Барбара Данлоп - Брошь Афродиты
— А что вас привело в Голубую Долину, Сидни Уэйнсбрук? — нарушил он молчание.
— Ты.
— Я?! Она сделала глоток кофе.
— Да, ты.
— Мы разве встречались раньше?
— Нет.
Прищурившись, он отклонился назад. Потом стукнул кулаком по столу и воскликнул:
— Погоди-ка! О боже, не может быть! Тебя прислала моя бабушка?
Сидни удивленно покачала головой:
— Нет, не она.
— Ты абсолютно уверена?
— Абсолютно. — Ее привели сюда долгие поиски в библиотеках и запасниках музеев нескольких стран Европы. — А скажи, с какой стати твоя бабушка стала бы присылать меня к тебе?
— Моя бабушка обожает играть роль свахи. Рад, что ты с ней незнакома. Так что ты делаешь в Голубой Долине?
— Я работаю хранительницей в нью-йоркском музее искусств Метрополитен.
Коул никак не отреагировал.
— Только что закончила трехмесячную стажировку в Европе.
Опять никакой реакции!
— А до этого три года работала над диссертацией.
— Ты написала диссертацию?
— Да. Про одну бесценную брошь.
В самую точку! Даже подбородок задрожал!
— И если я не ошибаюсь, передо мной сидит ее владелец.
— Ошибаешься.
— Можно, я скажу по-другому?
— Попробуй.
— Я знаю, что она достанется по наследству твоей жене. И вот я здесь, чтобы ты женился на мне.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Коул потерял дар речи, уставившись на стоявшую перед ним женщину и пытаясь уловить суть происходящего.
— Подожди, я ничего не понимаю, — наконец произнес он. — Это Кайл надоумил тебя приехать ко мне?
— Кто такой Кайл?
— Мой брат.
Сидни отрицательно покачала головой.
— Я не знакома ни с твоей бабушкой, ни с твоим братом.
— А кто тогда?
— Я сама.
Коул снова замолчал в замешательстве.
— Ты серьезно думаешь, что я поверю, будто ты приехала сюда из Нью-Йорка, чтобы выйти за меня замуж?
— Совершенно верно. Он встал.
— Значит, поломка была вымышленной?
— Какая поломка?
— Твоей машины.
— Она в отличном состоянии.
— Вот как? А мне показалась, что она вышла из строя. И значит, ты думаешь, что я соглашусь?
— Я надеялась…
— С какой стати? — Коула задели за живое слова его гостьи: подобное предложение было, попросту говоря, оскорбительным для него и его семьи! — С какой стати я соглашусь жениться на незнакомке и отдать ей фамильную драгоценность?
Она тоже встала.
— О, нет, я не это имела в виду…
— Прости, но я ухожу! Мне нужно подковать лошадей! — Ему не было дела до того, что она будет делать: ждать его или сразу отправится восвояси.
— Сейчас? — спросила она.
— Да, прямо сейчас! — И он схватил с крючка поношенную ковбойскую шляпу.
Сидни наблюдала из окошка бревенчатой хижины, как Коул уходит прочь. Ну и пусть не получилось так, как она хотела! Просто он не дал ей возможности все объяснить. Она ведь не пыталась украсть брошь, а просто хотела выставить ее в музее на пару месяцев. Если бы брошь стала центральным экспонатом коллекции, Сидни помешала бы замыслам Брэдли Слендер, а заодно спасла бы собственную карьеру. Все, что ей было необходимо, — сотрудничество этого ковбоя.
Сидни бросила взгляд на арендованную машину. Сейчас с ней все в порядке, но это легко «исправить»! И тогда у нее будет возможность провести с хозяином дома больше времени.
Она дождалась, когда Коул скроется за углом дома, после чего подошла к машине, открыла капот и выдернула несколько проводков. И снова закрыла его в надежде, что не причинила машине особого вреда.
Взглянув на верхушку холма, куда отправился хозяин ранчо, женщина подумала, что шпильки и узкая юбка не самый лучший наряд для подобных прогулок. Но делать нечего! К моменту, когда она добралась до Коула, ее волосы растрепались, а дыхание сбилось. Вдобавок, пролезая сквозь забор из колючей проволоки, она оцарапала руку. Да и пара слепней явно заинтересовалась ее появлением.
Коул стоял на вершине холма, в сотне ярдов от Сидни, с мотком веревки в руке. Неподалеку от него пасся целый табун лошадей. Подойдя к одной из них, серой масти, он повел ее к воротам загона.
Сидни быстро последовала за ним. Она боялась огромного животного, но гораздо больше ее страшили два десятка его друзей и подруг, которые остались позади.
Коул привязал животное и ласково погладил его по шее.
— И зачем ты пришла сюда? — обратился он к Сидни. — В моем «нет» тебе почудился тайный смысл?
Она присела на лежавшее рядом бревно и принялась осторожно вытаскивать из ноги колючки кактуса.
— Ты разве сказал «нет»?
Он обернулся и внимательно взглянул на нее.
— Если ты не поняла этого в первый раз, повторю: нет!
— Но ведь ты даже не выслушал меня!
— Ты пытаешься присвоить нашу семейную реликвию. Зачем я буду тебя выслушивать? — Дружелюбно похлопав лошадь по шее, он направился к расположенной неподалеку хижине.
Сидни поднялась и пошла за ним.
— Да я вовсе не собираюсь навсегда забирать вашу брошь.
Он открыл дверь и оглянулся.
— А… Ну, тогда другое дело. Она обрадовалась:
— Значит, ты выслушаешь меня! Правда?
— Нет, — ровным тоном ответил он. Неужели он снова не даст ей возможности аргументировать свое предложение?
— Ты всегда такой несправедливый?
— Да.
— Неправда!
Он с силой захлопнул дверь.
— А ты всегда такая упертая?
— Неужели ты не можешь хотя бы выслушать мое предложение?
— Нет.
— Почему нет?
— Ты когда-нибудь слышала свадебную клятву?
— Конечно.
Там есть небольшая фраза о любви и почитании до тех пор, пока смерть не разлучит супругов. А когда ты даешь эти обещания, перед тобой стоит священник, а также твоя семья и друзья. Ты готова пойти на эту ложь? И потом разойтись в разные стороны?
Сидни засомневалась. Она действительно не думала о деталях церемонии и рисовала в уме сцену в здании суда, с минимальным набором слов и целомудренным поцелуем в завершение.
— Я могу тебя почитать, — предложила она. Коул подался вперед и с любопытством уставился на нее темно-синими глазами.
— А любить меня ты сможешь?
Сидни замерла. Вопрос поставил ее в тупик.
Она умела любить. Но эта любовь причинила ей в детстве страшную боль, когда в пожаре погибли ее родители, а потом еще пять лет назад, когда скончались ее пожилые приемные родители.
— Привет, Коул! Ты что, от нас прячешься? — донесся до нее веселый женский голосок.
— Привет, Кэти! — кивнул мужчина. — Тебе нужно — подковать лошадь?
Сидни обернулась и взглянула на женщину, приближавшуюся к ним верхом на лошади. У нее были темные волосы, собранные в хвост. За плечами у нее покачивалась ковбойская шляпа, а бордовая рубашка и ярко-голубые джинсы придавали ей вид актрисы из фильма о Диком Западе.
