Райская лагуна - Кэролайн Пекхам
Я вернулся к своей реальности с этими последними словами, крутящимися у меня в голове. Ни меньше, и никого другого. Она сказала, что хотела нас всех с самого начала, а я проигнорировал это, ослепленный собственной эгоистичной потребностью обладать ею. И теперь вот, что я натворил. Впустую потратил время, которое мог бы провести с ней, растратил каждую идеальную секунду, которая могла бы существовать между нами. Я так долго любил ее не так как должен, а теперь не осталось времени, чтобы полюбить ее как следует.
Машина остановилась, и паника пронзила меня, потому что только сейчас до меня дошло, что, хотя я добровольно принес эту жертву, я, черт возьми, хотел жить. Я осознавал, сколько гребаного времени я потратил впустую, пустил на самотек и так и не нашел ему правильного применения. Все могло бы быть совсем по-другому, если бы только я раньше научился слушать Роуг.
После того как она уехала из города десять лет назад, я создал в своей голове ее новую версию, фантазию, где она выбрала меня и все было хорошо в мире. Но это была не та версия, которую я действительно любил, а та, которая никогда не выбирала, которая была рядом со всеми нами и любила всем сердцем на протяжении всего нашего детства. И я по глупости считал, что такой любви не существует во взрослом возрасте, но я чертовски ошибался, потому что вот уже несколько недель снова и снова наблюдал ее. И если бы я только смог переступить через самого себя, то, возможно, смог бы заполучить девушку, которую любил с детства, когда между нами были только хорошие вещи в жизни.
Багажник открылся, и двое здоровенных громил вытащили меня из него. Я начал бороться за свою жизнь, так сильно желая остаться в этом мире, что был уверен, что если в мою руку вложат клинок, я найду способ убить каждого из этих ублюдков и вернуться к ней. Но с моими руками, все еще связанными за спиной, и большим количеством мужчин, окружающих меня, чем я мог легко сосчитать, я знал, что шансы на это были чертовски малы.
Когда еще одна пара рук опустилась на меня и кто-то ударил меня пистолетом по гребаной голове, я понял, что этого никогда не случится. Ошеломленный, я оказался перед Шоном, боль пронзила мой череп, и моя последняя надежда угасла у меня на глазах. Шансов сражаться больше не было, моя смерть была высечена на камне. И оставить их позади было самой ужасающей частью всего этого.
Я моргнул, прогоняя тьму, застилавшую мне зрение, и увидел бетон под ногами, и услышал журчание реки совсем рядом.
Я знал это место.
Я был на «Мосту Висельников», который пересекал Границу недалеко от холмов на востоке города, в месте, освещенном уличными фонарями вдоль дороги. Мост представлял собой внушительное серое сооружение, протянувшееся через ущелье между двумя холмами, которые высоко вздымались по обе стороны от нас, словно два громоздких зверя, маячащих в темноте.
Меня окружила толпа «Мертвых Псов», их было так много, что мои шансы на спасение были абсолютно равны нулю. Они наблюдали за мной голодными глазами, возбуждение осветило их черты, когда Шон двинулся, чтобы взобраться на низкую бетонную стену сбоку от моста с ножом в руке.
— Настал день расплаты, ребята, — крикнул он, и его люди зааплодировали, выбрасывая в воздух кулака и колотя себя ими в грудь, глядя на Шона так, словно он был каким-то богом.
Я дернулся, вырываясь из рук, все еще удерживавших меня на месте, но их хватка только усилилась, и когда я огляделся в поисках выхода, единственным ответом, который пришел мне в голову, было броситься с этого моста в реку внизу. Но это само по себе было смертным приговором, река была дикой и опасной, полной острых камней. Я бы никогда не доплыл, особенно со связанными руками. Но попытаться стоило.
Я рванулся без всякой здравой мысли или причины, пытаясь освободиться от удерживающих меня мужчин, но огромный парень преградил мне путь, и все они отпихнули меня назад.
— Боже милостивый, ты что, только что пытался броситься в бушующую реку смерти, солнышко? — Спросил Шон с диким смехом. — Мне действительно нравится твой дух, мальчик. Мне будет еще приятнее, когда я увижу, как гаснет эта искра в твоих глазах.
— Пошел ты, — выплюнул я, и он ухмыльнулся, отворачиваясь к своим людям.
— Сегодня ночью умрет принц-Арлекин! — Шон взревел под очередную волну восторженных возгласов, и у меня кровь застыла в жилах.
Внезапно раздался выстрел, заставивший мое сердце подпрыгнуть, а то, как вздрогнул Шон, заставило меня надеяться на то, что каким-то образом кто-то стрелял в него. Но он просто огляделся, похлопав себя по груди со смехом облегчения, прежде чем указать на преступника.
— Что ж, добрый вечер, Лютер. А я все думал, когда ты появишься. Я вижу, ты получил мое сообщение, — крикнул Шон, и у меня перехватило дыхание от этих слов.
Я обернулся и увидел, что мой отец стоит на крыше своего грузовика, припаркованного за мостом, с включенными фарами, держа пистолет направленным в небо, куда он выпустил пулю, чтобы привлечь наше внимание. Даже отсюда я мог видеть ужас в его глазах, когда он посмотрел на меня, а затем обратно на Шона.
— Папа, убирайся отсюда! — рявкнул я, меня наполнил страх от того, сколько врагов окружало нас.
— Я здесь, чтобы торговаться! — Взревел Лютер, игнорируя меня и разговаривая с Шоном. — Моя жизнь за жизнь моего сына.
— Папа, нет, — огрызнулся я.
— О боже, — рассмеялся Шон, глядя между нами с широкой улыбкой. — Как трогательно, твой милый папочка пришел пожертвовать собой ради тебя. Ты счастливчик, Фокс Арлекин, ты знаешь это? Мой папочка обменял бы меня на бутылку почти приличного виски. Но это твоя слабость, понимаешь? — Шон поигрывал ножом в своей руке, явно наслаждаясь всеобщим вниманием, прикованным к нему. — Вся эта любвеобильная херня — корень всех твоих проблем, потому что, в конце концов, именно такие люди, как я, выигрывают в игре на жизнь. Я буду спокойно сидеть на троне твоей империи, пока ты гниешь в яме под землей, и все это во имя любви.
— Шон! — Лютер снова взревел. — Хватит. Отпусти моего сына и позволь мне занять его место.
— И что же, черт возьми, заставляет тебя думать, что у тебя есть какое-то преимущество передо мной, Лютер? Ты действительно пришел один, как я просил, потому что я пригрозил сделать
