Собстенность Дамира (СИ) - Крынская Юлия

Неожиданно кривая обрывается и монитор гаснет.

Врываясь в операционную:

— Яра, нет!

Руслан перехватывает меня на полпути:

— Дамир! Спокойно!

— Операция прошла нормально, — испуганно смотрит на меня Мухаммед.

— А ящик? — тычу пальцем в монитор и вглядываюсь в белое лицо Ярославы.

— Мы выключили его, — пожимает плечами врач. — Пулю достали. Но ваша жена потеряла много крови. Потребуется переливание.

— Берите сколько надо, — протягиваю обе руки запястьями наружу.

Врачи переглядываются.

— У нас нет условий для прямого переливания. У вас тоже третья положительная?

— Нет, у меня вторая, — растерянно смотрю на Руслана. — У тебя ведь третья?

— Да. Только отрицательная, — качает головой Руслан. — У Карима.

— Он уже летит сюда… Док, где есть условия для переливания.

— Без документов вас нигде не примут.

— А если подумать?

Мухаммед разводит руками.

— Повторяю. За деньгами дело не станет.

— Пишите адрес. Но время…

— Через десять минут здесь будет вертолёт.

Глава 23

Ярослава

Монотонное жужжание возвращает меня с цветочного луга в комнату с высоким белым потолком. Голова утопает в подушке. Слабость жуткая, даже не повернуться. В рот вставлена непонятная штуковина. Она вгоняет в меня воздух. Дышится легко. Пахнет чистым бельём и лекарствами. Похоже, на больницу. Где Дамир? Помню, он держал меня на руках. Помню тёмный салон машины. Потом мы куда-то летели. Дамир всё время был рядом. Почему его нет? С ним что-то случилось? Мычу. Хочу сбросить пластмассовую дрянь с лица. Поднимаю руки. В них катетеры. Рядом с кроватью — стойка с капельницей. Слышу быстрые шаги.

— Яра, милая, наконец ты очнулась! — Дамир склоняется надо мной, гладит по щеке. Что с ним? Он никогда так не смотрел на меня. Сейчас заплачет. Неужели я умираю? Силюсь сказать, что люблю его. Попросить за детей.

Дамир шепчет:

— Всё хорошо, теперь всё будет хорошо. Сейчас позову врача. Только ничему не удивляйся. — Дамир касается губами моего лба и уходит.

Снова хлопает дверь, и у моей кровати появляется врач в зелёной просторной рубахе с короткими рукавами. На бейдже непонятные закорючки. Улыбается и говорит со мной на незнакомом языке. Снимает с меня маску с трубками.

— Дамир! — выдыхаю имя любимого.

Он прикладывает палец к губам, и я растворяюсь во взгляде медовых глаз. Дамир рядом, и мне больше ничего не нужно. Врач поворачивается к нему и быстро тараторит. Дамир то кивает, то закатывает глаза и что-то втолковывает в ответ. Если я чему-то и удивляюсь, то это ангельскому терпению моего возлюбленного. Белый халат накинут поверх голубой рубашки. Понимаю, что больше всего на свете хочу сейчас прижаться к крепкой смуглой груди Дамира, выглядывающей из-под тонкого хлопка. Врач наконец соглашается с Дамиром. Тот протягивает ему руку и провожает до дверей.

— Чему я должна удивиться?

Дамир берёт мою руку горячими ладонями.

— Забыл, что ты не говоришь по-турецки, — он хитро улыбается, — у тебя нет документов, и я представил тебя своей женой. Отметку в паспорте слепили на скорую руку.

Во рту и так сухо, а теперь я вообще не могу вымолвить ни слова. Язык окаменел. Дамир наливает в стакан воды и помогает мне напиться.

— Теперь я официально твоя собственность? — улыбаюсь и вытираю губы.

— Мне кажется, тебе нравится этот статус.

— Я хочу быть только твоей.

— Поверь, других вариантов у тебя не намечается. — Дамир поглядывает на пустеющие флаконы на стойке капельницы. — Мы сейчас уезжаем. Здесь слишком опасно оставлять тебя даже с охраной. Мы позволили себе лишнего на чужой территории, а я ещё не закрыл вопрос с Ризваном.

— Дима и Муся… С ними всё в порядке?

— Они в надёжном месте. Не бойся. Сегодня увидишь их.

— Спасибо тебе, Дамир.

— Увы, но это я твой вечный должник, — вздыхает он.

— Прекрати! Ничего ты мне не должен.

Лекарство в бутылках подходит к концу. Дамир жмёт кнопку на стене. Входит медбрат и отсоединяет иглу. Врач приносит бумаги и ждёт, пока Дамир прочитает. Тот, изучив их, согласно кивает. Мы снова остаёмся одни.

— Одеваемся, — Дамир скидывает с меня одеяло.

— А это? — показываю пластиковые бабочки катетеров в венах.

— А это тебе снимет другой врач, — Дамир кивает на бумаги. — Док сопротивлялся, но схему лечения расписал. Не хотел отпускать тебя.

— Я попробую встать…

Дамир помогает мне сесть. Мои ноги и бёдра скрывают мятые больничные шаровары, плечо и грудь забинтованы.

— Кружится голова? — Дамир всматривается в мои глаза.

— Немного.

— Посиди. Это нормально.

На стуле висит новая одежда — длинное голубое платье и такого же цвета шаровары. На полу большая сумка. Дамир достаёт из неё расчёску, обходит кровать и встаёт за моей спиной.

— Парикмахер из меня никакой. Кроме себя никого не причёсывал. Кричи, если что.

Какое кричи? Я мурлычу от удовольствия, когда его пальцы мимолётно задевают мою шею.

— Вот ты шевелюру отрастила, — Дамир завязывает мои волосы в хвост. — Дома тебя быстро приведут в порядок.

Дома… Приятно, что Дамир ведёт себя так, словно мы женаты. Смущается. Неужели у нас и правда что-то получится? Или вернёмся в Россию и Дамир потеряет паспорт? В любом случае потеряет. Штамп-то поддельный. Не знаю, от чего больше кружится голова: от раны или от внимания Дамира.

Он вешает шаровары с платьем на плечо и протягивает руки:

— Возьмись за меня и попробуй встать. Только не рухни. Если не получается, скажи. Не геройствуй.

Цепляюсь за него и соскальзываю с высокой кровати. Ступаю на кафельный пол, нагретый солнцем. Оно стоит высоко над горами и светит в окно. Похоже, мы ещё не вернулись в Стамбул.

— У кошки семь жизней, — поднимаю глаза на Дамира и тону в его глазах.

— Считай, что две ты уже прожила, — он касается губами моих сухих губ.

— Почему две?

— Одну до меня, а вторую до первой пули.

— Осталось пять. — Хочу сказать, что проведу их с Дамиром, но вовремя замолкаю. Я научилась молчать рядом с ним. Но у меня и так на лице всё написано. Дамир — моя вселенная.

Дамир улыбается. Он снимает с меня больничные шаровары и покрывает поцелуями живот:

— Львёнок мой. Я скучал по тебе.

Новые шаровары из тончайшей ткани кажутся невесомыми. Платье на пуговицах, и мне не приходится поднимать руки. Дамир предусмотрел всё до мелочей.

— Как эта штука надевается? — Повертев в руках хиджаб, Дамир справляется и с этой задачей. Укутав меня в паранджу, он придирчиво осматривает меня со всех сторон. — Не девочка, а конфета. Посиди немного.

К машине меня спускают на коляске. Невысокие частные дома с красными черепичными крышами, узкая улочка с редкими прохожими. Я словно вернулась из ада. Меня передёргивает от одного воспоминания об ужасном доме.

Возле внедорожника нас встречают двое крепких мужчин. Одного я знаю. Руслан был нашим водителем в тот страшный день. Второй — широкоплечий верзила с татуировками, закрывающими руки и шею, с интересом смотрит на меня. Вернее, на кокон, внутри которого я нахожусь.

— Познакомься, Ярослава. Это Карим. Качнул тебе своей кровушки, — представляет Дамир мужчину.

— Привет, Ярослава, — Карим открывает дверцу машины.

Не знаю, как положено отвечать. Я ещё ни словом не обмолвилась с людьми Дамира.

— Спасибо вам, — чуть склоняю голову.

Дамир снова улыбается и, подхватив меня на руки, усаживает на заднее сиденье. Карим кивает ему, и они отходят от машины. До моего слуха доносится тихий голос Карима:

— Дамир, мы взяли настоящую дочь Ризвана.

Безмятежность солнечного дня улетучивается вмиг. По телу пробегает дрожь. Надеюсь, Дамир не захочет и её сделать «собственностью»? Не будет унижать её так же, как унижал меня в первый день?

Глава 24

Дамир

В машине Ярослава забивается в угол салона. Даже на расстоянии чую перемену в её настроении. Списываю на усталость. Львёнку сейчас отлежаться бы, но я не могу рисковать ею.