Галина Артемьева - Сто тысяч заповедей хаоса
– Давайте уж и духи, – предложила я.
За минуту до этого Егор сообщил мне, что точно женится на Ане, когда вырастет. Я испугалась и решила, что жених должен показать себя с лучшей стороны. И что родители – ну ничего не пожалеют для будущей невестки. Духи купили.
– А в чем он сам пойдет? – обеспокоился вдруг Макс.
Я поняла, что он испытывает те же чувства, что и я. Желание не ударить в грязь лицом нас невероятно сплотило.
Ребенку пришлось купить приличные туфли, новые джинсы, однотонный темно-серый свитер, совершенно мужскую рубашку. День рождения Ани влетел нам в копеечку! Но как иначе? Ради будущего стараемся.
– Еще цветы и коробку конфет! – вспомнил в последний момент Макс.
– Точно! – меня даже в дрожь бросило при мысли, что мы могли забыть об Аниной маме.
И, конечно, я не отпустила Макса с Егоркой. Мы пошли отводить сына вдвоем. Пусть видят, какие мы. А мы посмотрим на Аню с родителями.
Ну, что Аня? У нашего сына оказался вполне мальчишеский вкус. Розовое пышное платье, голубые глаза, светло-русые локоны ниже талии. Пояс атласный, туфельки лакированные. Все при ней. Очень заинтересованные Анины папа и мама. Познакомились. Вроде прошли тест.
Уфф!
– Мне всего двадцать четыре, а он уже жениться собрался! – пожаловалась я Максу.
– Наш человек, – кивнул Макс.
И стало мне грустно-грустно. Это что же получается? Я еще и жить не начинала толком, а мой сын о женитьбе думает? И что теперь?
…Были какие-то встречи. Были отношения. Кто-то подворачивался. Вполне случайный. Иногда приятный, иногда даже очень. И ласки, и объятия, и совместные поездки к морям. Были. Но никогда-никогда и ни с кем не возникало у меня такого чувства полного счастья и любовного покоя, как тогда с Максом у костерка на берегу Москвы-реки.
Я, конечно, не слышала, что за моей спиной говорили обо мне те, с кем я вступала «в отношения». Но точно знала, что никто из них никогда не говорил обо мне «девочка моя» своему другу. Никто и никогда.
Мне не хотелось жить без любви. А ничего другого не было.
Мир к тому времени совсем поменялся. Или это я просто попала в другой мир – мир взрослых людей, думающих о хлебе насущном, о детях, школах, о выходных, чтоб выспаться, постирать и пропылесосить дом? Скучный, серый, пустой мир, непонятно зачем существующий.
Никто в этом мире не собирался беречь мои чувства. Однажды один мой, скажем так, друг, которым я была даже вроде бы увлечена, сказал в ответ на мое предложение построить вместе семью:
– А я себя не на помойке нашел. Я своих детей хочу! Мне чужого не надо!
Я вспомнила тогда разговор с Мишей. Практически я услышала то же, что и тогда. Но – разница была, пожалуй, в силе удара. «Помойка»…
– Это что – обо мне? Помойка – это обо мне?
Я вытолкнула гада взашей. Ревела все выходные. А потом… Потом – что? Утерлась – и пошла добывать хлеб насущный.
Однажды, уже в пору «Фейсбука», выложив свою курортную фотографию – даже не в бикини, в открытом коротком сарафанчике у самого синего моря, получила мерзопакостный коммент от «друга друзей» (что-то типа «что имею, то и введу»). Я написала: «Да как вы смеете?» А скотский «друг друзей» пояснил, что разведенная женщина с ребенком может рассчитывать только на такое отношение.
Ну что мне было думать о жизни? Что это я такая особо везучая? Или – что уродов много и мне попадаются в основном они?
Эх, что говорить.
Мы как-то встретились со школьными подружками. И все стали рассказывать про свою жизнь. Все разговоры вращались вокруг мужчин. Они – получалось – являлись основой нашей экзистенции. Не творческие планы, не научные замыслы, не путешествия, не – даже – дети! Мужики, мужики, мужики…
Ленка жаловалась на своего мужа Лешу, который любит поддать, а с ней уже четыре года не спит. Вообще!
Настя вышла за англичанина. Все ей жутко завидовали. Просто спокойно не могли даже вспомнить о такой дивной удаче. Не понимали, за что ей это. На нашей встрече она расплакалась и сказала, что живет с психом, который только и говорит, что о конце света, собирает разные истории об ужасах, которые уже произошли.
У Марины муж шлялся. Ну, то есть – гулял. То есть не пропускал ни одной юбки. А она терпела, потому что не хотела, чтоб он немедленно достался какой-то его очередной шалаве, которая только и ждет, когда она, жена, даст слабину.
У Таньки не получалось забеременеть. И так, и сяк старались – не выходило. И теперь муж стал отказываться делать ребенка по установленному врачами графику, говоря, что ему все это надоело и он не подопытный кролик.
И все вдруг хором накинулись на меня, завистливо выкрикивая, что я самая хитрая, самая удачливая, самая умная и счастливая.
– Вы чего? Дуры все, что ли? – не понимала я их черного юмора.
– Да мы только сейчас поняли, как ты устроилась! У тебя ребенок есть? – Есть! У тебя муж храпит под боком? – Не храпит! Тебе звонят всякие шлюхи с заявлениями, что он любит только их, а не тебя? – Не звонят! Ты когда встречаешься с мужиком, получаешь ласку? Он не заваливается пьяный и не кричит «Отстань, я устал!»? И после этого ты будешь говорить, что ты не самая хитрая? Ты всё раньше всех поняла! И теперь мы страдаем, а ты живешь настоящей жизнью!
Однако никто из них от своих мучителей пока добровольно не отказывался. Так что – дура все же была среди них одна…
Потом любовь все-таки пришла. И с первой секунды я поняла – вот он. Описать, как поняла, почему поняла – невозможно. Просто – обрадовалось сердце. Увидела человека, и сердце сказало мне: смотри, ты дождалась. И я себе сказала: «От него все стерплю, лишь бы был со мной». Нет, даже не так. Лишь бы видеть его. Быть рядом. Хоть иногда.
Но видеть приходилось часто. Работали вместе. На одной программе. Я, как более опытный работник, занимала чуть более высокое положение. У меня был долгосрочный контракт, ему приходилось продлевать ежегодно. Вот и вся разница. Мы какое-то время общались только по работе. Потом он – он, не я! – нашел меня в социальных сетях.
– Привет! Примешь в друзья?
– А то! Велкам, дорогой!
И так у нас все происходило – в хиханьках и смайликах – любо-дорого! На работе было не до шуток и личных разговоров. Ответственность давила. А дома (домой я теперь неслась как угорелая) у монитора начиналось мое счастье. Он и я – в чате. Юморить мы оба умели. И с первой же фразы попадали на одну волну. Ухохатывались до слез. И потом, пожелав ему раз десять спокойной ночи и оторвавшись от компа, я ложилась и вспоминала каждую фразу. Каждую его фразу. Потом его самого. Голос. Смех. Руки. Сердце бешено стучало, не давало уснуть. Я засыпала счастливая, зная, что завтра обязательно увижу его. А вечером он будет шутить со мной в чате.
