Мой любимый (не) медведь (+ Бонус) (СИ) - Юнина Наталья
— Зубочистку дать?
— Ни в коем случае, мне параанальные карманы не нужны.
Оставляю битву словесных поносов и иду в комнату. Быстро переодеваюсь и спешу Потапову на помощь. Как оказалось, зря, эти двое прекрасно общаются и без меня. Беру своего медведя за руку, и мы выходим из квартиры.
ГЛАВА 14
Ровно месяц я напоминаю себе барышню из романтических книжек, то есть счастливую дуру. Летаю, порхаю, ну и все то, что делают влюбленные особи. Вот уж не подумала бы, что меня так приложит. Мы живем с Потаповым на два дома. Сколько бы он ни пыжился, переезжать я пока к нему не намерена, все же какая-то часть мозга у меня еще функционирует. Да и какой нормальный человек через полтора месяца переезжает к другому? В общем, точно не я.
Все наши скандалы касались именно моего переезда. Не было ни дня, чтобы Саша об этом не говорил, в итоге все заканчивалось ссорами, а дальше постелью. Точнее постелью редко, как-то получилось, что мы оказались любителями ковров, диванов, комодов, кухонных тумб и прочего. Вот сегодняшнее утро началось, например, с душа, ой, как было хорошо, никогда бы не подумала, что эта медведина меня подсадит на секс. И вообще, как-то все хорошо, прям аж бесит. Ну и как любая истинная женщина я жду подвоха, правда не знаю пока откуда, от своей дурной сущности или от Потаповской.
— Алин, ты скоро?
— Сейчас. А какой тебе нравится больше? Черный или красный купальник?
— Оба хороши, я хочу приехать пораньше, пока не набежала куча народа. Сумеешь это сделать?
— Саша, ты помнишь кто я?
— Алина Терентьева, гинекологичка, макраместка-экстрасенсорша, что-то забыл?
— Да, очень важную вещь.
— Не припоминаю.
— Я женщина, Потапов. Поэтому я априори должна долго собираться и выносить тебе мозг. Я разве это так часто делаю? Дай хоть сегодня, а? Так какой купальник?
— Красный.
— Значит черный, в нем я стройнее. Спасибо. Пять минут, и я вся твоя.
Кстати, о стройности, я реально поправилась, слава Богу этого не видит мама. Жизнь с Потаповым меня расслабила донельзя. Вечерний жор и телевизор до добра не доведут, но Саша и вида не подает, что что-то не так. Ну ничего, с понедельника на диету, а сейчас в аквапарк. Иногда мне кажется, что мы живем вместе целую вечность, а не какой-то там месяц. Удивительно, но мне с ним просто, не надо притворяться тем, кем не являешься, он знает какая я своеобразная дура и, кажется, его вполне это устраивает.
В последние две недели у нас появилось хобби — рассматривать и критиковать людей. И вот сейчас мы просто в рассаднике тех самых. Потапов донельзя хорош в своих плавках, без единого кусочка жира, ну и я еще тоже ничего, и купальник правильно подобрала, вроде как прикрыла живот кусочком ткани посередине, а моя славная талия прекрасно выделяется, да, она еще осталась, слава Богу. Мы резвимся как дети, я даже попу ободрала на одной из горок, но в какой-то момент я устала от водных игр и пошла в джакузи, моя любимая подружка, в виде Потаповского тела, конечно же, последовал за мной.
Усевшись удобно в пузырящейся купели, я стала с интересом рассматривать окружающих. Смотря на это безобразие, я поняла, что я еще очень даже ничего, все-таки аквапарк здорово повышает самооценку, когда перед тобой ходит истинная туша в двести килограмм. Ну хоть бы купальник слитный надела, красавишна, блин. А рядом с ней, ну кто бы сомневался, парень с весом в семьдесят килограмм, еще и обхаживает ее так, словно она нежный трепетный цветок. Кошмар, чтобы до соцветия добраться, нужно сто слоев снять.
— Как думаешь, почему они вместе? — не выдерживаю я и задаю сей вопрос Саше.
— Она его приворожила, либо богатая дочка, хотя, судя по плавательным костюмам все-таки приворожила. Давай, Алишик, открой свой третий глаз и скажи почему.
— Из-за такой картины он испугался и не работает. Ну ладно, как он ее оприходует?
— Вероятно сзади, — и тут меня накрыло, этот гаденыш чаще всего оприходует меня сзади!
— Так ты поэтому имеешь меня сзади?!
— Что подставляешь, то и трахаю.
— Ты свинья! Значит я жирная. Понятно…
— Разубеждать тебя ни в чем не буду, если баба придумала, то вскрывать ей череп бесполезно, ибо дурная мысль пробралась уже глубже. Но для протокола все равно скажу, что ты стройна, прекрасна и все такое.
— Ты все равно будешь сегодня спать вот с этой жирной мадам, обо мне на сегодня забудь.
— Ну хорошо, что на сегодня. Мне в принципе хватит и утреннего секса.
— Ладно, я тебя прощаю, но с завтрашнего дня мы на диете. Оба, если ты не понял. Ты же не возражаешь?
— Каждый мужик, уважающий свою женщину, хоть один раз в жизни обязан сесть с ней на диету. Так что, я не против.
— Вот и отлично. Смотри, какой ужасный мужик, у него волос на груди больше, чем у меня на голове. Не понимаю, почему не побриться? Они же наверняка секутся, терпеть не могу сеченые кончики, да и сток, наверное, в ванной забивается.
— Знаешь, когда-нибудь за твой язык какой-нибудь волосатый мужик может тебя задушить своими несовершенными сечеными грудными волосами, и меня не будет рядом.
— Ну и ладно, главное, чтобы не лобковыми, а ты найдешь утешение в объятьях этой жирной мадам.
— Все-таки я тебе отрежу твой язык, так будет спокойнее.
— Только сначала я хочу похудеть, потом немножко пожрать, и только потом можно меня убивать.
— Договорились.
***
Вот уже неделю продолжаются худшие дни в моей жизни, нет я вовсе не злая, я просто мегера. Все, о чем я думаю, это о еде. Ложусь в кровать и вижу гамбургеры, чипсы, пиццу, пирожные, жареное мясо и прочее. В реале мечтаю хотя бы о маленькой булочке, да что там, о куске свежего белого хлеба. Какая к черту любовь, секс и прочее, когда в голове только мысли о еде. Кому нужна идеальная фигура, когда жизнь становится говном во всех смыслах этого слова. Честно, держусь из последних сил, но чувствую, что скоро сорвусь. Саша же и вида не подает, что что-то не так. Исправно ест вместе со мной брокколи на пару, вонючую и полезную рыбу все на том же пару и кучу зелени.
Еще пару дней, и я реально позеленею от злости и неважно, что я типа правильно ем по пять раз в день, да лучше голодать, чем пихать в себя это. Потапов, видимо, чуя мое настроение, задабривает меня ежедневно ромашками, малиной и прочей ерундой, и ведь не сказать же, что я не люблю ромашки, обидится же. От невеселых дум меня отвлекает мой белый мишка.
Венечка стал моим самым настоящим сынулей, нет, Сашу он тоже любит, но мамка для него я. А вот Грызлик выбрал Сашу, спит это куриное чудо на Потапове, и судя по постоянному жамканью его стального пресса и волосатых ног, Сашу он принял за папку. Сегодня мы ночуем у меня и мой белый мишка, похоже чувствуя мое не лучшее состояние, решил задобрить меня своими слезливыми глазками, положив морду на мое колено. Надеюсь, в скором времени похудевшее колено, хотя колено у меня и так нормальное, и даже живот уже стал уменьшаться. Наверное, это неправильно возить туда-сюда бедных животных, но я еще не готова перебраться к Саше.
— Что, малыш, кушать хочешь? Я тоже. Ладно, сынуля, тебе не для кого худеть.
Достаю с полки банку консервы для своего мишки, открываю и выкладываю в миску. Черт, даже собака ест каре ягненка с печенью и овощами в сливочном соусе, почему я должна давиться стручковой фасолью? Жизнь — боль. Боже, видать я и вправду чокнулась, подношу миску к носу и вдыхаю аромат. Это реально безумно вкусно пахнет, в голове пронеслась мысль, а не попробовать ли каре ягненка, может, просто лизнуть?
— Что ты делаешь? — позади меня раздается голос Потапова.
— Нюхаю Венькину еду, мне кажется, она с каким-то неприятным душком.
— Душок говоришь?
— Ага.
— Да брось. Там нормальный срок годности.
— Ну ладно, кушай, Венька.
— А у нас что на ужин? — интересуется Потапов.
— Салат из стручковой фасоли и перца.
— Жаль, что не каре ягненка. Ну давай, наложи мне эту вкусняшку.
