Сесилия Ахерн - Как влюбиться без памяти
— А нечего переживать. — Она сердито задрала подбородок. — Фреда вполне устраивают такие отношения. Он все понимает.
Нас перебил звонок колокольчика. Амелия торопливо извинилась, сказав, что ее зовет мама. Я вышла из магазина в ужасном настроении, но в сумке у меня лежала полезная книжка. Адаму я ее показывать не хотела.
— Значит, теперь он еще и вашим друзьям названивает. Весело, — сказал он. — И час от часу все веселее.
Я небрежно пожала плечами.
— Да, но здесь главное, как ты относишься к происходящему. Понимаете, Адам, надо позитивно воспринимать события.
Он сделал круглые глаза:
— Точно, с этим у меня проблемы. Я, например, считаю, что вашу подругу не стоило обнадеживать насчет сегодняшнего обеда.
— Вы подслушивали.
— Нет. Это вы вопили.
— Он пригласил ее в «Перл»!
— Ну и что?
— А то, что там обычно делают предложения.
— Вообще там обычно просто обедают. Рано радоваться, ничего еще не произошло. Может, и не произойдет.
Ну что за человек, вздохнула я, прямо сил нет.
— Вот это нам надо обязательно проговорить. Вы все воспринимаете негативно. И постоянно прокручиваете в голове, что может случиться плохого. В итоге оно случается. Вам известен закон притяжения? — Я вспомнила сцену с женой Саймона в больнице, тысячу раз я проигрывала ее в уме, и в конце концов кошмар обернулся реальностью. — Если будешь думать, что жизнь — дерьмо, жизнь будет дерьмом.
— Боюсь опять показаться недоверчивым, но я сомневаюсь, что «дерьмо» — признанный в психотерапии термин, — усмехнулся он.
— Ну так идите к психотерапевту.
— Нет.
Мы зашли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж.
Я достала ключи и хотела отпереть дверь в свой офис. Ничего не вышло. Попробовала другой ключ, потом еще один, и еще — у меня их на брелке штук десять.
— Вы что, тюремный надзиратель?
Я проигнорировала этот выпад и вставила очередной ключ.
— Черт, опять они дурью маются. Пошли. — Я сердито потопала на верхний этаж.
Войдя в контору, мы обнаружили отца и моих сестер за круглым столом. На папе был костюм в тонкую полоску, розовая рубашка и галстук, из кармашка изящно торчал носовой платок. Черные туфли начищены до блеска, прическа — волосок к волоску, ногти отполированы и сияют так, что глазам больно. Роста он небольшого и скорее похож на модного портного, чем на адвоката.
— Ну, я так и знала, у нее новый парень. — Бренда громко щелкнула пальцами, едва Адам переступил порог. — Господи, да Барри сдохнет, когда его увидит. Разве можно сравнить его лысую голову с такой шевелюрой? — Она махнула рукой на светлые кудри Адама.
— Привет, семейство. Это Адам. Он — мой клиент. Адам, это мой отец, Майкл, а те две ведьмы — Бренда и Адриана.
— Имена даны в честь двух других ведьм, которые здесь когда-то жили, — пояснила ему Адриана и, поглядев на меня, добавила: — Третью звали Кристина, так что ты одна из нас, как ни открещивайся.
— У них были ярко-фиолетовые космы, и они постоянно курили папиросы, — сказала Бренда, оценивающе глядя на Адама.
— И ни одна не вышла замуж, — встрял папа.
— Лесбиянки, — кивнула Адриана.
— Да нет, — возразила Бренда, — Адриана была шлюха. Ее пять раз звали замуж.
— Один и тот же претендент? — усмехнулась я.
— Нет. Все разные. — Папа задумчиво наморщил лоб. — Кажется, третий дошел до того, что грохнул кого-то. Но я могу его с кем-то путать.
— Точно, шлюха, — кивнула Бренда.
— Она с ними не спала, — заметил папа. — В те дни предложения делали и без этого.
— Лесбиянка, — настаивала Адриана.
Я ждала, когда они угомонятся. Спектакль «Шлюха или лесбиянка» нередко показывали новым людям.
— Ты думаешь, что вокруг одни лесбиянки, потому что сама такая, — сказал папа.
— Я бисекс, папочка.
— У тебя было пять подружек и всего один парень, и то в качестве эксперимента. Ты лесбиянка. Чем скорее ты это осознаешь, тем раньше наконец уймешься и заведешь нормальную семью.
— Ну и откуда вы знаете Кристину? — спросила Адама Бренда. — Садитесь. — Она отодвинула ему стул.
Адам посмотрел на меня. Я устало пожала плечами, и тогда он сел. Потом быстро прикинул, что к чему, и сообщил:
— Она не дала мне прыгнуть с моста Хафпенни позапрошлой ночью.
— Да, она вечно всех обламывает, — осуждающе заметила Адриана.
— Он не ради развлечения туда пришел, — уточнила я.
Мои родственники дружно поглядели на него.
Адам чувствовал себя неуютно под их взглядами, он явно раздумывал, не пора ли откланяться. Но они у меня мастера на подобные разговоры — умеют повернуть все так, что важное становится второстепенным и наоборот. Они сами решают, что важно, а что нет.
Адриана с недоумением протянула:
— А почему Хафпенни? Он же совсем не высокий.
— Это ты о чем? — осведомилась Бренда.
— Там и прыгать-то нечего. От воды двух с половиной метров не будет.
— Ну он же не хотел разбиться, Адриана, — деловито пояснила Бренда. — Он, как я понимаю, утонуть собирался. Так ведь? — Она обернулась к Адаму.
Они опять на него воззрились.
Адам не знал что и сказать, настолько они его сбили с толку. Люди реагируют на моих родных очень по-разному. Некоторые мои друзья просто не могут с ними общаться. Есть такие, кто с удовольствием принимает правила игры и присоединяется к ней. А есть те, кто, как Адам, готовы с интересом наблюдать со стороны за необычным спектаклем, ничуть на него не обижаясь, но и не участвуя в нем. Кстати, намерения обидеть у моих шутников никогда нет.
— Я говорю, вы утопиться ведь хотели? — чуть погромче повторила Бренда.
— Что ты орешь, как будто ему вода в уши попала, — вклинилась Адриана. — Она спасла его заранее, не забывай.
Они тихонько захихикали. Адам удивленно смотрел на меня.
Я беззвучно сказала: «Извините», а он в легком обалдении покачал головой, словно показывая, что извиняться мне не за что.
— И хорошо сделала, Кристина, — одобрительно подмигнул папа. — Умница.
— Мм, спасибо.
— Теперь тебе, наверное, полегчало, да? Ну, я насчет того, первого.
Адам бросил на меня озабоченный взгляд, в котором читалось сочувствие.
— Но Лиффи ведь неглубокая, правда? — задумчиво спросила Адриана.
— Слушай, можно и в луже утонуть, если завязнешь, или спину сломаешь, или еще чего-нибудь, — сказала Бренда.
Адриана посмотрела на Адама:
— У вас спина не сломана?
— Нет.
Она прищурилась.
— А плавать вы умеете?
— Да.
— Тогда я чего-то не улавливаю. Это как Бренда, которая целыми днями жрет мороженое, чтобы похудеть. — Она ткнула в Бренду пальцем: — Не отпирайся, и жрешь, и похудеть надеешься.