Натали Гарр - Ночи большого города
– Ты больной!
– Ты шлюха!
– Я ненавижу тебя!
– Заткнись!
– С меня хватит!
– Эй, куда ты пошла?!
– Отстань!
– Я запрещаю тебе уходить!
– Пусти!
Внезапно в моей голове раздался треск, удары и стук.
Стук… стук…
– Бро, ты чего здесь разлегся?
Медленно разлепив веки, я сконфуженно фокусируюсь на развалившемся в моем кресле Майке.
За окном темно, как в самой настоящей заднице, тело ломит от неудобной позы.
– Кажется, я уснул, – говорю я, поморщившись от тупой боли в спине. – Который час?
– Половина девятого.
Чертыхнувшись, я резко встаю и беру со стола свой телефон. Один пропущенный от Кэтрин, одна эсэмэска от Кэтрин, пара звонков по работе и один пропущенный от Майка.
– Зачем ты пришел?
– Проведать свою звезду. Ты в курсе, что твою мордашку напечатали во всех газетах?
– В курсе. С новостями ты припозднился.
Пишу Кэтрин ответ, в котором обещаю через двадцать минут быть дома. Странно, но она не упомянула о прессе. Может, она еще не видела?
– Кстати, я хотел предложить тебе кое-что.
Вопросительно вскидываю бровь.
– Как ты смотришь на то, чтобы сгонять на уик-энд в Эл-Эй? Мы с Кристиной, ну и вы с Кэт.
В Эл-Эй?
Прикинув все «за» и «против», я вдруг прихожу к удивительному выводу, что впервые идея моего брата не кажется мне глупой.
– Ты ведь сможешь выбраться на пару дней? – спрашивает он.
– Вполне.
– Супер! – Майк присвистывает. – Там такие волны сейчас, закачаешься!
Я широко улыбаюсь.
Мы с Майком с детства обожаем серфинг и раньше частенько состязались. Видимо, ему не терпится в очередной раз продуть мне.
– Уверен, что готов посоревноваться? После многолетних попоек, курева и баб ты, вероятно, утратил свою былую форму, – подначиваю его я.
Он скептически фыркает.
– Да я заткну тебя за пояс, старый ты хрен!
– Спорим? – во мне просыпается азарт.
– Давай! – мы жмем друг другу руки. – Ты, главное, оторвись от своего пенсионерского офиса, а там посмотрим кто и что утратил!
Хлопнув этого задиру по плечу, я надеваю пиджак и мы вместе выходим из кабинета.
* * *– Майк предложил нам съездить на выходные в Эл-Эй.
– В эти выходные? – уточняет Кэтрин, собрав со стола грязные тарелки.
– Угу, а что?
– Э-м-м, я… – она складывает посуду в машинку и запинается. – Ничего.
Ну нет. Никаких гребаных секретов. Решительно поднимаюсь со стула, подхожу к ней и аккуратно закидываю удочку:
– Я подумал, что это неплохой шанс отдохнуть от тусклой зимы. Тем более тебе нравится Калифорния.
– Очень нравится, – соглашается Кэтрин, но я чувствую исходящее от нее волнение и понимаю, что она темнит.
– Значит, полетели?
Помолчав с минуту она, наконец поворачивается ко мне.
– А можно перенести поездку на следующую неделю?
– Почему? – стараюсь не сверкать своими дикими глазами и вести себя смирно.
– У меня занятия… точнее, подготовка к пробам.
К пробам?
Вместо вопроса из моего рта вырывается неслышное «о».
– Это ерунда, просто хочу попытать счастья, – она криво улыбается, начав копошиться со стаканами.
Срань господня, она сказала «к пробам»?! Я мысленно переношусь в прошлое и впадаю в оцепенение.
– Скоро в академию приезжает известный режиссер Эван Рейнольдс, слышал о таком? – отрицательно мотаю головой, хотя она на меня даже не смотрит. – Так вот, он решил отобрать несколько человек на три эпизодические роли в своем новом фильме, представляешь?
Я моргаю.
Закончив кряхтеть вилками, ножами и прочей дребеденью, от которой у меня зазвенело в ушах, Кэтрин переводит на меня свой полный ожидания взгляд.
– Ты вроде на режиссера учишься.
– Да, но мистер Лестрейд считает, что во мне есть скрытый потенциал. На наших репетициях я неплохо справляюсь.
– Ты собираешься стать актрисой? – уточняю я прежде, чем забросать ее обвинениями.
Она осторожно пожимает плечами, не решаясь произнести это вслух. Наверняка видок у меня тот еще.
– Ответь мне, – с нажимом повторяю я, втайне надеясь услышать от нее «нет».
– Я бы хотела попробовать.
– Кэтрин, да или нет? Что значит попробовать?
– Я… я не знаю… – она теряется.
Сделав глубокий успокаивающий вдох, я подхожу к холодильнику и достаю оттуда воду. Нет, не помогает. Что мне делать? Стукнуть по нему кулаком? Она испугается.
Дерьмо, вот дерьмо!
Запустив пальцы в волосы, я смотрю на нее сквозь полуприкрытые веки и давлюсь от ярости.
– Ты сердишься?
– Кэтрин…
– Почему? Ты же говорил, что теперь все по-другому. Что ты доверяешь мне.
И тут я понимаю, что обязан реабилитироваться. Срочно. Она не должна догадаться, что я нисколечко не изменился, иначе мы пойдем по кругу. Так, нужно сосредоточиться на чем-то еще… ее любовь. Ее любовь ко мне.
Спокойно, Роберт. Она любит тебя. Она не какая-то блудливая бестия, способная на коварную измену. Эта мысль меня усмиряет.
Поставив бутылку на кухонный островок, я шагаю вперед и обнимаю ее за плечи.
– Конечно, я доверяю тебе, Кэт, – она смотрит на меня с сомнениями, – прости, я просто не ожидал. Если тебе это интересно, то обязательно попробуй.
– Правда? – ее губы трогает застенчивая улыбка.
– Правда, дорогая, – я прижимаю ее к себе, она кладет голову мне на грудь и расслабляется.
– Знаешь, я уточню насчет уик-энда. Наверняка репетиции можно перенести на будни. Я бы с удовольствием полетела в Эл-Эй.
Я целую ее волосы.
– Я люблю тебя, – говорю я, незаметно сжав ку лаки.
– И я тебя.
* * *Давненько я не страдал бессонницей.
Достав из шкафа бутылку «Харди Перфекшн»[7], я запираюсь у себя в кабинете и сажусь за стол. Черт, Эддингтон, ну ты и ссыкло! Узрел на горизонте какого-то препода и впал в отчаяние, как какой-то никчемный дегенерат. Что с тобой? Где твоя уверенность в себе? Если так будет продолжаться, эта девчонка превратит тебя в полное дерьмо. Господи, да она уже это сделала! Раньше я бы устроил скандал, запретил ей выходить из дома на фиг! А сейчас что? «Конечно, я доверяю тебе, Кэт»!
Чертыхнувшись, я наливаю себе еще коньяка и морщусь. Дерьмо, мне нужна закуска. Где мои орешки? Куда чертова прислуга подевала мои орешки? Выдвинув два нижних ящика, я мысленно проклинаю вездесущую миссис Кларк, которая, даже будучи невидимой, умудряется меня взбесить.
