Клятва ненависти - Лайла Джеймс
Я слышал, как он подошел ближе, и мой отец встал передо мной. Его челюсть была квадратной, а бледное лицо суровым. Мы были одного роста и одного телосложения. Но мой отец похудел за последние три месяца. Я мог видеть усталость в его глазах, когда смерть впилась в его кости.
— Я пытался дать тебе время, Киллиан, — сказал он резким и непреклонным голосом. — Два года, чтобы смириться с тем, что Джулианна станет твоей женой. Тогда я дал тебе шесть месяцев. Ты оставил ее у алтаря, ты не заключил брак, ты оставил ее на острове и вернулся в поместье Спенсер один. Но мне уже все равно. Ты женился на ней, и ты должен взять на себя ответственность. Она твоя жена и мать твоих будущих детей. Я ожидаю, что вы разберетесь в этих отношениях. Сейчас, пока не поздно.
Моя челюсть сжалась, и я встретился взглядом с отцом — безмолвная битва, которую никто из нас не был готов проиграть.
— Я ожидаю, что ты вернешься на остров Роза-Мария на рассвете, и это окончательно.
Мои губы истончились.
— Это понятно, Киллиан?
В моей груди образовалась большая дыра, и я резко кивнул отцу, прежде чем уйти.
— Я клянусь провести остаток своей жизни, заставляя тебя сожалеть о том, что ты сделала с Грейслин. Чтобы причинить тебе боль, сломать тебя... и ненавидеть тебя до конца наших дней. Я никогда не буду твоим защитником, никогда не буду твоим союзником; Я клянусь быть злодеем в твоей истории.
— В здравии и болезни, в печали и боли, на все дни моей жизни я буду твоим самым страшным кошмаром.
— Пока смерть не разлучит нас…
Пришло время встретиться с Джулианой и моими клятвами. Она была тьмой, мучившей мое полумертвое сердце; причина, по которой я был тем, кем я был сегодня.
Мир видел во мне Киллиана Спенсера — человека богатства и власти в его руках. Я был джентльменом в костюме. Я улыбался в камеру, пожимал руки и делал все, что они от меня ожидали.
Юрист с безумным стремлением к справедливости.
Политик с безупречной и чистой репутацией.
Но никто на самом деле не знал о чудовище, скрывающемся под кожей Киллиана Спенсера.
Я иду, Чудовище. И твоя жизнь никогда не будет прежней.
ГЛАВА 7
Джулианна
Я слегка подтолкнула Рагну пяткой. Это испугало ее, и она сделала три быстрых шага вперед, прежде чем расслабилась и перешла на размеренную походку.
— Хорошая девочка, — похвалила я, проводя пальцами по ее гриве, держа одну руку на поводе. Почти как если бы она поняла меня, Рагна фыркнула, и голос ее звучал довольно.
— Ты молодец, — сказал Гидеон, не отставая от моей кобылы. Он шел рядом с ней, крепко держа Рагну за уздечку, чтобы направить ее на тот случай, если она немного взбесится, и мне будет трудно ее удержать.
Это был мой пятый раз на Рагне. Мы шли медленно, но каждый день я наслаждалась этим временем с ней. Она была нежным существом, и мы неплохо ладили, а Гидеон терпеливо вел меня.
— Ты прирожденная к этому. — Гидеон улыбнулся.
Я покраснела от его похвалы и отеческой улыбки, но я была далеко не такой естественной, как он сказал. Моя лошадь сделала все возможное; Я позволила ей ввести меня в ее личное пространство и делала то, что она хотела. Она посадила меня на спину и не оттолкнула. Она приняла меня как своего наездника и дала мне шанс снова сесть на лошадь.
Рагна была создана для меня.
Я погладила ее длинную шею, проводя рукой по ее боку.
— Хочешь прокатиться галопом, любовь моя?
Гидеон отпустил уздечку, и я повела Рагну к центру большой арены. Она начала медленно, галопом. Мои бедра сжались, на мгновение бедра напряглись, я почувствовала, как по костям пробежала боль, но я проигнорировала это. Мои руки сжали повод, и я снова подтолкнула ее пяткой, побуждая ее идти быстрее.
Ветер дул мне в лицо, моя черная вуаль развевалась, и ветерок ласкал мою обнаженную кожу. Я вдохнула, чувствуя, как сжимается моя грудь, прежде чем громко выдохнуть. Мое тело расслабилось, и я, покачиваясь, села на Рагну.
Я цокнула языком, и она поняла мою команду, ускоряясь, пока мое сердце не забилось в горле, а мой желудок не затрепетал бабочками, которых я не знала, что все еще были во мне. Я оседлала волну, чувствуя ее силу под своей задницей и бедрами.
Рагна была крупной девочкой, но, Боже, с ней я чувствовала себя в безопасности.
Ветер пронесся мимо нее, хлестнув мои черные волосы по лицу, но я ничего не могла с собой поделать. Я издала небольшой смешок. Земля проносилась мимо нас, и единственным звуком, который я слышала, был стук копыт и стук моего сердца в ушах.
Когда мы подбежали назад, там был Гидеон, его лицо слегка побледнело, но на губах играла ласковая улыбка.
— Черт возьми, малышка. Ты испугала меня там на мгновение, но потом я увидел, что ты ее поймала. И она получила тебя. Ты прекрасно на ней ездила, Джулианна.
Я погладила Рагну, и она вздохнула в моей руке. Пока Гидеон держался за уздечку, я спустила правую ногу, а затем выпустила левую ногу из стремени и слезла с кобылы. В тот момент, когда мои ноги коснулись земли, мои ноги подкосились подо мной.
И Гидеон, и я ожидали этого, и он был готов, уже обращаясь ко мне. Его рука обвилась вокруг моей талии, удерживая меня в вертикальном положении.
Я издала небольшой дрожащий смешок.
— Спасибо, Гидеон.
Он держал меня привязанной к нему.
— К вашим услугам, миледи.
— Ты идеальный джентльмен, — поддразнила я.
Он подмигнул в ответ. Гидеон был красивым мужчиной и, вероятно, того же возраста, что и мой отец, но он сильно отличался от него. В его эмоциях, его словах и в том, каким он был.
Епископ Романо был не совсем плохим отцом. Но он был настороже и слишком занят.
Он ожидал совершенства.
И ну, моих недостатков было слишком много, чтобы сосчитать, и я была пронизана недостатками от моего тела до моего сердца и до моей души.
Грейслин всегда была его любимицей, хотя он никогда не говорил об этом вслух. После ее смерти я стала его единственным ребенком, и несмотря на то, что моих недостатков было слишком много, чтобы сосчитать, я все еще была его кровью и единственной семьей, которая у него осталась.
Его ожидания от меня были высоки, но я делала все, что он
