить тебя охота! Что за дурь в твоей башке?! Ни капли инстинкта самосохранения!
Я все еще не верю собственным ушам.
— Но ты ведь отдал ей все свои деньги.
Он отворачивается на мгновение, а когда возвращает ко мне взгляд, в нем столько тревоги.
— Чтобы ты больше не зависела от Гесса! Чтобы смогла жить нормально, для себя! И то, что случилось сегодня – лишний раз доказывает, что с тебя глаз нельзя спускать!
Тишина, воцаряющаяся между нами, бьет по голове. Я знаю, что он назовет меня полной дурой, но я должна спросить... чтобы убить оставшиеся крохи сомнений.
— Между тобой и Мирой ничего нет?
Демид молчит. Смотрит на меня задумчиво. А потом, резко схватив за затылок, притягивает к себе и накрывает мои губы поцелуем. Его вкус и запах, его пальцы, скользящие к ключицам – это лучшее доказательство того, что все происходящее не снится мне. Лучшее доказательство того, что самые заветные мечты сбылись.
Я верю. Верю каждому его касанию, каждому вдоху и выдоху. Он только мой. И я никому его не отдам больше. Я больше не хочу быть доброй и думать о других. Я так долго его ждала, и сейчас у меня есть все чтобы быть счастливой.
Обвиваю руками его крепкую шею, прижимаясь к нему. Его кожа горячая, несмотря на то, что Демид недавно стоял на холоде, практически под дождем. Мой. Сильный, красивый, самый лучший. И ведь был моим все это время! Отдал все, лишь ради меня! А я, глупая, отказывалась это понимать. Делала ему больно..
