Кот Василий - Мария Зайцева
- Свежая. Подралась с подружками, а? - Мужчина легко, еле ощутимо погладил большим пальцем скулу, и Кет неожиданно вздрогнула, нервно сглотнув, от этого невесомого прикосновения.
- Отпустите. - Тихо и отчего-то жалобно прошептала она.
Мужчина еще какое-то время разглядывал ее лицо, упрямо нахмуренные брови, испуганные глаза, приоткрытые губы.
Затем убрал руку и отступил на шаг назад.
Дверь лифта открылась, и Кет быстро шагнула прочь, стремясь избавиться от навязчивого внимания, но мужчина вышел за ней следом.
Кет, практически срываясь на бег, добралась до своей двери, в самом конце длинного коридора, вставила ключ и услышала, как мужчина открывает дверь в самом начале , у лифта. Сосед, значит.
Вот уж радость неожиданная.
Прикладывая к скуле примочку с бодягой, Кет потерла подбородок в том месте, где сосед касался ее. Крепко, но осторожно.
Вспомнила его взгляд, оглаживающий ее лицо, и неожиданно для себя покраснела. Странный мужчина, интересно, он женат?
Кет вздрогнула, поймав себя на этой , совершенно ненужной ей мысли.
Вот еще!
Какая ей разница, женат он или нет?
Глупости.
Кет еще раз машинально дотронулась до подбородка.
Глупости.
2
Орешникова на следующий день в колледже не было, и Кет, спокойно выдохнув, смогла нормально учиться. На переменах она, сидя в сторонке от однокурсников, пыталась найти выход из ситуации. И не находила.
Скотина Орешников, с которым у нее были нелады еще с пятого класса, после одиннадцатого пришел учиться в тот же колледж, что и она, в одну с ней группу, продолжил травлю, а на последнем курсе словно с цепи сорвался.
Непонятно, чем ему помешала тихая и спокойная Кет, но издевки и подколки стали ее спутниками с самого начала учебного года. Словно на каникулах ему основательно ударили по и без того дурной башке, и там сломались всякие границы по отношению к ней.
Если в прошлые года он ограничивался словами, то теперь перешел к действиям, вынуждая девушку защищаться.
Вчера же он вообще словно с ума сошел.
Набросился на нее прямо после звонка, когда все однокурсники ушли на занятие, прижал к стене, залез лапами под юбку, обслюнявливая пылающее от возмущения лицо.
Она, задохнувшись от омерзения, пыталась оттолкнуть чертового придурка, но два метра ростом против ее ста шестидесяти играли решающую роль. Орешников возбужденно сопел, шаря руками по ее заднице, вжимался в нее телом, фиксируя у стены, не позволяя даже на ноги встать.
Кет, извернувшись, очень удачно попала острой коленкой прямо между ног идиота, заставив его охнуть от боли и чуть-чуть ослабить хватку.
Правда, затем он опомнился и жестко приложил ее скулой о стену, матерясь сквозь зубы.
Боль придала Кет невероятное количество сил, и она ,непонятно как, сумела оттолкнуть придурка и убежать в женский туалет.
За все годы обучения это оставалось единственным убежищем, где можно было переждать.
Орешников, несмотря на его полную отмороженность, все-таки вбитые за столько лет правила нарушать опасался, поэтому поджидал снаружи.
Заведующая учебной частью появилась ну очень вовремя.
Кет понимала, что надо что-то предпринимать, второй раз ей так может и не свезти.
Орешников, попробовав разок и ощутив свою безнаказанность, только заведется еще больше, она этого дегенерата, как облупленного, знала.
Только теперь его игры из по-детски жестоких превратились во взрослые. Вырос мальчик.
Кет прекрасно понимала, что защиты у нее нет никакой.
Не колледж же и общественность подключать , в самом деле!
Стукачей у них не любят, после такого только переводиться.
А Кет не могла.
Мать и так жилы рвала на работе, брала все дополнительные смены, чтоб оплатить обучение в этом, одном из самых престижных колледжей города. Кет не хотела даже вспоминать, сколько понадобилось сил, чтоб вообще сюда попасть после школы. Да и вообще, два года отучилась уже, и теперь все бросать?
Ну кто же знал, что в этом элитном заведении процветают такие нравы!
Дети богатых родителей. Они делали, что хотели, без оглядки на взрослых. Многим после окончания колледжа уже было куплено теплое местечко в одном из престижных вузов страны.
Конечно, стоит ей рот раскрыть, как ее моментально заткнут. Чтоб не порочила честь заведения, помоечница.
Нет, колледж - это не вариант.
Полиция тем более.
Орешников, конечно, давно уже совершеннолетний, но дружок у него - сын прокурора. Прелести жизни в небольшом городе, где все друг друга знают. Даже думать не стоит об этом.
Кет внезапно так остро почувствовала свою беспомощность и уязвимость, что даже плакать захотелось.
Впервые за долгие годы.
Последний раз она плакала в начальной школе, когда отец погиб.
Ну вот как быть?
С этим козлом говорить бессмысленно, только обрадуется. И не припугнешь его никак. Прекрасно знает, гнида, что у нее нет защитников.
Кет тихо вздохнула, подавляя уже вырвавшееся рыдание, уткнулась в книжку.
Сегодня его нет в колледже.
И то хорошо.
А потом…
Она что-нибудь придумает. Обязательно придумает.
Кет вспоминала эти свои мысли, глядя в глумливые глаза Орешникова, что подкарауливал ее прямо возле подъезда.
У девушки буквально желудок обрушился к ногам, когда увидела долговязую фигуру, сидящую на спинке лавочки. Рядом терлась еще парочка знакомых дегенератов.
Сынок прокурора с ними.
Кет подавила глупое желание развернуться и убежать.
Догонят ведь.
Да и стыдно.
Если бежишь, ты - жертва.
А Кет никогда не была жертвой.
- Кети! - Орешников бросил сигарету, встал, - а я уж думаю, куда ты делась…
- Дай пройти, Орешников, - Кет попыталась обойти его, юркнуть в подъезд, надеясь на дверь с домофоном.
- Стой, - ее крепко ухватили за локоть, дернули назад, - не торопись, поговорим.
