Реши это - Мэри Калмз
– Я хочу пригласить к себе людей, – сказал мне Ник, дрожа от усталости, но отказываясь ложиться спать. Я пошел на компромисс, предложив ему провести время, отдыхая у бассейна и нежась на солнце.
– Конечно, – согласился я, скрестив руки и глядя на него. – Позвони им, пусть приедут сюда.
Он порылся в телефоне, пролистывая его вверх и вниз в течение десяти минут, пока я ждал.
– Ты должен стоять здесь, как проклятая статуя? – наконец огрызнулся он.
– Почему это должно тебя беспокоить? Ты же так близок с этими людьми, давай сделаем это.
– Это новый телефон, – раздраженно проворчал он, помахивая им передо мной. – Он совсем другой, и я не могу найти в нем нужные вещи, и я просто... просто ненавижу его!
Я хмыкнул.
– Что это за шум?
– Это телефон виноват, я вижу, – успокоил я его. – Хотя, конечно, это все те же контакты, загруженные из твоего iCloud, и, следовательно, все те же люди, но ты не можешь найти своих друзей из-за телефона.
Он зарычал от разочарования и швырнул его в меня.
Я, конечно, увернулся, и мы оба услышали всплеск и треск, когда его телефон отскочил от цемента и упал в воду.
– Наверное, это не поможет, – предположил я, стараясь выглядеть торжественно.
Вернувшись на кухню, я позвонил Оуэну, чтобы заказать ему новый телефон.
– Надеюсь, завтра во время пробежки тебя собьет машина, – крикнул он, отчего Марисоль в ужасе перевела дыхание.
– Он ведь не всерьез, правда, Ники?
– Я блядь тебя ненавижу!
– Почему бы тебе не сжечь свою ненависть, плавая круги? – предложил я, пытаясь быть полезным. – Может, ты сможешь нырнуть и достать свой телефон. Мы можем посмотреть, спасет ли его то, что мы положим его в рис.
Он протопал в спальню, но через несколько минут вернулся в плавках. И хотя я его сильно разозлил, он, как выяснилось, все-таки решил сжечь это в бассейне.
– Ты играешь с огнем, – предупредила меня Марисоль. – Я боюсь, что он придет за тобой посреди ночи со сковородкой или лопатой.
– Как будто он знает, где лежит лопата, – подколол я ее. – А я могу защититься от человека со сковородкой.
Она покачала головой.
– Он ведь плавает, не так ли? И после этого он устанет, и ты даже сможешь впихнуть в него еще немного еды, прежде чем он примет душ и ляжет спать.
Она пожала плечами.
– Вы двое много кричите.
– Это изменится.
Она не выглядела оптимистично, но, несмотря на то что это было жестокое перетягивание каната, небольшие изменения все же произошли, и первое из них заключалось в том, что после этого Ник всегда заканчивал свой день кругами в бассейне, затем поздно вечером перекусывал, потом читал, а потом спал. Утро было совсем другим испытанием.
– Доброе утро, – бодро приветствовал я его, когда будил каждое утро в семь, включая субботу и воскресенье, и сбрасывал с него одеяло, прежде чем открыть все окна.
– Зачем ты так шумишь? – рычал он на меня, сидя в постели в маске для сна, которая ничуть не пугала.
– Чтобы убедиться, что ты действительно встал, – сообщал я ему. – Тебе нужно встать и выпить свой коктейль, чтобы мы могли прогуляться перед завтраком. У тебя есть пять минут.
Первую неделю я наблюдал за тем, как вещи бесцельно летают по комнате, поскольку он не мог прицелиться, пока носил маску для сна. Признаюсь, что мой гогот ничему не способствовал, но я был прежде всего ослом, и никто из моих знакомых не ожидал от меня меньшего.
В конце концов, однажды ночью я переставил его тумбочку, чтобы у него не было ничего под рукой, чтобы кинуть в меня на следующее утро. К сожалению, когда я разбудил его, он потянулся, чтобы найти что-нибудь, что можно было бы подать, и так растянулся, что упал прямо с кровати.
– Что за хрень, – прохрипел он, надвигая маску на лоб и глядя на меня с пола.
– Ты не ребенок, так что можешь прекратить закатывать истерики, а также хватать все, что попадется под руку, – предупредил я, указывая на его стол в другом конце комнаты, где стоял новенький «Эко». – Я заключу с тобой сделку: если ты будешь на кухне, чтобы поесть к семи пятнадцати, я больше не буду сюда приходить.
– То есть мне не придется смотреть на тебя каждое утро?
– Именно так, – сказал я, ухмыляясь.
– Мне обязательно гулять с тобой?
– Нет, если ты не хочешь. Вместо этого ты можешь гулять с Кэлли.
– О, слава Богу, – резко объявил он.
– О, теперь ты меня обижаешь.
Он кипел, он был так зол.
– Так... мы договорились?
– Договорились? Да, черт возьми, договорились! Я сделаю все, что угодно, лишь бы не начинать свой день, глядя на твою самодовольную рожу! – шипел он на меня, яд в его голосе впечатлял, ведь он проснулся всего несколько минут назад.
На следующее утро я сидел за столом и читал газету, когда к нам вышел Ник в своих «вайфарерах» [5] - он постоянно их носит - и, не присоединяясь ко мне, сел за стойку, опустив голову на сложенные руки.
– Доброе утро, – поприветствовала его Кэлли, поставив перед ним коктейль. – Как спалось, Ник?
– Еще рано говорить об этом, – заверил он ее.
– Ну что ж, тебе стоит выпить свой коктейль, чтобы мы могли отправиться на прогулку, а потом, когда вернемся, у нас будет вкусный завтрак.
– Звучит отлично, – сказал он ей, совершенно не
