Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua
По мере того, как шло время, Чу постепенно проваливался в глубокий сон — это была обычная реакция его нервной системы на стресс. Забытье напоминало холодную воду под толстой коркой льда, сквозь которую ничто больше не сможет к нему пробиться...
...Мо Жань, который всё это время неумело пытался придумать предлог, под которым наконец объяснится с мужчиной, и попросит у того прощения за случившееся, так и застыл в дверном проёме, вглядываясь в неясные очертания знакомой фигуры под покровами одеял.
Его Чу Ваньнин… не прошло и часа с момента, как Мо Жань покинул номер, а балетмейстер уже крепко спал. В воздухе витал аромат цветочного геля для душа. На оставленном подносе еда осталась нетронутой, и давно остыла.
Вэйюй нахмурился, покосившись на растекшееся на полу лужицей полупрозрачного шелка ханьфу, и сброшенные тут же неподалёку украшения. Он потратил на них немало времени и средств, собственноручно рисовал их крепления… следил за тем, чтобы ювелир всё сделал максимально комфортным. Хотел подарить их Ваньнину к особому случаю — да так и не решился.
Видимо, был прав — потому что мужчина поспешил избавиться от них, едва Мо Жань вышел за порог.
В груди внезапно стало отчаянно тесно.
Балетмейстер Чу — человек, которого Мо Жань безотчётно любил все эти годы — продолжал отвергать эту любовь. Казалось, что бы парень ни делал, всё это было напрасной тратой времени и сил, будь то дорогостоящие подарки, или собственноручно приготовленная еда. По капле всё это сводило с ума, и в итоге привело к ситуации, из которой, вероятно, не будет обратного пути ни для кого из них.
Весь прошлый год Мо Вэйюй стремился быть лучшей версией себя, чтобы Чу наконец полностью отпустил поводья и просто начал наслаждаться этими отношениями без необходимости что-либо скрывать и жить в постоянном напряжении… но, казалось, чем сильнее он пытался заботиться о каждой мелочи вокруг, делая жизнь Ваньнина лёгкой и приятной, тем сильнее балетмейстер замыкался и отдалялся. Между тем, Мо Жань был уверен, что Чу и сам не знал, как сильно нуждается в заботе, и оттого подчас смотреть, как тот уезжает к себе в пустой дом ради сохранения приличий, или отказывается завтракать вместе с Мо Жанем под разными предлогами, было больно.
“Тебе не нужно так стараться для меня,” — цедил Чу, отводя глаза, и вид у него при этом был такой, словно Вэйюй в который раз разочаровал его. Примерно с таким же выражением он когда-то скупо критиковал первые неловкие плие юноши.
Вэйюй пытался игнорировать недовольство, и продолжал делать то, что считал необходимым: приходил к Чу на репетиции, даже когда у него самого был выходной, устраивал свидания на тех условиях, которые ему ставил Ваньнин — выбирая уединенные места, всегда осмотрительно оговаривая с мужчиной, чего бы тот хотел.
Но правда заключалась в том, что чаще всего Чу Ваньнин ничего не хотел вовсе.
Напряжение между ними медленно росло, и Вэйюй списывал его на усталость мужчины — по наивности считая, что, стоит им вернуться из турне, как всё станет на свои места.
Вот только, когда они оба вернулись к подготовке новой постановки, случился инцидент с мобильным телефоном Чу, после которого балетмейстер был вынужден взять длительный отпуск и уехать.
Мо Жань едва не застонал, вспоминая, как буквально сразу же после отъезда Ваньнина обнаружил смартфон у себя же в квартире, среди вороха вещей.
Посторонних там быть не могло — Чу был особенно щепетилен в вопросах безопасности, так что Вэйюй установил дорогую охранную систему, чтобы мужчина ощущал себя расслабленно, находясь у него. Надеялся, что тот после этого наконец, быть может, переедет к нему окончательно.
По всему выходило, что телефон Чу Ваньнина украл сам Мо Жань...
Тем же вечером парень в ужасе принялся пересматривать записи с камер, и понял, что его предположения оказались правдой — но почему же тогда он ничего об этом не помнил?..
Значило ли это, что видео, из-за которого Ваньнин решил добровольно отойти от дел и уехать, залил тоже он?..
Но… зачем?
Разве во всём этом был хоть какой-то смысл? Он ведь знал, какими могут быть последствия, и что Чу Ваньнин будет в ярости… а что, если балетмейстер обо всём догадался, и потому бросил Вэйюя, ничего толком не объясняя?..
Однако Ваньнин, казалось, продолжал с ним общаться так, словно ничего особенного не произошло, и их расставание было лишь временной мерой, так что Вэйюй на какое-то время даже успокоился. В конце концов, они — не первая и не последняя пара, скрывающая свои отношения. Рано или поздно скандал уляжется, и всем станет безразлично, кто из них с кем спит.
Чу вернётся.
Всё будет-по-прежнему.
Мо Жань убеждал в этом себя несколько недель подряд. Только благодаря этому — и Чу Ваньнину, который, казалось, стал спокойнее, и общался с ним теперь, как прежде, пусть и был далеко — кое-как продолжал ходить на репетиции. Его мало волновало происходящее вокруг, и он практически не старался — ему не была интересна роль, а его партнёрша по сцене вызывала откровенное раздражение... как и хореография, которую ставил не Чу Ваньнин. Чем больше он наблюдал за происходящим, тем сильнее возрастала уверенность, что Чу Ваньнин танцевал бы партию Никии совсем иначе. Пластичней. Легче. И наверняка бы внёс больше элементов народного танца в партию Солора.
Парень прокручивал в голове способы, как заставить руководство пересмотреть состав, и вернуть Ваньнина на сцену в качестве исполнителя — если даже не балетмейстера. Несколько раз встречался со сценаристами, а затем и спонсорами, всерьёз обсуждая этот вариант, апеллируя всё ещё не отшумевшим успехом постановки “Бессмертие” — и распроданными на несколько месяцев вперёд билетами.
Взывая к логике.
Также у него были записи с репетиций, где Ваньнин танцевал совершенно разные партии, в том числе женские — показывая танцовщицам, как им следует двигаться. И были записи, где Чу исполнял расслабленное балади в своё удовольствие. У каждого, кто бы это ни посмотрел, не оставалось сомнений, что лучшего кандидата на роль баядерки представить сложно.
Решение о возвращении балетмейстера в состав было вопросом принятия единогласного решения — и нескольких дней.
Если Чу вернут, Мо Жань всё изменит. Он станет ещё внимательней к Ваньнину — и будет стараться держать дистанцию, если мужчина того пожелает.
