Дерзкая (СИ) - Акула Ксения

— А мне что делать, пока ты спишь? — прошипела я, подобно змее.

— Можешь приготовить нам что-нибудь вкусненькое, — обольстительно улыбнулся этот ловелас, раздражая меня своими голыми коленками и обалденной фигурой. Его гибкость и кошачья грация наводили меня на мысль, что у Жукова в предках затесался оборотень.

— Не дождешься! — ответила я Косте, который уже вызывал такси.

— Обожаю, когда ты злишься, — парень смачно зевнул в кулак и упал рядом со мной на лавку, вытягивая ноги и блаженно закрывая глаза. — Ужасная ночь, Ален, просто кошмарная, — простонал он, укладывая голову мне на плечо и жалобно постанывая. В этот момент я почувствовала, как в животе запорхали своими нежными крылышками бабочки и испугалась этого ощущения, дергая плечом и демонстративно отодвигаясь от Жукова подальше.

— Ууу, противная, — прошептал Жуков, не открывая глаз, — никакой жалости.

— Я надеюсь, что ты будешь страдать от похмелья и мучиться головными болями, — добила я Костика, откровенно пялясь на его лицо, окрашенное первым лучиком солнца, пробившимся сквозь небесную серость. Под глазами Жукова залегли тени, но они по-особенному украшали парня, и я захотела провести пальчиками под лицу Костика, стирая следы усталости.

«Совсем рехнулась, Аленушка», — одернула я себя мысленно, отворачиваясь от Жукова и его притягательной сексуальности, которая до сегодняшнего дня где-то пряталсь. Решение поехать с ним казалось сейчас абсурдным, но и возвращаться в квартиру Ритки не вариант. У них там с Антоном серьезный разговор.

Такси подъехало, я растолкала Жукова и вместе с ним устроилась на мягком сидении авто, пристегивая ремень и ощущая тяжесть головы Костика. Он продрых у меня на плече всю дорогу до дома своего друга, а я глупо улыбалась и представляла наш уже не первый совместный день наедине друг с другом.

Глава двенадцатая

Последствия общения с текилой

(Костик)

Клубная атмосфера лишила меня сил, совершенно. Сказать, что я не привык к подобному времяпрепровождению, значит, не сказать ничего, но Гарь — Игорь Гариков — мой школьный приятель, и слышать ничего не хотел.

«Сменишь прикид на джинсы и мантию и пойдешь цеплять себе нормальную девчонку, Кость. Меня твоя многолетняя муть с этой Гороничей достала уже!»

Он обо всем знал. Мы с Игорьком вместе посещали ненавистную нам музыкалку и учились в одной школе, правда, Гарь годом старше. Его мать преподавала в том же университете, что и мои предки, а позже переехала в Москву и перевезла туда всю семью. В тот год я психанул, лишившись лучшего друга, и попросил отца перевести меня в другую школу. Родители, шокированные тем, что я решил сменить престижный лицей на «убитую» во всех смыслах шарагу, протестовали, но я последовал за Аленой, как обычно, о чем впоследствии сильно пожалел. В итоге я лишился и лучшего друга, и Алены Городничей, и сам не помню, как пережил последние полтора года учебы. Посвятил всего себя книгам, забил на общение с одноклассниками и сам не заметил, как пропустил все тусовки, сосредоточившись на поступлении в универ, на предстоящих тестах, на успеваемости. Я зациклился на мысли, что будущая карьера важнее бестолковых отношений с парнями и девчонками, которые меня реально раздражали, а в итоге остался один на обочине веселой жизни выпускников школы.

«Оттянемся в классном месте, и сразу забудешь об этой заносчивой с. ке, — уговаривал меня Гарь, а я поддался на его весомый аргумент. — Кость, ты когда в последний раз имел нормальную телку?!»

Признаться бы другу, что до сих пор никого не имел, но, боюсь, после такого душевного разговора, Гарь примет меры и мы сменим клуб на более злачное местечко, а при мысли о продажных девушках и сексе с ними меня начинало мутить. Воспитание предков-профессоров и влияние старшего брата — ученого в области технических наук — сказывалось на мне неприятием клубной жизни, алкоголя и продажного секса. Я бы с радостью провел время в грандиозной столичной библиотеке или походил по музеям, но тогда бы Гарь выставил мои сумки за дверь и попрощался, пнув под зад своими потрепанными конверсами.

Пожалел я о том, что сдался, к началу диких танцев под басы, отдающиеся в моей черепной коробке точечной болью. Гарь праздновал совершеннолетие какой-то блондинки, радуясь тому, что девчонка решила пригласить его домой на всю ночь, а я чувствовал себя на этом празднике жизни совершенно лишним. Текила лилась рекой, и я пил горькую жидкость, закусывая ее лаймом и слизывая соль с запястья симпатичной девчонки, объясняя свое поведение ненавистью в Алене. Только я решил, что между нами треснул лед, как Алена доказала обратное, продемонстрировал мне своего возрастного любовника. И ведь повелась на него за что-то?!

От подобных мыслей я быстро хмелел, забываясь в новых впечатлениях, светомузыке и горячих поцелуях с девчонкой, которая сидела у меня на коленях. Как она там оказалась, я не помнил, но ее упругая попка и дерзкий язычок будили во мне далеко не невинные желания и кто знает, где бы я оказался этим утром, если бы не звонок Алены.

«Алена»

Ее голос вторгся в мои мысли и заставил сосредоточиться на том, чтобы вылезти из такси и добраться до квартиры Гаря. Я так хреново себя чувствовал после того, как адреналин в крови от звонка Алены спал, что оставалось полагаться на инстинкты и следовать их зову.

— Ай, Жуков, ты мне ногу отдавил! — заорала Алена, толкая меня в лифт и недовольно сопя. — Этаж?!

— Пятый, — прошипел я, ладонями сжимая голову, в которой бились церковные колокола. — Из лифта налево, ключ в кармане джинсов.

Алена возмущенно что-то пробормотала, но я не стал прислушиваться, борясь с тошнотой, подступающей к горлу. Еще не хватало выставить себя перед ней слабаком, который пить не умеет.

— Жуков, мать твою! — не сдерживала себя Алена в выражениях, продолжая меня расталкивать. — Как ты вообще до Ритки доехал?!

Я и сам не помнил, как избавился от объятий горячей девочки, прилипшей ко мне в клубе намертво, не помнил, как вызывал такси, как называл адрес Риты, как ехал по сонным улицам столицы. Я помнил лишь то, о чем тогда думал.

«Моя! Только моя!»

Я, как конченый наркоман, помчался в другой конец города, отвалив таксисту приличную сумму и наплевав на разочарованную и сексуальную девочку, чтобы помочь Алене, чтобы доказать ей, что еще не поздно начать то, к чему мы так долго шли. Я шел…

— Ключи, — напомнил я Алене, которая недовольно пыхтела, дергая ручку двери и молотя по ней кулачком.

— Доставай, ну, — посмотрела она на меня таким взглядом, от которого захотелось почесаться, но я только прикрыл веки и ухмыльнулся. Текила делала свое дело, я ко всему сейчас относился с огромной долей пофигизма, тем более к претензиям одной сладкой девочки, которая выглядела весьма соблазнительно. То ли специально забыла, то ли не придала значения, но на Алене красовался шелковый кремовый топ с тонкими бретельками, который отчетливо демонстрировал ее соски. Белье отсутствовало.

— В правом кармане, — хрипло прошептал я, проглатывая вязкую слюну. — И побыстрее, мне нужно в туалет.

— Тебе… что? — Алена несильно ударила меня в плечо, но я даже не поморщился, продолжая бороться с колоколами в своей голове. Руки висели плетьми вдоль тела и совершенно отказывались подчиняться. — Я никогда тебе этого не забуду, — пообещала мне Алена, чьи пальчики нервно полезли в карман моих джинсов. Зачем-то я подался навстречу ее рукам, чуть не потеряв равновесие, но Алена вовремя впечатал меня в стену.

— Это что сейчас было? — она достала ключи и повернулась ко мне спиной. — Ты себя кем возомнил, Жуков, героем-любовником?!

Алена распахнула дверь, и я первым ввалился в квартиру Гаря, не разуваясь и проходя прямиком в ванную, где включил ледяную воду и встал под душ прямо в одежде. Плевать на испорченные вещи, я все равно никогда их больше не надену, но репутация важнее. Я чуть не оставил содержимое своего желудка на лестничной площадке, а этого Алена мне бы никогда не забыла.