Рэчел Стайгер - Любимая моя
Бэб замолчала, заметив, что говорит в пустоту. Обведя взглядом комнату, она увидела, как Лоренс выходит из смежной ванной комнаты. Он уже успел снять джемпер и расстегивал рубашку.
— Боюсь, я пропустил большую часть твоей тирады.
Покончив с последней пуговицей, мужчина скинул рубашку, обнажив красивые бронзовые плечи. Оголенный до пояса, он повернулся к девушке лицом.
— Я собирался принять душ. Если ты хочешь переиграть заново, может, присоединишься ко мне? — Рука его легла на застежку брюк.
Он не посмеет! Проклятый эксгибиционист! Выбегая из спальни, гостья услышала вслед смешок. Надо было остаться, а не вести себя как застенчивая барышня.
Открыв ближайшую дверь, Бэб мгновенно забыла о всех своих неприятностях. Высокий белоснежный потолок с люстрой, светлые стены с нежным цветочным орнаментом, мебель из полированного светлого дерева, толстый зеленый ковер на полу… Подойдя к большому окну, девушка присела на низкий подоконник. Окна спальни выходили на таинственно мерцающий в темноте плавательный бассейн.
Непрошенные, явились воспоминания. Лоренс терпеливо учит ее плавать кролем, беззлобно поддразнивая за лишние суетливые движения. Неужели тот Лоренс с добрыми голубыми глазами, чарующей улыбкой действительно существовал, спрашивала она себя, или все это лишь игра ее воображения? В то лето им так хорошо было вместе… только все осталось в прошлом. Барбара вздрогнула как от ожога. Неужели ее влюбленность была так сильна и искренна?
Сбросив туфли, девушка пошла под душ, приятно удивленная тем, что гостевая ванная была лишена той казенщины, которая присуща отелям. Мягкие махровые полотенца ровно уложены на специальном обогревателе, а полка над мраморной раковиной заставлена дорогими туалетными принадлежностями, включая зубную пасту и щетки.
Сбросив одежду, Бэб быстро приняла душ и, завернувшись в белый махровый халат, который нашла за дверью, вернулась в спальню. Удивленная ярким светом, проникающим в комнату через окно, она решила выглянуть во двор. Пробежав босыми ногами по ковру, Бэб откинула занавеску и увидела посреди бассейна одинокого пловца, освещенного светом фонарей.
Да он сумасшедший! Форменный псих. Кто в здравом рассудке пойдет купаться в такой поздний час, да еще в холод? Вода, должно быть, подогревается, но все же пока только март. Может, это у него такой способ поддерживать себя в постоянно агрессивном состоянии?
Доплыв до края бассейна, Лоренс, приподнявшись на руках, вскочил на бортик. Бэб почувствовала, как что-то внутри у нее оборвалось. Она сама не ожидала такой реакции на вид совершенно обнаженного мужского тела. Лоренс немного постоял у кромки бассейна, а потом эффектно нырнул в серебристую воду.
У Барбары перехватило дыхание. Едва ли можно было подыскать подходящие слова, чтобы описать красоту бронзовокожего пловца, мощно и легко рассекающего корпусом воду.
Подперев подбородок, она любовалась пловцом. Оттолкнувшись от стенки, он поплыл к противоположному бортику, потом — обратно. Меньше всего Барбара хотела бы увидеть сейчас его снисходительную улыбку или услышать ленивое приглашение присоединиться к нему, прыгнув в воду. Ничего себе купание, поежилась девушка. Ледяная вода под стать столь же холодному человеку. Резко вскочив, она запахнула поплотнее халат и легла в постель.
Выключив свет, Бэб закрыла глаза, принявшись считать и пытаясь уснуть. Но сна не было вовсе. Переворачиваясь с боку на бок, то и дело поправляя подушку, она никак не могла выбрать положение поудобнее. Сонливость, не оставлявшая ее еще в машине, улетучилась.
Включив лампу, девушка взяла наугад книжку с прикроватного столика. Строчки разбегались, не проникая в сознание, которым безраздельно завладел Лоренс, — его лицо, тело… Каждый изгиб, каждая черточка прожигали ее насквозь.
Захлопнув книжку, Бэб села. Ей было чертовски неуютно и одиноко на этой громадной кровати. Она вся горела, жгучее тепло волнами накатывало на нее, грудь ныла, распираемая каким-то неведомым томлением. Низ живота превратился в сплошной клубок боли, пульсирующей все сильнее и сильнее; внутри что-то поднималось и опускалось, будто ее носило по штормовому морю.
Раздраженно откинув одеяло и сняв халат, Бэб натянула на голое тело тенниску, которую обычно носила под джемпером, и джинсы. Надо что-то предпринять. Выпить горячего молока или какао. Кажется, эти напитки зарекомендовали себя как надежное средство от бессонницы. Можно бы выпить и чего-то очень холодного, чтобы хоть немного утолить жажду.
Выглянув в окно, она с облегчением обнаружила, что пловец убрался восвояси. Меньше всего ей хотелось бы внизу столкнуться с Лоренсом, который непременно решит, что она специально тут бродит, чтобы попасться ему на глаза.
Спустившись в холл, за которым располагалась кухня, Бэб остановилась. Дверь слева от нее, ведущая к бассейну, была приоткрыта. Оттуда струился свет. Значит, Лоренс еще на ногах.
Она колебалась, не зная, как поступить. Представив, с какой кислой миной он будет смотреть на нее, заметив, что она шарит по шкафам и холодильникам в кухне, девушка решила сперва попросить разрешения что-нибудь выпить. Так будет гораздо приличнее. Она открыла дверь в коридор, застеленный ковровой дорожкой, прошла к следующей двери, за которой располагались раздевалки с душевыми кабинками. Все было открыто, в раздевалках никого.
Лоренс куда-то исчез. Барбара нерешительно потянула на себя дверь, ведущую в сауну.
— Можно мне…
Слова застряли у нее в горле при взгляде на обнаженное бронзовое тело, распростертое на широкой полке. Господи, как она не подумала…
Бэб не могла заставить себя шевельнуться, словно приросла к полу. Тело налилось тяжестью, дыхание участилось, и в такт ему вздымалась грудь. Девушка прямо-таки ощущала, как набухают соски.
Она вышла из транса только тогда, когда Лоренс, обмотав бедра полотенцем, сел.
— Прости…
Ей не надо было видеть его лицо, чтобы понять, что мужчина так же возбужден, как и она, и что он прекрасно осознает природу ее возбуждения. Но что в этом толку: не могла же она позволить себе проявлять свои чувства. Опустив голову, девушка отступила на шаг, чтобы закрыть дверь.
— Барбара!
Девушка остановилась, завороженная выражением крайнего желания в коротком хриплом возгласе. Несмело подняв взгляд, она увидела такой неприкрытый голод в искрящейся синеве глаз, что, казалось, упадет на подкосившихся ногах. Лоренс уставился на ее грудь, проступающую под тенниской так, словно тонкая ткань была второй кожей, и сделал судорожный вдох.
— Мне нужно смотреть на тебя… Я хочу видеть тебя…
Его неожиданное желание должно было бы отпугнуть Бэб, вернуть в мир реалий, но вместо этого лишь распалило сжигавшее ее изнутри пламя. Сознание того, что она способна воспламенить и его, кружило голову сильнее шампанского. Никогда еще ей не приходилось так полно и явственно ощущать свое тело, чтобы быть готовой разделить чувственное наслаждение с мужчиной. Нет, не просто с мужчиной, поправила она себя, а именно с ним, с Лоренсом…
Бэб охватила дрожь, когда он медленно обнял ее. Она и не пыталась сопротивляться, утонув взглядом в синей глубине его глаз. Лоренс стянул с нее тенниску и бросил на пол. В последний момент она инстинктивно прикрыла грудь руками.
— Опусти руки… смотри на меня.
Вдохнув побольше воздуха, Бэб сделала так, как он просил. Неприкрытое желание в его взгляде, ласкающем ее грудь, настолько взбудоражило кровь, что голова совсем пошла кругом, в ушах зашумело. Девушка замерла.
Присев перед ней, Лоренс расстегнул пуговицу и молнию на джинсах и снял их. Бэб стояла перед ним неподвижно, лишь дыхание становилось все более частым. Еще сильнее, чем руки, распалял туманный от желания взгляд Лоренса, ласкающий ее тело, медливший расстаться с упругой грудью.
— Ты красивая. Такая, какой я тебя представлял.
Лоренс протянул руку, привлекая ее к себе поближе, и Бэб почувствовала, как трепетно бьется сердце в предвкушении чего-то большого.
Поднеся ее руку к губам, он мягко коснулся ладони, сомкнув зубы вокруг указательного пальца, нежно покусывая его. Бэб закрыла глаза.
— Лоренс…
Он погладил ее лицо, медленно обвел его контур, ласково поиграл мочками ушей, потом дотронулся до ее губ. Они инстинктивно раскрылись, ухватили его палец. Повторяя то, что делал он, девушка стала ласкать его языком, и сбивчивое дыхание Лоренса подсказывало, что она дарит ему такое же, как и он ей, наслаждение.
Руки Лоренса скользнули вниз, нежно коснулись шеи, плеч и только затем неторопливо накрыли грудь, лаская ее дразнящими движениями, пока соски не запылали под этими жгучими прикосновениями.
— Лоренс, — взмолилась девушка, качнувшись ему навстречу.
— Не двигайся, Бэб, просто стой, и все, — пробормотал он.
