Влипла! или Смотри, не влюбись (СИ) - Тата Кит
Смены в кафе у меня сегодня не было, так что после универа я решила заскочить в магазин, чтобы купить немного фруктов и куриной грудки своей беременяшке, которая ждала результатов анализов и набиралась сил для того, чтобы позвонить родителям и обо всем им рассказать. Хотя, мне казалось, что ей и всех девяти месяцев не хватит на то, чтобы сообщить им о своей внезапной, неожиданной и совершенно нежданной беременности.
С пакетами продуктов я устало ввалилась в квартиру, стянула куртку и кеды. В квартире показалось подозрительно тихо. Неужели Настя опять спит или вовсе еще не дома?
В комнате ее не оказалось, но зато она обнаружилась в кухне с подозрительно широкой улыбкой.
— Привет, Май, — чуть растерялась она. — Как дела?
— Привет, нормально, — остановилась я, настороженно ее разглядывая. Пакеты поставила на стул. — С тобой всё нормально, Насть? Улыбка у тебя какая-то странная. Как у Джокера. Жутковато, если честно. Хорошо себя чувствуешь? Живот не болит? Может, тошнит? Голова кружится?
— Всё хорошо, Май, — из ее груди вырвался нервный смешок. Словно не выдержав моего взгляда, подруга резко опустила голову уставилась на свои ногти, под которыми начала неистово ковырять. — Просто… Помнишь Алёну? Ну, ту другую мою подругу, с которой я делала тест на беременность, но ее результат оказался отрицательным? — тараторила она напряженно.
— Помню. И? Вы перепутали тесты, и на самом деле беременна она? — спросила я с некоторой надеждой.
— Почти, — подняла на меня Настя щенячьи глазки. — Понимаешь, Май, тот тест… он… в общем, это был тест не на беременность. Алёна прочитала на упаковке.
— И на что же он был? — насторожилась я, слегка подавшись вперед, чтобы, наверное, лучше ее слышать.
— Он… Ты меня убьёшь, — выдохнула она сокрушенно и спрятала лицо в ладонях.
— Говори уже! У меня сердце биться перестает!
— Это был тест на овуляцию, — быстро проговорила Настя и тут же зажала рот ладонью, глядя на меня немигающими глазищами полными страха.
— Беги, Настенька. Лучше — беги, — едва ли не рычала я, медленно идя по кухне к полотенцу, за которое схватилась и побежала следом за уже исчезнувшей Настей. — Как можно было научиться снимать трусы раньше, чем читать?! — негодовала я, размахивая полотенцем, бегая за подругой, мечущейся по комнате, в которой она понадеялась от меня скрыться. — У меня, блин, слов нематерных нет, чтобы описать, что я сейчас чувствую! Ты хоть понимаешь, что из-за этого я была на волоске от увольнения и влезла по уши в такую задницу, что не вытянешь?!
— Прости меня, Майя! Прости, пожалуйста! — верещала Настя, сложив руки в молящем жесте. — Я виновата. Я капец как виновата! Только не злись!
— Не злись? Я?! — едкая усмешка вырвалась из груди. — На что мне злиться? Я всего-то из-за твоей овуляции наваляла своему начальнику. Подумаешь. Пф. Все подруги так делают.
— Майя, ну, прости, пожалуйста! Мне, правда, очень жаль, — едва ли не хныкала Настя, с которой нас разделяла широкая кровать.
— Теперь будешь знать, с какой подружкой на полоски писать, — ядовито подметила я и закинула полотенце на плечо. — И как вы еще полоски-то сосчитать умудрились? Неужели кто-то из вас двоих до двух считать умеет? Невероятно!
— Ну, прости, — снова эти молящие глазки.
— Егору сказала?
— Нет. И не скажу, — встала в воинственную позу Настя, а я закатила глаза, жалея, что не побила ее полотенцем, когда очень хотелось. — Ушёл, и пусть идёт. Мне слабак не нужен.
— Ты такая мудрая, что аж дура, — возмутилась я. — Если вы действительно всегда предохранялись, то парень был уверен, что ты не залетишь, а ты взяла и «залетела». Конечно, он злиться на тебя и думает, что ты ему изменила. Расскажи ему, а потом уже решайте, что делать дальше.
— Мне нечего с ним делать дальше. Он уже мне изменил и даже не с одной. Так что пусть катится куда хочет. Мне все равно.
— Это тебе все равно, а вот его Дядя-демон каждый день интересуется у меня твоим здоровьем и поговорила ли ты с его племянником.
— Дяде-демону можешь всё рассказать. Пусть он рассказывает своему племяннику, а я ни с кем разговаривать не собираюсь.
— Ножкой еще топни, чтобы я точно знала, кто здесь взрослая и адекватная девушка.
— Я не хочу с ним разговаривать, понятно? Я ненавижу его! — всплеснула руками Настя.
— Ваше дело, — устало отмахнулась я. — Делайте, что хотите, но Дяде-демону я сегодня всё расскажу. Кстати, мне уже пора выходить. Он, наверное, скоро подъедет.
— А зачем он подъедет вечером? У тебя работа в кафе?
— Он хочет нанять меня няней своей сыну.
— Няней? Тебя? — со скепсисом подняла Настя бровь. — А тебе-то это зачем?
— Затем, что мне нужно чем-то платить за учебу. В этом году плата за семестр поднялась, если ты забыла.
— За меня родители заплатили, так что я не знаю, сколько там, — поджала она виновато губы.
— А мне вот надо знать, чтобы знать, сколько заработать, — поплелась я в кухню, где оставила полотенце и убрала купленные продукты в холодильник. Включила чайник, чтобы выпить кофе перед новой работой и посмотрела на Настю, которая всё ещё виновато поглядывала на меня. Внезапно меня догнала мысль. — Если ты не беременна, то откуда тогда все эти токсикозы, перепады настроения?
— А это?… — спохватилась подруга и выбежала из кухни в комнату, из которой принесла мне толстенную книгу «От беременности до родов». — Я ее читала и, видимо, накрутила себя. Самовнушение, короче.
— То есть, — хохотнула я, взяв тяжеленную толстую книгу, удерживая которую дрожала рука. — Эту толмудину ты осилила прочитать, а пару слов на коробочке теста о том, что это тест на овуляцию, а не на беременность, ты не смогла?!
— Ну, прости! — снова эти едва не плачущие глазки.
— У меня нет слов, — вручила я ей обратно ее книгу и налила себе горячий кофе. — Не подходи ко мне дня два. Иначе точно прибью.
— Ладно, — согласно кивнула
