Оливия Карент - И назову тебя Альба Эстер
Ответа не было.
— Ненормальный какой-то!
Вирджиния начала одеваться. Майкл тоже встал и быстро оделся.
— Я провожу вас, Вирджиния, — бесстрастно сказал он.
Майкл вызвал такси и довез девушку до дома родителей, не произнеся по дороге ни слова. Но когда машина остановилась, он помог девушке выйти и холодно произнес:
— Думаю, о том, что могло произойти между нами, мы оба потом сожалели бы. Поэтому вряд ли в данном случае уместны какие-либо извинения. Но тем не менее, если вы считаете по-другому, извините меня, Вирджиния.
Попрощавшись, Майкл сел в такси, доехал до стоянки, где оставил свою машину, и возвратился домой.
Лежа в постели, Майкл думал о том, что больше ждать нельзя. Он должен действовать. Эли была, конечно, не права, утверждая, что, вернувшись к привычному образу жизни, он забудет ее. Если бы знакомство с ней являлось обычным увлечением, то это ее утверждение было бы верным и правильным. Но Эли значила для него так много, что без нее Майкл потерял интерес ко всему, что раньше составляло смысл его жизни. Он точно знал тогда, и это подтвердилось теперь: он любит ее, любит по-настоящему. И добьется, чтобы Эли была с ним.
12
Александр, как и обещал, приехал вовремя с большим букетом цветов.
— Это — тебе, Елена. Я рад встрече с тобой!
Он слегка обнял ее и поцеловал в щеку.
— Спасибо!
Елена поставила цветы в вазу.
— Ты похудела, — Александр помолчал и добавил: — Прими мои соболезнования. Впрочем… Извини, но так даже лучше. Я же знаю, как ты мучилась с отцом. Во всяком случае, теперь твоя жизнь будет хотя бы поспокойнее. Елена, я ненадолго. Поздно уже. Просто не мог сразу же не увидеть тебя. А в ближайшее время я — в полном твоем распоряжении. Буду, как всегда, исправно выполнять функции твоего личного шофера.
Александр подбросил на руке ключи от машины. Когда он приезжал, его друг отдавал ему свою машину. Дружба их была давней. Как они шутили, «огневой-боевой». Оба остались живы, приняв участие не в тренировочных, а настоящих боевых действиях. Потеряли многих товарищей. Достойно пройдя через все испытания, очень высоко ценили свою дружбу, относясь друг к другу со спокойным мужским достоинством, простотой и теплом.
— Во сколько завтра подать к парадному подъезду лимузин? — шутливо спросил Александр.
— К девяти ноль-ноль, — важно ответила Елена, а потом засмеялась: — Как это замечательно, Александр! Я смогу поспать лишних полчаса. Спасибо тебе!
— Да я же знал, что ничем нельзя тебя больше обрадовать, как подарив несколько лишних минут утреннего сна, — Александр наслаждался радостью девушки.
— Александр, ты же — с дороги! Я уже приготовила чай и сейчас покормлю тебя, — засуетилась Елена.
— Да мне пора… — неуверенно возразил он, безусловно желая побыть с Еленой еще хоть немного, потому что безумно соскучился по ней.
— Прекрати! Десять часов — поздно!.. Мы же — взрослые люди. Буду тебя кормить и возражений не приму!
Елена споро накрывала на стол, думая в который уже раз о том, каким преданным другом был для нее Александр все эти годы, как он доставал где-то самые немыслимые лекарства для ее больной мамы, как уговаривал перевезти ее в специализированную элитную клинику в столицу, как постоянно звонил, утешая Елену в ее утрате после смерти мамы. Елена знала, что Александр любит ее, хочет, чтобы она стала его женой. Он был замечательный, но до сих пор сердце тронуть не сумел, оставаясь для нее только другом-поклонником.
— Елена, ты — удивительная девушка! Замечательно вкусно готовишь.
Александр с нескрываемым удовольствием ужинал, только теперь почувствовав, насколько был голоден.
— Я и сама думаю, что выбрала не ту профессию! — отшутилась Елена. — Пианистка-то я — средненькая. А вот повариха из меня получилась бы выдающаяся!
— Ну, твои кулинарные способности не пропадут. Уверен, они найдут своего восхищенного ценителя, — многозначительно произнес Александр и выразительно посмотрел на Елену.
Она напряглась. Глаза за стеклами очков затуманились. Но быстро справившись с собой, рассмеялась:
— Только это меня и утешает!
Когда Александр поел, Елена разлила по чашкам чай, и они закурили.
— Тебе совсем не идет сигарета, — Александр искоса взглянул на девушку, проверяя, не обиделась ли та на его слова.
— Да уж! К украшениям ее вряд ли отнесешь, — спокойно согласилась Елена.
— Даже я, со своим бычьим здоровьем, все время думаю, что надо бросать эту вредную привычку, — он тяжело вздохнул. — А ты такая хрупкая, маленькая. Да еще столько пережила! Где тут набраться здоровья? — потом шутливо дополнил: — Слабой женщине не справиться самой! Придется мне о тебе позаботиться.
— В отношении сигарет — буду рада! — рассмеялась Елена, не допуская продолжения разговора о его «заботе» о ней.
— Мне пора!
Александр встал. Он оделся и, уже подойдя к двери, вдруг повернулся, притянул Елену к себе, уткнулся лицом в ее макушку, затем глухо произнес:
— Я очень скучал по тебе, Елена…
Она мягко отстранилась. Он вздохнул и уже спокойно сказал:
— До завтра.
— До завтра, Александр.
Елена закрыла за ним дверь.
Всегда, когда приезжал Александр, Елена испытывала огромное облегчение и благодарность оттого, что он отвозил ее на работу, к частным ученикам. И ей не надо было, промерзая, ждать транспорт, брести в кромешной тьме и к концу дня буквально валиться от усталости, иногда не успевая даже более— менее нормально поесть. Александр окружал ее теплом и заботой. Всегда, посадив в машину, доставал заранее припасенный термос и заставлял пить горячий чай, есть бутерброды и пирожные, которые Елена очень любила.
Однажды они гуляли и внезапно решили ехать в отдаленный парк.
— Столько снега!.. — восхищенно говорила Елена. — Там должно быть удивительно красиво! Я хочу видеть зеленые лапы елок, покрытые белыми пышными шапками!
Александр остановил такси.
В парке, действительно, оказалось замечательно красиво. В этом году наступила ранняя и очень снежная зима. Была только середина декабря, но морозы стояли крепкие и устойчивые. Земля покрылась огромной толщей снега, который сверкал на солнце разноцветными огоньками. Погода стояла безветренная, и деревья казались сказочно заколдованными в своей неподвижности.
— Кружится снег и на землю ложится,В лесу засыпая тропу.Упираются елки колючей иголкойВо вьюжную высоту![2]
— громко и воодушевленно процитировала Елена.
