Галина Врублевская - Игры взрослых людей
– Надо, чтобы Натаха поверила. Ты же поможешь мне вырваться из ее лап? Понимаю, я слабохарактерный мужчина, сам не могу справиться. Это будет просто фиктивный брак.
– Какой брак? О браке вчера речи не было.
– Ну что тебе стоит, Валечка. Какая-то бумажка! Если тебе понадобится, мы сразу развод оформим.
– Еще свадьбы не было, а ты о разводе заговорил. Нет, Костя, дорогой. На квартиру к тебе я, так и быть, перееду, но ничего оформлять не буду.
– Мы могли бы тебя и прописать, и совладелицей оформить.
– Купить меня хочешь?
– Что ты, Валюнька. Это я так, с дурости брякнул. Хозяйничай как хочешь.
– Тогда надо с дедом, то есть с твоим отцом поговорить, обсудить мои обязанности.
Разговор со стариком был короток.
– Ну что, гимназисточка, у нас хочешь поселиться?
– Да, Костя сказал, что сдаст комнату. Что я за это должна буду делать в доме?
– А что захочешь! Можешь кашу когда сварить или пол вымыть. Воду Котька сам зараз натаскает. А будет охота – Гришку-Машку Котьке подаришь. Рады будем! – Дед подмигнул и хрипло рассмеялся своей шутке.
Валерия строго посмотрела на старого шалуна. Он был грузен и бесформен, как перезрелый боровик, но силы природы энергично играли в нем.
Потом старик стал серьезен, поднялся с места и повел жиличку смотреть ее комнату. Комната понравилась Валерии: приличных размеров, с двумя окошками и отдельным входом. Дверь в нее была сразу из сеней, в другую сторону от «залы».
– Вот. Прежде дачникам сдавали, а теперь у всех свои участки завелись, жильцов днем с огнем не сыщешь. Да и город вплотную подступился сюда. Ну а топить тебе не придется. Сюда теплая стенка от моей печки выходит.
В следующие выходные Валя переехала на новую квартиру.
Все складывалось, как предсказывал Костя. Толстая Натаха, узнав о вселении девушки в дом Селезневых, бесновалась несколько дней.
Выпытывала, что да как. Заезжала на прежнюю квартиру Валерии, чтобы узнать все поточнее. Мать и тетя только плечами пожимали, мол, все, что знали, – открыли. А знали они немного. Только то, что Костя в ту ночь приходил. Нет, в загс молодые их не приглашали. Костя признался якобы, что они раньше расписались. Однако полного доверия к этой новости у Натахи не было: жила-то Валерия в отдельной комнате и упрямо утверждала, что не расписывалась с Костей!
Соседи тоже судачили про новую квартирантку в доме Селезневых. Кто приглядывался, не слишком ли у нее выпячен живот, кто воспринял ее вселение равнодушно. Может, и в самом деле просто жилье снимает. В общем, сумел тихоня Константин всем заморочить голову. Но постепенно сплетни и слухи утихли. Другие новости перебили это событие на окраинной улочке Гатчины.
Проживание в одном доме укрепило дружбу Валерии и Константина. Все трое, включая старика, вели общее хозяйство: харчевались за одним столом, совместными усилиями поддерживали дом. Особенно пригодились девушке навыки шитья. Теперь одежда и Кости, и его старика отца была в полном порядке – ни одного разбежавшегося шва, ни одной прорехи, и каждая куртка с вешалкой у ворота! Но остальную домашнюю работу Костя брал на себя – покупку продуктов, уборку дома. Он даже варил супы! Дед только удивлялся, глядя на сына, – прежде такой ретивости в домашних делах у Котьки не замечал.
Валерия имела полную свободу: уходить, приходить могла когда вздумается. Она чувствовала себя скорее дочерью, чем квартиранткой. Однако иногда задумывалась о перспективе отношений с Костей. Спрашивала себя, к чему приведет ее рискованное решение поселиться в доме человека, явно имеющего на нее виды, и есть ли еще пути к отступлению.
Костя ежедневно ставил на табурет перед комнатой девушки вазу со свежими цветами. И эти цветы говорили о его чувствах больше, нежели слова. Но Валерия удерживала установленный ею барьер на вход в свою спальню. Возможно, горькая судьба подруги предостерегала от поспешности. С грустью и недоумением она читала очередное письмо Анжелики:
«…Ты еще спрашиваешь, любила ли я своего дальнобойщика! Он так трогательно ухаживал за мной до свадьбы! Почти ежедневно, если не был в рейсе, радовал меня гостинцами. То миску с морошкой у крыльца поставит, то клюквы ведро притащит. А из рейсов привозил что-нибудь посерьезнее – финские подушки, шведские кастрюли, разные там щеточки-губочки. Теперь, конечно, от него и ласкового слова не дождешься, не то что подарков. Да еще свекровь все время настраивает его против меня, передает разные глупые сплетни. Например, про мои якобы шашни в школе.
Я недавно, на августовском совещании учителей области, познакомилась с преподавателем математики и компьютерной грамотности Сергеем Артюшовым. Он однофамилец моей любимой писательницы. Ты замечала, что знаменитые фамилии всегда бросают отблеск славы на рядовых ее обладателей? Так и я, услышала его фамилию и захотела познакомиться – вдруг родственник этой писательницы? Хотя, что скрывать, он и без фамилии привлекает к себе внимание. Когда в фойе Дома культуры в перерыве заседаний прогуливался, возвышался над нашими тетками на две головы, в буквальном смысле слова великан.
А вскоре нам в школу привезли компьютеры, и Артюшов стал у нас регулярно появляться, чтобы помочь учителям освоить технику. Теперь даже ученики начальных классов должны работать с компьютером, а у нас учителя в этом смысле безграмотные. Но сейчас я, благодаря Артюшову, кое-чему научилась. Это письмо – моя первая работа на электронной клавиатуре. Кроме того, нас обещают подключить к Интернету, и тогда мы с тобой могли бы обмениваться посланиями хоть ежедневно. У тебя на работе есть доступ к Интернету? Ну что еще написать тебе? Артюшов, конечно, оказался не родственником, а просто однофамильцем писательницы, но теперь мне это совершенно не важно. Зато у меня появился друг».
Валерия проскользнула взглядом строки с жалобами подруги на свекровь. Ясно, в маленьком городке – все под присмотром друг у друга. Интересно другое: сколько лет этому математику, женат ли он? Анжелика опустила подробности. Впрочем, личные дела подруги не надолго привлекли внимание Валерии, в ее собственной жизни было слишком много неясностей. К счастью для Валерии, появление злой свекрови ей не грозило – у Кости матери не было. Но сам Костя своим поведением отдаленно напоминал Анжеликиного дальнобойщика: мисочки с морошкой, вазочки под дверью… Смутная тревога закралась в сердце девушки. Постепенно Костя оплетал ее сетью доброты. Вдруг за это придется расплачиваться?
Однажды поздним вечером – старик уже отправился спать – Костя и Валерия засиделись у телевизора. Шел донельзя откровенный фильм, голая порнография. Герои на экране стонали от наслаждения, задыхались в объятиях, сплетались обнаженными телами в извивающийся клубок и бодро неслись вскачь на невидимой лошади. Энергия разгоряченных тел выплеснулась с экрана и опалила тела сидящих на диванчике зрителей. Костя порывисто обнял Валю-Леру, она вспыхнула от нахлынувшего желания, не в силах совладать с собой. В эту ночь хозяин дома и квартирантка впервые стали близки.
