Простая история - Рита Лурье
Пусть это грубейшее вторжение в чужое личное пространство, Иви уже все равно. Она вытаскивает из-под подушки телефон Фостера и изумленно пялится на два свежих уведомления на экране.
«Надеюсь, что у тебя все в порядке…»
«Эй?»
Глава восьмая
Джозеф сопротивляется рекордное количество времени, но у него нет шансов выиграть это сражение. Организм требует своего. В итоге он засыпает в самый неподходящий момент. Это чертовски обидно. Только ему удалось подобрать правильные слова! Они едва ли тянут на крепкий мост через колоссальную бездну непонимания, но уже что-то. Он закрывает глаза всего на минуту, пока Грин уходит звонить. И все — сознание просто выключается. Как разряженный телефон.
Джозеф приходит в себя и не сразу понимает, где находится. Голова натужно гудит, как двигатель падающего самолета. Приходится потрудиться, чтобы восстановить цепочку своих злоключений. Енот… конфликт с Грин, удар лбом о руль… В самом эпицентре шторма, конечно, эта невыносимая женщина. Она — причина всего. Джозеф с ужасом понимает — он все еще в ее доме, где он самым нелепым образом сбежал от важного разговора. Шанс подлатать их отношения, скорее всего, безвозвратно упущен.
Он не торопится открывать глаза, рассудив, что прикидываться спящим — не такая уж и плохая тактика. Он оценивает свои ощущения. После сна на неудобном спальном месте во всем теле ощущается дискомфорт. Выпирающие из дивана пружины явно оставят Джозефу синяки на долгую память. И это помимо навязчивой, неутихающей головной боли. А еще ему очень жарко, и некая сторонняя сила вжимает его глубже в диван сразу в нескольких местах.
Так. А вот это уже совсем странно! Джозеф приоткрывает веки, саднящие из-за переношенных линз, но в комнате очень темно. Впрочем, он итак догадывается, что происходит, но ему не помешало бы хоть какое-то объяснение. Почему это происходит? Зачем?
Какого…
— Эй. Грин, — Джозеф трясет ее за плечо, ведь это именно она примостилась рядом с ним на крошечном остатке пространства. Грин ли? Она ведет себя подозрительно мирно — тихонько посапывает, устроив голову у Джозефа на груди. Повсюду ее волосы и конечности. Она обхватила его руками и ногами, как огромного плюшевого медведя. Или как хищник добычу, что куда больше подходит в их случае. Ему не сбежать. Он в западне.
Джозеф совершенно растерян. В его многострадальной голове роятся самые немыслимые предположения. Ему не нравится ни одно из них.
Иви-Рейчел окончательно сошла с ума, потеряла связь с реальностью и приняла его за кого-то другого?
У нее раздвоение личности и она демонстрирует другую свою сторону, несколько более дружелюбную, но, как только вернется ее эго-стервы, оно, не разобравшись кто виноват, выместит всю злость на Джозефе?
Ей просто больше негде спать, ведь они так бедно живут с подругой, что это единственное спальное место во всем чертовом доме? Последнее объяснило бы некоторые раздражающие особенности ее характера. Качественный, регулярный сон — залог успешной интеграции в человеческое общество. У нее с этим, определенно, проблемы.
Есть только один шанс разобраться.
— Эй, Грин, — повторяет Джозеф и снова толкает ее в плечо. Притрагиваться к ней неловко, но куда менее неловко, чем навязанный ею тесный контакт. Она бормочет:
— Еще пять минуточек… — и шевелится. Ее колено, покоящееся у Джозефа на бедре, все теснее приближается к его паху. Ситуация становится все абсурднее. Он загнан в угол.
— Дождь закончился! — замечает он громче и не узнает собственный голос, сделавшийся внезапно выше и тоньше. Грин тоже чувствует подвох. Она наконец-то просыпается и слепо щурится в темноту. Но при этом она вовсе не торопится убрать свое колено, свои руки и саму себя подальше от Джозефа.
— Ой, — говорит она.
Дождь закончился. В доме тихо. Только капли скатываются по крыше и нестройно постукивают по листьям кустарника под окном. В тишине и темноте на Джозефа внезапно снисходит необъяснимое умиротворение, но он напоминает себе, как обстоят дела. Если погода наладилась, он может уехать. У него нет никаких причин задерживаться, тем более разлеживаться здесь с женщиной, которая его ненавидит. О себе он сказать этого уже не может, ведь видел другую сторону Иви Грин. Это, бесспорно, не отменяет того, что она невыносимая, эксцентричная и местами пугающая особа. Но у нее есть неоспоримые достоинства. Например, то, что она, треклятая Грин, по совместительству еще и понимающая Рейчел Роузен.
— Мне пора, — напоминает Джозеф, — я могу уехать.
Выбраться из-под Грин и не уронить ее на пол — та еще задачка, но Джозеф готов рискнуть. Однако рука девушки мягко давит ему на грудь, удерживая на месте.
— Не уходи, — робко просит она.
— Это еще почему?
Давление, как и тепло ее тела, резко исчезает. Она скатывается с Джозефа, приземляется на корточки у дивана, а после встает. Грин обнимает себя за плечи. В полумраке она выглядит печальной. Джозеф садится и пытается поймать ее взгляд, но она отворачивается к окну. Свет фар проехавшей снаружи машины скользит по ее лицу.
Это могла бы быть красивая сцена из какого-то фильма. У Джозефа невольно перехватывает дыхание. Он предчувствует, что сейчас что-то случится. Хотя с ним редко приключаются какие-то прозрения, сейчас у него нет и малейших сомнений в значимости происходящего.
— Мне тоже жаль, — тихо говорит Иви.
— Да все нормально… — начинает он, чтобы заполнить паузу, но девушка не позволяет ему закончить.
— Мне жаль, что я вела себя как злобная сука, — продолжает она уже тверже, — жаль, что я наговорила тебе гадостей в первую встречу… во вторую… что вылила на тебя кофе. Мне стыдно за все мои выходки. Меня не оправдывают трудное детство и всякие там заморочки. Нет. Это бред. Просто я вела себя как сука. Точка.
— Ох… даже так, — вырывается у Джозефа. Он трет пальцами опухшие веки и вспоминает про линзы. В глаза будто набилось битое стекло. Спину ломит. Он чувствует себя разбитым и дезориентированным. Он не готов к такому разговору, если к нему вообще можно хоть как-то подготовиться. Но он сам все это начал. Никто его за язык не тянул. До того, как они уснули, ему казалось правильным сорвать этот пластырь, а теперь он попросту трусит.
— Это я все испортила, — заявляет Иви-Рейчел.
Они смотрят друг на друга, пока не гаснет еще одна вспышка света с улицы. Шорох шин автомобиля стихает — и в комнате снова становится тихо и темно.
— Давай сделаем вид, что этого не было? — предлагает Иви, — и попробуем снова?
Сердце Джозефа пропускает удар. Он незаметно щиплет себя за
