Татьяна Герцик - Начнем всё сначала
Как ни в чем не бывало, Павел пришел на следующий день, принеся с собой скромный тортик. Жанна не хотела его впускать, но ему, видимо, покровительствовал языческий бог везения, поскольку появился он как раз в тот момент, когда она шла с улицы, купив свежую газету. Естественно, он прицепился к ней, и Жанна, чтобы не торчать на пороге, привлекая любопытные взоры, нехотя пропустила его в комнату.
Раздевшись, он умильно проговорил:
– Знаешь, Новый год такой энергоемкий праздник, что мне уже ничего не хочется. Если ты не против, давай просто тихонько посидим, поболтаем?
Жанна с гораздо большим удовольствием сходила бы куда-нибудь погулять, но тело, вдруг вспомнившее вчерашнее запредельное наслаждение, заныло в самых неожиданных местах. Не в силах справиться с собственными желаниями, она нервно согласилась, но села от гостя подальше, на противоположной стороне стола.
Когда Новицкий оказался рядом, так и не заметила. Вроде бы они болтали ни о чем, и он был на вполне безопасном расстоянии, как вдруг она оказалась у него на коленях, и его губы властно накрыли ее рот. Сознание раздвоилось, и она с паническим удовольствием положила руку на его сильную шею, ощущая под пальцами коротко остриженные волосы.
Она коротко вздыхала, не пытаясь протестовать, и, когда он, оторвавшись от ее губ, настойчиво предложил:
– Давай перейдем на постель! – покорно встала и сама пересела на кровать.
Не тратя время, Новицкий быстро разделся сам и раздел ее. С томительным чувством обвел ладонями ее точеные бедра и лизнул круглую впадинку пупка. На большее его не хватило, и он, неловкий от охватившего его вожделения, взгромоздился на нее. Коленями раздвинул ее ноги и мягким толчком проник внутрь.
Она не вскрикнула, только сжалась от острой боли. С трудом прохрипев, что скоро больно не будет, он начал движение, сосредоточившись на охватившем его наслаждении, и не замечая больше ничего вокруг. От взорвавшейся плоти потемнело в глазах, и он упал на девушку, обливаясь потом. Через некоторое время в глазах прояснилось, и он с благодарной улыбкой припал к ней.
– Потрясающе! Никогда у меня ничего подобного не было. Класс!
Ожидающая чего-то более чуткого, Жанна нервно вздрогнула и лихорадочно облизала вспухшие губы, чувствуя себя очередным подопытным зверьком.
Захваченный уходящим наслаждением, Павел решил исполнить давно надоевший ритуал и безразлично спросил, не глядя на партнершу:
– Как ты себя чувствуешь? Очень больно?
Жанне было неудобно, стыдно и, конечно, больно. Но признаваться в этом не хотелось. Тем более теперь, когда он лежал на ней совершенно голый, так и не выйдя из нее полностью. Шевельнувшись, чтобы он не слишком давил на нее своим довольно тяжелым телом, она выдохнула:
– Да нет, не очень.
Привстав на локтях, он с удовольствием погладил ее грудь и зажал между пальцами горошины сосков. Они тут же сморщились и потемнели. Жанна недовольно дернулась и почувствовала, как в ее лоне снова набухает его плоть. Павел с довольной улыбкой повернулся к ней.
– Пошевели еще бедрами.
С едва слышным вздохом она выполнила его просьбу. Ей вовсе не хотелось продолжения. Но у Павла уже помутнели глаза и он, напружинившись и просунув под нее руки, впился ей в губы страстным поцелуем. Прикрыв глаза, задвигался всё сильнее и сильнее, стремясь освободиться от напряжения в паху. Но вот вскрикнул и забился в пароксизме удовольствия. Снова удобно устроившись на ней, проговорил:
– Вот это да! С каждым разом всё лучше и лучше. – И, посмотрев вниз, туда, где всё еще соединялись их тела, прагматично добавил: – Надеюсь, презерватив выдержал.
Осторожно вытянув из нее часть своего тела с болтающейся на конце резинкой, пошел в ванную, медлительно перебирая ногами, как большой довольный кот.
Раздосадованная и опустошенная Жанна недовольно смотрела ему вслед. И вот это жалкое соитие стоило ее мучений? Ее сомнений и бессонных ночей? Но, может быть, Павел здесь ни при чем, и это в ней самой чего-то не хватает? Или это просто из-за того, что она спала с мужчиной в первый раз в своей жизни?
Разочарованная, она откинулась на подушку, ожидая своей очереди в ванную. Но вот он вышел, и Жанна, накинув халатик, устремилась туда же, старясь избавиться от следов своего легкомыслия. Вернувшись, увидела на полу старую простыню со следами крови, а на кровати чистую.
Лежавший на ней Павел протягивал к ней руки с ласковой усмешкой, как истый змей-искуситель. Она застыла на месте, охваченная недобрым предчувствием. Совершенно не стесняясь своей наготы, парень быстро соскочил с постели, подхватил ее на руки, и, целуя, положил туда, где только что лежал сам. Склонившись над ней, принялся ласкать и ласкал до тех пор, пока из ее глаз не ушла тоскливая обеспокоенность, и она сама не притянула его к себе.
Все новогодние праздники Новицкий провел у Жанны в общаге, лишь пару раз сгоняв домой за новыми партиями чистого белья. Они ходили гулять, заходили в студенческие кафешки, и любили друг друга в раскаленном молчании. Павел ничего не говорил ни о любви, ни о привязанности, ни даже о том, что хочет ее, но она ничего подобного и не ждала. Она была достаточно умна, чтобы понимать, что Павел не из тех, кто может верно и искренне любить, и оценивала свои шансы на замужество с ним как нулевые.
Но что делать, если она влюбилась в такого неподходящего человека? Никто ведь ее не заставлял. Хотя, если бы не его настойчивость, то, вполне возможно, она жила бы спокойно и до сих пор смотрела на мир сквозь розовые очки.
Перед первым учебным днем Жанна попросила Павла уйти, ведь в любой момент могла появиться Юлька, но он воспротивился.
– Она всегда приезжает по утрам. Вот я и смотаюсь рано утром. Не беспокойся, она меня не застанет.
И он в самом деле ушел от нее за полчаса до появления подружки. Но едва та зашла в комнату, как всё поняла – несмотря на то, что Жанна настежь распахнула окно, чтобы проветрить комнату, в воздухе стоял плотный запах постельных утех и мужского пота. Она с огорчением посмотрела на Жанну, но ничего не сказала.
Павел с нетерпением ждал выходных, чтоб остаться с Жанной наедине. Все три ночи и два с половиной дня он не выпускал ее из постели, наслаждаясь ее нежным телом. Она не возражала, но настоящей женщиной себя не чувствовала. Может быть, в этом виноват был Новицкий, не считавший нужным ласкать ее дольше, чем хотелось самому, а может, чего-то не хватало ей самой. Может быть, страстности? Но когда она пыталась проявить робкую инициативу, он перехватывал ее, нетерпеливо овладевая ею, и чуть не теряя сознание от острого блаженства.
Когда она впервые после окончания карантина собралась ехать домой, Новицкий взбунтовался.
