Если к другому уходит невеста - Дора Шабанн
Я как раз заканчивала фейский триптих на ростовых зеркалах, вмурованных последовательно в глухой стене центрального зала детского этажа. А Ник, сидя тут же и периодически подавая мне то кисти, то палитры, то термос с чаем, считал смету на третий, самый пафосный этаж. Туда должно было воплотиться мое представление о «понтах и дорогущей красотище», поэтому спонсор грядущего художественного разгула сильно переживал и пересчитывал все уже в третий раз, кажется.
Но за пять минут до боя курантов дежурный администратор Татьяна, ответственная за новогодние торжества в «Полюсе», пригнала к нам официантов с подносами. Горячая еда в мисочках, пиалах, на тарелочках и в горшочках. Полное отсутствие холодных салатов и алкоголя, однако три вида чая, морс, сбитень и глинтвейн на гранатовом соке. Мандарины и смартфон с Президентом.
Праздник, однако, понимать надо.
Разбойник и… разбойница
Дело было в Новый год…
Чудеса бывают! Вот!
Позабыв свои печали
Вместе Новый год встречали
Старый-старый Дед Мороз,
Старый кот и старый пёс!
(А. Усачев)
Когда внук улетел на третьей космической вслед за неуловимой Аннушкой, Евлампия Серафимовна, убрав со стола все вкусности, усадила супруга в ближайшее к окну кресло. Развернув торшер так, чтобы он светил коварному мужу и деду в глаза, скромно умостилась на краешке дивана и спросила:
— Что ты опять задумал, Коля? Ты же помнишь, что я не одобряю твои манипуляции детьми?
Невероятно довольный собой Николай Николаевич, солнечно улыбнулся супруге и спокойно ответил:
— Видишь ли, Ева, я проанализировал все известные мне эпизоды личной жизни внука и пришел к некоторым занятным выводам.
Евламипия Серафимовна благосклонно кивнула, пригласив мужа этими самыми выводами поделиться:
— Милая, вы с Лесей всегда восторженно одобряли более или менее долгие Китовы увлечения. Ничего хорошего из этого не вышло. Сейчас у нас задача убедить внука, что Анну, как его выбор мы не принимаем. Особенно после Жанны. Ну, какое тут сравнение может быть, прикинь? Жанночка — воспитанная девочка, из известной, солидной, состоятельной семьи, со своим бизнесом, великолепным образованием и модельной внешностью. По этим параметрам Аннушка, конечно, уступает. Ее ценность не в глупой шелухе. Главное, чтобы Кит все это понял, осознал и боролся за право быть рядом с Аней, а не прогибался под нас.
— Ты о девочке подумал? — Евлампия Серафимовна мрачно уставилась на мужа, — только что бросил жених перед свадьбой, а здесь Кит со своими страданиями и метаниями.
— О, дорогая, не волнуйся. Анне сейчас мужчины и брачные перспективы абсолютно не интересны. Она нашла себя в творчестве, а отношения для нее символизируют от этого самого творчества отказ. Нет. Аня пошлет Кита, едва тот только заикнется о чем-то подобном. Работать с ним? Без сомнений, да. А вот отношения — нет, однозначно нет.
Коварный муж довольно потер руки, а Лампа Симовна хмыкнула:
— Мальчику придется напрячься?
— Не просто один раз напрячься, Ева, — рассмеялся довольный собой Николай Николаевич, — рядом с Аней Киту придется напрягаться постоянно. Она видит мир не так, как все остальные. Важно для нее не общепринятое. Сейчас она изо всех сил выбирается из того болота, куда ее загнали родственники, хорошее воспитание и привычка себе во всем отказывать, дабы осчастливить других. Киту придется напрячься очень сильно.
На этом месте Ева встревожилась, так как родной внук никогда не отличался постоянством и зачастую, если вопрос не касался его драгоценного ресторана или баров, склонен был спускать его на тормозах, а не впрягаться по самые уши:
— Но если он не вывезет…
Тревога в голосе любимой жены потребовала от профессора Одинцова слегка приоткрыть карты:
— Если с этим делом справится, внук наш получит то, о чем давно уже не смел даже мечтать.
— То есть?
— Леша тут как-то сказал, что с годами Ник все больше походит на него самого: все мысли и усилия сосредоточены на бизнесе. Личное задвинуто не просто на третий план, а скорее даже на десятый. Хотя ты помнишь, как он любил в детстве жить у нас на каникулах? Он мечтал о семье и любви с юных лет, но опыт родителей и его собственный с корыстными барышнями привел к тому, что сейчас смысл жизни Кит видит в развитии и расширении бизнеса. Хотя в глубине души просто хочет, чтобы его любили. Вот такого, какой есть. Без условий и оговорок. Не ресторатора, профессорского сына или удачливого бизнесмена, и Морозова Никиту, парня, рискнувшего пойти против правил.
Поскольку мужа-интригана она знала давно и не доверять его мнению он поводов до сих пор не давал, то как восторженная старшеклассница, Евлампия Серафимовна сложила руки в замок у груди и, сияя глазами, решительно заявила:
— Сейчас у него есть шанс.
И вдруг всхлипнула.
Николай Николаевич тут же обнял расчувствовавшуюся супругу. Он тоже очень сильно надеялся, что был прав в своих умозаключениях.
Видеть внука счастливым он желал больше всего на свете.
Никита Игоревич и трехглавый дракон
Конфета — это вкусно,
Конфета — это сладко,
Но лучшая конфета —
Большая шоколадка
(А. Усачев)
В жизнь Ника, как-то незаметно, вдруг пришли чудо, счастье, восторг и радостное предвкушение каждый день.
Он еще опасался открыто признать, что вся эта нерво- и душе-пробуждающая кутерьма связана с появлением в его бизнесе (и жизни) Анечки Красновой. Анны Васильевны для всего персонала «Северного Полюса», друзей-приятелей и докучливых родственников. И да, он ясно слышал, как мать что-то заговорщически шептала художнице, и обращение там было точно без отчества.
Но некая внутренняя неопределенность и настороженность в смеси с глубинной тревогой не мешали ему сейчас от души наслаждаться жизнью, как во времена его первого серьезного прорыва — открытия «Полюса». Того «Полюса», который Анечка сейчас превращает в настоящий бриллиант — блистающий, завораживающий и бесконечно манящий. Он и сам отказывался из него уходить, чтобы не пропустить ни мгновения из волшебства преображения стандартного, хоть и дорогого ресторана, в эксклюзив ручной работы и невиданную уникальную редкость.
Удивительно было наблюдать, как вечно взмыленная, с искрами в глазах, кистями и карандашами в пучке волос, с головы до пят уляпанная красками, в древней джинсовой рубашке поверх тонкой водолазки и потертых джинсах неопознаваемого цвета, Аня носилась по ресторану, сопровождаемая одобрительными взглядами персонала. Бармены смешивали для нее какие-то новейшие бодрящие и витаминные безалкогольные коктейли, су-шеф готовил лосося
