Ненастоящая семья - Мария Манич
— Я думаю о тебе то же самое!
— Не сомневаюсь. Знаешь… — Дроздов понижает голос и заставляет меня остановиться. Разворачивает в сторону Зои и своей матери и предлагает понаблюдать за ними. Они обе выглядят очень довольными обществом друг друга. Зоя не всегда легко идёт на контакт с незнакомыми людьми. Выпендриваться и перетягивать на себя внимание она любит, только когда рядом есть кто-то из своих. — Я очень давно не видел свою мать вот такой. Счастливой. И, если ей наши липовые взаимоотношения подарят немного радости, я готов прогнуться и сыграть свадьбу.
— А что потом? — спрашиваю дрогнувшим голосом, Дроздов смещает ладонь мне на талию и едва заметно двигает ближе к себе. — Что будет потом?
— Потом мы пойдём по твоему плану. Через год мы отдалимся друг от друга из-за твоей работы и тихо разведёмся.
— И я останусь со своим прицепом, — вставляю едко.
Слова Лекса всё ещё отдаются эхом в моих мыслях. Несносный подросток. Если он снова попадёт в неприятности, я десять раз подумаю, напрягать ли из-за него папу.
— Я промою Лёхе рот с мылом. У тебя чудесная дочь. Я вообще детей до сегодня особо не замечал, ничего не понимаю в них, но малая на тебя похожа.
— А Алка говорит — на тебя, — вспомнив подругу, хочу снова ей набрать и обозвать предательницей. За чью команду она играет вообще?
Рома тихо смеётся и отпускает меня. В его кармане вибрирует пластиковый пейджер, который сообщает о готовности наших пельменей. Их можно забирать.
— Только не говори об этом моей матери, а то заставит нас сделать тест ДНК.
Обед с семейством Дроздовых проходит спокойно. Зоя лопает свои пельмени, не отрывая глаз от моего мобильника, где девочка Маша донимает бурого медведя. Внезапно эта мультяшная парочка напоминает мне нас с Ромой. И я выступаю глупой маленькой блондинкой, такую кашу заварила…
Марина Николаевна ненавязчиво ведёт допрос — в основном меня, с негодованием поглядывая в сторону вновь молчаливого сына. Мол, такое сокровище скрывал, как ты мог?
Сокровище мечтает побыстрее сбежать и не рассказывать о том, как училась в школе и где работают родители.
— Надо нам познакомиться. На свадьбе это делать как-то несерьёзно, — спохватывается женщина и деловито достает из сумки мобильник. — Леночка, давай номерками обменяемся.
Толкаю локтем уминающего гамбургер Дроздова. Пора идти на помощь будущей жене!
— Мам, я тебе потом сам его дам. Хватит Ленку прессовать, ты её пугаешь своим напором.
— Неправда! Ведь так? — спрашивает с надеждой в голосе Марина Николаевна.
Смотрит так по-доброму и ласково, переводя взгляд с меня на Зою, а у меня ком в горле от этого взгляда. Ну ё-мае, Лена…
Хотела, называется, по-быстрому состряпать липовый брак с подходящим парнем и улететь работать в Дубай. У судьбы на этот счёт совсем другие планы.
— Конечно, неправда! Записывайте номер. Я вам могу позвонить вечером, и решим, где и как встретимся с моими родителями. У вас или у нас.
Настаёт очередь Дроздова толкать меня под столом. Накрыв мою ногу своей ладонью, он щипает меня за бедро! За это получает пинок по голени и морщится так, будто съел дольку лимона. Кто же лапает, да ещё и так откровенно, когда рядом мама и маленький ребёнок!
— Лучше у нас. Я еды приготовлю, фотографии Ромы маленького покажу. Ох, как здорово! Миллион лет не собирала гостей, — довольно произносит Марина Николаевна. — Как хорошо, что мы вас встретили сегодня. Да, Рома?
— Да, мама, — судя по голосу Дроздова, он так не считает.
Надо с него расписку взять. У Ромы сейчас такое выражение лица, словно его картошку фри окунули в мазут вместо сырного соуса и насильно предлагают съесть. А кто только недавно говорил мне, что готов на всё, лишь бы порадовать маму? Не хочет больше встречаться с потенциальным тестем? Это он ещё не видел свою будущую тёщу!
— Я больше не хочу, — пищит Зоя и отодвигает от себя тарелку, чуть не скинув при этом стакан с соком.
— Нам, наверное, пора, мы здесь с друзьями, — говорю я, хватаясь за соломинку, предложенную дочерью. Надеюсь, Алла ещё не уехала. — Спасибо за совместный обед.
— Конечно! Рома, я вниз пойду. А ты… девочек пока проводи? Я так рада познакомиться!
Мы с Зоей получаем на прощанье щедрые тёплые объятия от Марины Николаевны, а дочь ещё и поцелуй в макушку.
— Канарейкина, браво, — несколько раз хлопнув в ладоши, произносит Рома. — Ты настоящая актриса. Состроив ему рожицу, вытираю салфеткой перепачканное лицо дочери.
Мама Дроздова показалась мне очень приятной в общении, несмотря на общую взбудораженность нашей встречей, но, как только она наконец направляется в сторону эскалатора, я чувствую огромное облегчение. Однако длится оно недолго, потому что, замерев на полпути, она стремительно разворачивается и идёт назад.
Мама Дроздова показалась мне очень приятной в общении, несмотря на общую взбудораженность нашей встречей, но, как только она наконец направляется в сторону эскалатора, я чувствую огромное облегчение. Однако длится оно недолго, потому что, замерев на полпути, она стремительно разворачивается и идёт назад.
— Рома… — сдавленно говорю я и опять пинаю его ногу под столом, так как он сидит спиной. Он вскидывает на меня глаза от экрана телефона и устало приподнимает брови. — Она возвращается.
— Дети! А когда дата свадьбы? Мне нужно подогнать смены, а по нашему разговору я поняла, что она уже в этом месяце.
Её вопрос на секунду ставит меня в тупик. Поход в загс с Дроздовым мы ещё не обсуждали, заявление не подавали, да и вообще немного завираемся, придумывая совместную легенду на ходу. Вот и сейчас, быстро переглянувшись через стол, одновременно выпаливаем:
— Двадцать шестого июня.
— Двадцать девятого июня.
Опять смотрим друг на друга. В этот раз наша ментальная связь работает намного лучше:
— Двадцать шестого, — хором.
— Отлично… Это получается через три недели? — уточняет Марина Николаевна.
— Почти, — недовольно подтверждает Дроздов, и я почти уверена, что сейчас в его голове пошёл обратный отсчет до этой даты, прямо как у бомбы с часовым механизмом.
