Гриндер - Саманта Уиски

Мое сердце сжалось, когда они отъехали, и Бейли положила руку мне на плечо.

— Готов отправиться домой?

Я посмотрел в ее великолепные глаза, когда слово “дом” резонировало во мне.

— Да, — ответил я низким голосом. Мой взгляд упал на ее приоткрытые губы. Было бы так легко сократить расстояние между нами и поцеловать ее. Бог знал, что мне нравилось, какая она на вкус, как она прижимается ко мне.

В тот момент я понял, как здорово было любить ее как одну из своих лучших подруг… и как легко я мог влюбиться в нее гораздо больше. Потому что ты и так еще недостаточно облажался.

— Гейдж? — ее глаза расширились, и она слегка наклонилась вперед, как будто не осознавала этого — как будто ее тянуло ко мне так же магнетически, как и меня к ней.

Может быть, мама была права, и я заслуживал счастья… Может быть, Бейли не уйдет. Может быть, она была бы единственной, кто остался. Но я также знал, что единственное, чего она хотела от своей жизни — детей, — это то, чего у меня больше никогда не будет.

— Гейдж? — раздался женский голос позади нас.

— Да? — Сказал я, обернувшись, чтобы увидеть ту же самую блондинку-репортера, мчащуюся к нам.

— Боже, — сказала она, улыбаясь мне и заправляя прядь волос за ухо. — Мне очень жаль, но мои боссы умирали от желания задать еще несколько вопросов. Могу я задать их?

Я улыбнулся, внутренне ворча. ПИАР был частью моей работы, и как одно из лиц «Акул», я не мог быть придурком и сказать даме, что умираю от желания вернуть Бейли домой, чтобы обсудить вопрос о поцелуе в менее людной обстановке.

— Мы на стоянке для игроков, так что, думаю, все в порядке, — ответил я.

— Спасибо, — сказала она с облегченной улыбкой. Затем она захлопала ресницами и откровенно уставилась на меня. Месяц назад я бы поддался искушению, как бы она роскошно не выглядела, но она бледнела по сравнению с Бейли в моей майке.

Чувство территориальной гордости охватило меня, и я подмигнула Бейли, когда она отступила, чтобы не попасть в кадр.

Бейли одарила меня понимающей ухмылкой, когда блондинка выпятила свои сиськи и улыбнулась на камеру.

— Итак, Гейдж, теперь, когда ты выиграл свой дебютный матч и с оптимизмом смотришь на сезон, что ты думаешь о своей игре с Онтарио через три недели?

Каждый мускул в моем теле напрягся, и улыбка Бейли исчезла.

— Мы собираемся подойти к этой игре так же, как и к любой другой. С подготовкой всей командой.

— Безусловно. Даже зная, что тебе предстоит встретиться с Эдкинсом впервые с тех пор, как ты вернулся на лед?

Я понимал, что этот вопрос прозвучит, но от этого было не менее больно.

— Он старый товарищ по команде, — медленно ответил я. — То, что произошло между нами, было на льду и считается случайностью. Я не держу на него зла за то, что случилось с моим плечом. Это хоккей. Люди получают травмы. Мне просто повезло, что я полностью восстановился и могу продолжать играть за ”Акул" на своей стартовой позиции.

Хороший мальчик.

Бейли кивнула за спиной блондинки, молчаливый источник поддержки.

— В этом есть определенный смысл. А как насчет твоей личной вендетты? Увидим ли мы этот спектакль на льду?

Святое дерьмо, эта женщина была собакой с костью.

— Думаю, мы можем оставить наши личные чувства при себе. Как я уже сказал, он мой старый товарищ по команде.

Глаза блондинки сузились.

— Хорошо, значит, ты не думаешь, что тебе будет немного не по себе, зная, что ты будешь играть против человека, который сломал тебе плечо и уехал из города с матерью твоего ребенка? С твоей дочерью все в порядке? — Она посмотрела вниз на блокнот. — Скарлетт?

Неподдельная ярость пронзила каждую клеточку моего существа.

— Интервью окончено.

— Прошу прощения? — фыркнула репортерша. — Я просто спрашиваю о твоей игре.

— Нет, — сказал я так спокойно, как только мог. — Ты спрашиваете о моей дочери, а она под запретом.

Я встал перед камерой и повел Бейли к своей машине, положив руку ей на поясницу, зная, что камера последует за мной, что я стану главной темой на ESPN за то, что вел себя как придурок по отношению к репортеру.

Мне было на это наплевать.

Никто не имел права трогать мою дочь. Никто не имел права бросать мне в лицо ее боль и выставлять напоказ перед публикой. И будь я проклят, если кто-нибудь или когда-нибудь намекнет на то, что Скарлетт была брошена матерью, он пожалеет об этом. Я любил ее так сильно, сразу за обоих родителей.

Я скользнул за руль, когда Бейли пристегнула ремень безопасности, а затем рванул с парковки, будто за нами гнался дьявол. Или, может быть, я просто знал, что мой вот-вот догонит меня.

* * *

Что было хуже, чем безумно горячая Бейли, искушающая меня вопреки здравому смыслу? Взбешенная Бейли. Она не была вспыльчивой, как другие женщины, — я бы справился с этим. Мы б немного поругались, выплеснули все свое дерьмо и двинулись дальше. Нет, она не была вулканом, не было никакого внезапного извержения. Она была подобна землетрясению… повсюду вокруг нас я чувствовал напряжение, и я знал, что у нее что-то зреет прямо под поверхностью.

Точно так же я знал, что как только она взорвется, меня ждет встряска, меняющая мою жизнь.

Она была такой с тех пор, как мы были детьми, и я знал, что она всегда была самой опасной, когда была тихой… И она молчала с тех пор, как мы ушли с катка.

— Ты собираешься что-нибудь сказать? — cпросила Бейли, когда я бросил ключи на кухонную стойку.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — огрызнулся я, хватая бутылку воды из холодильника.

— Гейдж, ты злишься из-за того, что она задала тебе эти вопросы. Ты можешь поговорить со мной.

— Конечно, я злюсь, — говорю я, захлопывая дверь. — Но разговоры об этом не помогут.

Бейли прислонилась к противоположной стойке и скрестила руки на груди, прикрыв эмблему «Сиэтлских Акул».

— Из-за чего ты больше нервничаешь? Встречи с Эдкинсом или Хелен?

Моя голова резко дернулась вверх.

— Я покончил с этим. С ними двумя.

— Нет, это не так.

— Почему, черт возьми, ты так думаешь?

— Потому что ты не хочешь рисковать нами.

— Какое, черт возьми, это имеет отношение ко всему этому? — бросаю я в ответ.

Она выгнула бровь, услышав мой повышенный тон.

— Ты думаешь, что