Трюк - Иден Финли
Тайм-аут? Какого хрена?
— Официально заявляю: ты такой же бесячий в постели, как и вне ее.
Ноа расстегивает свою голубую рубашку. Мучительно медленно. Я изо всех сил стараюсь не повторять «ненавижу».
Рубашка спадает с его темных рельефных плеч, и я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать в голос. Чтобы не двигаться. Чтобы даже не дышать. Когда Ноа тянется к джинсам, я впиваюсь в подлокотники так, что белеют костяшки. Его улыбка меня бесит и в то же время заводит. Каким-то необъяснимым образом.
Брюки падают на пол, и совсем не удивляет, что на Ноа нет нижнего белья — он будто знал, что это произойдет. Черт. Его член длинный и твердый, и…
— По-моему, у тебя слюнки текут, — говорит Ноа и обхватывает пальцами свой ствол.
— Гурн-н-г-х…
— Это по-английски?
— Ты ж м-меня с ума сведешь. — Блин, опять этот дурацкий говор.
— М-м-м, продолжай говорить, как южанин. — Он поглаживает свой член, и это самое завораживающее зрелище, что я когда-либо видел. Мне хочется наклониться и взять его в рот, но я уверен, что получу за это еще больший тайм-аут. Ноа размазывает предэякулят по головке, и я облизываю губы.
— Хочешь его?
Мне удается только слегка кивнуть.
Ноа делает ко мне шаг, и я застываю в предвкушении, но этот засранец снова опускается на колени. Я тяжело вздыхаю.
— Никаких жалоб.
Как только Ноа вытаскивает мой член из боксеров, напряжение накатывает волной, и я почти кончаю.
— Я долго не протяну.
Ноа усмехается.
— Да ты что? — Скользнув языком по головке, засасывает мой член в рот.
— Твою мать…
Я хочу ухватить его за волосы, но на бритой голове это дохлый номер, и вместо этого я сжимаю пальцами свою ногу. Бедра сами собой вскидываются, и Ноа стонет с моим членом во рту.
Закрыв глаза, я пытаюсь продлить это ощущение. Влажный жар его рта подводит меня все ближе и ближе к краю, но затем Ноа отстраняется. Холодный воздух салона касается моей кожи, заставляя член съежиться.
Я встречаюсь взглядом с Ноа.
— Я сказал, смотри на меня. Глаза не закрывать.
— Да блядь, — бормочу я.
— И не жаловаться.
Никогда раньше у меня не возникало желания показать средний палец парню, который мне отсасывает, и в то же время умолять его не останавливаться.
Когда Ноа снова берет мой член в рот, я делаю все, чтобы не отводить взгляд. Вид его движущейся головы доводит меня до перегрузки всех органов чувств.
— Ноа, — предупреждающе стону я.
Он заменяет рот рукой.
— Кончи мне на грудь.
Прерывисто дыша, я выдавливаю:
— Глотай. Меньше беспорядка.
— Забыл, что у нас есть душ? Ты же только что оттуда.
Ну всё. С глухим рыком я кончаю, забрызгав всю грудь Ноа. Мышцы охватывает дрожь, но не успеваю я прийти в себя, как Ноа встает, хватает меня за волосы и тычет членом в губы.
Я с готовностью принимаю ствол, заглатывая до самого основания, хотя руки до сих пор дрожат, а дыхание прерывается.
— Мать твою, — шепчет Ноа.
Внезапно самолет входит в турбулентность, Ноа падает вперед и упирается руками в подголовник моего кресла. Его член проникает мне в горло, что совсем не облегчает дыхание, но я хочу этого. Блядь, я хочу.
— Готов? — спрашивает Ноа.
Я мычу и сжимаю его ягодицы, контролируя глубину толчков. Мышцы Ноа сокращаются под моими пальцами, а теплые струи бьют мне на язык. Грудь наполняется чем-то вроде гордости. Заставить парня кончить — как бальзам на самолюбие, особенно когда в футболе что-то не ладится. Мозгоправ бы, наверное, сказал, что дело в чувстве близости, которое я испытываю в этот момент. Но это чушь собачья. Для меня это чистый кайф.
Ноа вздрагивает всем телом и вынимает член из моего рта. Потом оседает мне на колени, словно ноги его не держат.
Я еще даже не успел проглотить сперму, как Ноа впивается мне в рот обжигающим поцелуем. Обычно в такой момент я сбегаю сломя голову, поэтому губы и язык Ноа, жадно слизывающие вкус спермы с моих губ, застают врасплох. Как и то, что мне это нравится. Еще как нравится. Самый горячий сексуальный опыт в моей жизни.
Ноа отстраняется.
— Нам нужно в душ. Скоро садимся.
Я нехотя его отпускаю, и он с меня слезает. Ноа чувствует себя вполне комфортно, разгуливая голым по салону, но меня вдруг охватывает паранойя. Я встаю и застегиваю штаны.
— Ноа?
Он останавливается у двери в ванную.
— Здесь ведь нет, типа… камер наблюдения?
Ноа отшатывается.
— Ух ты. Быстро же ты отходишь от оргазма.
— Я не имел в виду…
— Нет, придурок. Здесь нет камер. Я бы не стал снимать кого-то, когда он кончает. По крайней мере, не предупредив. Я не настолько мудак. — Ноа заходит в ванную.
Я плетусь следом на нетвердых ногах.
— Не хотел тебя обидеть.
Ноа игнорирует мои слова и закрывает за собой дверь душевой кабины.
— Прости, — говорю я достаточно громко, чтобы он услышал сквозь шум воды.
Он поворачивается и пронзает меня сердитым взглядом.
— Залезай сюда. Быстрее.
Я раздеваюсь, захожу в душ и обнимаю Ноа со спины. Не думаю, что он верит моим извинениям.
— Честно, я спросил, чтобы знать, нужно ли позаботиться о записях. Я бы не разозлился, если бы они были. Просто Дэймон убьет меня, если появится секс-видео. В прошлый раз я забил на такое дерьмо, и оно укусило меня за задницу.
Ноа прислоняется ко мне. Его ягодицы прижимаются к моему наполовину твердому члену. Я провожу губами от затылка Ноа к плечу. Он прав в одном. Я более расслаблен, когда он рядом. Или, может, это последствия крышесносного оргазма. Можно официально заявить: минет спасет мир.
— Ты хоть понимаешь, что это твой третий душ за сегодня? — усмехаюсь я ему в шею.
— Ну, что сказать, ты заставляешь меня чувствовать себя грязным. И как бы ни хотелось второго раунда, у нас нет времени. Если не окажемся в креслах при посадке, они придут за нами сюда. — Ноа поворачивается в моих руках. Мне нравится ощущать его так близко. Сейчас я жалею, что отказался от его первого предложения. — Но я тебе обещаю, что дома мы обязательно повторим.
Коротко поцеловав Ноа, я быстро ополаскиваюсь и достаю чистую рубашку из сумки, потому что предыдущая вся покрыта спермой.
— Говорил же, сплошной беспорядок. Даже при наличии душа.
— Мне нравится беспорядок. Нравится быть помеченным.
И здравствуй, стояк. Да блядь!
— Не смотри так на меня своими сладкими карими глазками, — говорит Ноа. — У нас нет
