Услуга за услугу - Людмила Жиркова
– Есть, чем салат заправить? – он хитро улыбнулся, заметив мой хмурый вид.
– В навесном шкафу, – я взглядом указала примерное местонахождение и снова продолжила его сверлить.
– Ты присаживайся, не стесняйся, – его это забавляло.
Мало того, что Калинин хозяйничает на чужой кухне, он ещё и язвит. Ладно, пусть поумничает, лишь бы лишнего себе не позволял. А приятно провести вечер, хотя бы раз в жизни, мне точно не повредит.
Я села за стол, всё ещё недовольно наблюдая за Юрой. Так легко и бесцеремонно может вести себя только старый друг. Я вспомнила вчерашний поцелуй. Он был самым вкусным за всю историю моего существования, но для меня поцелуй означал только прелюдию к дальнейшим постельным действиям. Я уже привыкла к этому и не могла думать по-другому. Меня к этому приучили предыдущие восемь вариантов. Я не хочу портить атмосферу тепла и уюта. Юра всё больше убеждал меня, что с тех пор, как мы закончили школу, он сильно вырос. Да, Калинин неприлично богат, но его внутренний мир не такой, как у остальных. Он дружелюбен, нежен, заботлив. Идеальный девятый вариант, который должен стать последним. Но он не мой.
А жаль, Юра так здорово управляется по дому. И с ним спокойно, уютно. Впервые мне комфортно рядом с мужчиной. Но почему именно Калинин? Я не могу влюбиться в Калинина. Мне нельзя любить Калинина.
Он поставил передо мной тарелки с сосисками и салатом.
– Приятного аппетита.
– А ты?
Он качает головой.
– Я не голоден. Если бы я знал, что мне придётся кормить тебя, не ужинал бы в гордом одиночестве.
Ну что ж, поиграем. Заодно определимся, на что ещё Калинин пойдёт ради меня. Например, на пару лишних килограмм. Я отложила вилку в сторону и откинулась на стуле.
– Тогда я тоже не буду.
Юра садится рядом и берёт мою вилку в руки. Он что, собирается кормить меня с ложечки? Ну, или с вилочки. Ого какой поворот! Калинин по-прежнему упрямый и настойчивый парень. Ладно, посмотрим, кто кого.
– Открой ротик, – улыбаясь, протянул он кусок сосиски. – Этот кусочек за маму.
Я сильнее сжала губы и насупилась. Играть, так играть.
– Ну же, смелее, – Юру это забавляло. – Или ты маму не любишь? Нет? Тогда за папу? Опять нет? Ну хотя бы за меня.
Я могла сдерживать улыбку. С чего Калинин решил, что для меня он важнее родителей? Хорошо, даю подсказку.
– Бери тарелку. Без тебя я есть не буду.
Юра отложил вилку, наклонился и поцеловал меня в губы.
– Ешь, – снова мягко сказал он.
Легкий шок быстро прошёл. Ни за что! Это не сработает. Я взяла себя в руки быстрее, чем он приземлился обратно на свой стул.
– Без тебя я ни съем ни кусочка, – снова ответила я, только медленнее.
– Упрямая, да? – Юре нравилась эта игра. – Ладно. Что бы такого ещё придумать?
Он якобы говорил сам с собой, искоса посматривая на меня. Всё равно ничего не выйдет. Я ещё никогда не уступала, тем более Калинину. Никогда не подчинялась, всегда стояла на своем. Даже с расцарапанными коленками или локтями (смотря на что я приземлялась), когда мне было обидно, я никогда не показывала ему своей слабости. Я вставала и гордо подняв голову проходила мимо, стараясь толкнуть его плечом, чтобы он знал, что разозлил меня, а не расстроил. Это потом, вернувшись домой и заперевшись в спальне я давала волю слезам.
Мама даже и не знала, что происходит у меня на душе. Я никогда не говорила родителям о том, что происходит в школе на переменах. Им этого знать было не обязательно. Они знали только о моих достижениях на уроках, в знаниях, даже в спорте, но никогда не слышали от меня рассказов о моих одноклассниках.
– Бесполезно, – я ехидно улыбнулась. – Я не буду сегодня есть одна, или вообще есть не буду.
Калинин засмеялся, но взял тарелку и вилку. Отсыпав себе немного салата, он демонстративно принялся за поздний ужин.
Мне показалось, что он слишком быстро сдался. Проснулась паранойя и забубнела старой бабкой, назойливо твердя, что где-то здесь есть подвох. Я прогнала подозрительную старушку и уступила место голосу победы. Мне удалось победить Калинина! Ура! Он уступил! Правда, немного нарушил правила, но всё же проиграл.
Я выполнила свою часть и всё же начала есть.
– Ещё раз поцелуешь меня – получишь по яйцам, – предупредила я.
Калинин так и замер с открытым ртом. Вилка с салатом зависла в воздухе. Я довольно смотрела на этот стоп-кадр, пока салат не начал падать на стол.
– Скатерть мне испачкай, – сказала я, всё ещё улыбаясь.
– Я вытру, – ожил Юра, вернув обратно в тарелку то, что ещё оставалось на вилке.
Ужин мы закончили молча. Юра сам собрал посуду, вымыл её и даже стёр со стола.
– Ну что, тогда я поеду?
– Подожди, – остановила я его уже в дверях. – А ты чего вообще приезжал?
– Убедиться, что с тобой всё в порядке, – Калинин пожал плечами. – Ну и, как оказалось, накормить. Сама ты поесть не догадаешься.
Привычная ухмылка вернулась. Ему так нравится улыбаться?
Он резко развернулся в дверях.
– Да, по поводу поцелуев. Ты думаешь, что сможешь объяснить маме, почему влюблённая пара избегает физического контакта?
Он сделал шаг назад и закрыл за собой дверь.
Это было как у Алисы из страны чудес. Калинин исчез, но его широкая самодовольная улыбка ещё долго парила в воздухе, пока не растворилась совсем.
