Елена Лагутина - Солнце ближе

Вика от души рассмеялась.

— Это философия алкоголика.

— Возможно. Но скажи — вот ты, к примеру, профессиональный психолог. Так ведь?

— Не совсем. Я студентка…

— Не важно. Пусть начинающий психолог, — согласился он, — скажи, только честно, тебе хоть раз в жизни помогли все эти теоретические выкладки?

— Мне? Не знаю… Может быть, у меня просто не возникало…

Он не дал ей возможности закончить фразу.

— Психологи всегда могут что-нибудь посоветовать, придумать выход из любой ситуации, создать модель поведения в любых условиях, но когда дело доходит до них самих, они действуют совершенно противоположным образом. Они не соблюдают эти правила, потому что лучше других знают степень их бесполезности. Разве не так?

Вика поморщилась. Ей определенно становилось скучно.

— Пойдем потанцуем?

Она допила коктейль и поставила фужер на столик. Прищурившись, различила среди танцующей массы силуэт Неверовой. Ленка двигалась просто великолепно, намного лучше других неуклюжих девчонок, бледно пародирующих движения Бритни Спирс. Не дождавшись согласия своего кавалера, Вика растворилась в толпе.

— Ты кого мне подсунула? — прокричала она в Ленкино ухо, но та все же не расслышала вопрос — настолько громко играла музыка.

— Ты кого мне привела, я тебя спрашиваю?

— А что? — встревожилась Ленка.

— Знаешь, о чем мы все это время разговаривали? О психологических проблемах!

— О чем? — На этот раз Ленка все прекрасно слышала, просто она не поверила своим ушам.

— Обсуждали нашу любимую науку. Правда, он ее в принципе за науку не считает.

Ленка, и без того развеселившаяся от выпитого спиртного, на этот раз смеялась до слез. Вика огляделась по сторонам в поисках своего нового знакомого и обнаружила его за барной стойкой. Она махнула ему рукой, и он вскоре к ним присоединился. Танцевал он, кстати, тоже очень стильно, явно выделяясь из толпы топчущихся на месте молодых людей. «В общем, одна большая претензия… непонятно на что». Вика вынесла окончательный приговор своему кавалеру, решив для себя, что никаких отношений продолжать с ним она не собирается.

Тем не менее, когда в третьем часу ночи компания решила расходиться по домам, мальчик явно рассчитывал на то, что Вика пойдет не к себе, а к нему домой. Он так и спросил:

— Мы — ко мне?

— Да нет, спасибо, — вежливо отказалась Вика, — мне завтра рано вставать.

По тому, как вытянулось его лицо, Вика поняла, что мальчик не привык к отказам. Они стояли недалеко от выхода из здания «Джуманджи», на проезжей части. Правда, проезжей эта часть дороги была весьма условно — в половине третьего ночи машины по улицам ездят не слишком часто.

— Завтра суббота, — усмехнулся «денди», картинным движением откинув со лба прядь вытравленных перекисью волос.

— Я в этом не сомневаюсь! — отрезала Вика. Настойчивость ее всегда отталкивала. Хотелось действовать наперекор. Вдалеке мелькнули фары, и Вика прищурилась, напряженно ожидая появления машины.

— Ну тогда… оставь мне номер телефона.

— У меня нет телефона.

Она махнула рукой, и проезжающий мимо «жигуленок» послушно, словно клубок, потянутый за нитку, вильнул к обочине.

— Вернее, телефон есть, а вот номера у него — нет! — С этими словами Вика захлопнула дверцу автомобиля, посчитав лишним сказать «до свидания». Интересно, до какого свидания, если никакого свидания не будет? А сказать «прощай» было бы слишком помпезно. Обольстительно улыбнувшись, Вика помахала ему рукой через запотевшее стекло. Машина тронулась, и Вика облегченно вздохнула. И все-таки странно: почему ей так не везет? Может быть, она слишком требовательна? Любая другая на ее месте, возможно, была бы просто счастлива отхватить такого парня — и умный, и красивый, и модный, и деньги, кажется, водятся… «Странная ты какая-то», — подумала про себя Вика и снова вздохнула.

Вернувшись домой, она первым делом залезла под душ. Необходимость в прохладной, даже холодной, воде она ощутила еще в машине, по дороге домой, когда почувствовала, что деревья на тротуарах мелькают перед глазами как-то подозрительно быстро, а главное — что было совсем неуместно — мелькают каким-то хороводом. Коктейль, как оказалось, был не таким уж и слабеньким. Вика улыбнулась, вспомнив о том, что она так и не уточнила имени своего нового знакомого, зажмурила глаза и, собрав в кулак всю силу воли, направила на себя поток ледяной воды. Она выдержала не больше минуты, но этой минуты ей вполне хватило.

Голова перестала кружиться. Вика растерла тело махровым полотенцем, надела пижаму и шмыгнула под одеяло. Сначала ей было холодно, и она накрылась с головой, чтобы «надышать» тепло — в детстве ее этому учила бабушка. Вскоре она совсем согрелась, снова высунула нос из-под одеяла и почувствовала, что засыпает.

Ей снилось море. Вика никогда не была на море, но часто о нем мечтала. Почему-то оно привиделось ей прозрачно-голубым, а не темно-зеленым, каким привыкла Вика видеть море по телевизору. Бескрайнее, сливающееся с горизонтом, оно так манило к себе. Вика ощутила прикосновение теплых волн, различила неподвижные капли, застывшие на коже прозрачными жемчужинами. Первые, еще зыбкие, сновидения были грубо нарушены вторжением непонятного звука. Вика с трудом открыла глаза, не сразу сообразив, что это звонит телефон. Ухватив боковым зрением цифры на табло электронных часов, она подняла трубку, уже заранее зная, чей голос сейчас услышит. Потому что в половине четвертого утра ей мог позвонить только один-единственный человек — Лера.

— Ты вообще соображаешь, сколько времени?

— При чем здесь время! Ну, Вика, прошу тебя, не будь такой занудой! Мы ведь сто лет не виделись, я так по тебе соскучилась! — Лера была в своем репертуаре.

— Между прочим, не по моей вине. Ты сама испарилась, — с деланным равнодушием ответила Вика.

— Ну ладно тебе, не ворчи! — взмолилась Лера.

— Я не ворчу. Что у тебя случилось?

Вика ужасно хотела спать. Она понятия не имела, зачем могла понадобиться Лерке в половине четвертого утра, и все-таки где-то в глубине души чувствовала затаенное торжество, как будто одержала долгожданную победу. Над Лерой — или над собой, но в тот момент для Вики это было не важно.

— Ничего, — проворковал равнодушный голос.

— Ничего?! — Рефрен определенно получился более эмоционально насыщенным.

— Просто… мне просто скучно. Вика, ну пожалуйста, поговори со мной!

— Тебе просто скучно?! В половине четвертого?

Набрав в легкие побольше воздуха, Вика приготовилась произнести последнюю гневную фразу, которая должна была стереть Леру в порошок, сровнять ее с землей, заставить провалиться в преисподнюю — немедленно, сию же секунду…