До встречи с тобой (СИ) - Мелихова Юлия
Секунда, две или минуты. Я не могу разобрать. Часики заклинило и стрелки безостановочно наматывают круги как взбесившиеся хомяки.
Он покусывает мои губы, терзает, ноздрями жадно перекачивает воздух, наполняя мои легкие собой, а тело своими эмоциями.
Я так долго ждала и так мечтала узнать какой он. Что в этот момент не верю в реальность происходящего.
Из горла вырывается стон. А он… отрываясь от моих истерзанных губ, смотрит на меня потемневшими глазами, даже цвет не разобрать, в них напалм и лава.
— Терпел блядь. — бормочет еле тихо для себя, — А теперь не смогу.
И вновь губы в губы. Влажный поцелуй, не целомудренный как было с Герой и это не противные чужие слюни. С ним иначе. Я хочу отдавать и брать еще больше. Плавлюсь в его сильных руках как воск растекаясь.
Нетерпеливые жадные пальцы пробираются под короткое платье, оставляя на бедрах ожоги прикосновений.
На мне микроскопические бикини, тронув край которых он тут же спускается ниже, запускает руку между ног. Я мокрая и готовая для него. Рычит и вдавливает пальцы в промежность, выбивая из меня череду неконтролируемых слов. Находит чувствительный бугорок и нажимает, рисует круги по влажной плоти.
Ах, ох… все, что могу шептать непослушными губам в секунды когда он дает хватануть воздуха на маленький вдох.
Треск ткани и мои бикини падают на пол, скользя невесомым кружевом по ногам…
Собачка молнии ползет вниз и оголенная кожа покрывается мурашками. На мне бюстгалтер без лямок, так что когда платье оказывается на поясе, камушки сосков прикасаются к его груди. Он вылизывает мою шею с диким голодом. Рычит нечленораздельные ругательства и оставляет на моем теле отметины.
— Блядь, — отстраняется, осматривая меня, с покрасневшими щеками, растрепанными волосами и платьем болтающимя на поясе. Еще и без трусов… они в ногах.
Я съеживаюсь под его пристальным взглядом. Поднимаю руки и обнимаю себя за плечи. Закрываюсь. Стыд поглощает меня. Беспомощно пялюсь на этого широкоплечего мужчину, если он сейчас скажет, что пожалел. Я просто умру тут же, исчезну. Уволюсь. Перееду в другую галактику.
— Ты не понимаешь как на меня действуешь, да, девочка?
Мотаю головой из стороны в сторону.
— На всех мужчин рядом. Смотри, — поворачивает меня к зеркальной поверхности духового шкафа лицом.
Он стоит позади меня. Дышит надсадно и я чувствую как колотится его сердце. Его стояк упирается в мою поясницу…
— Как мужчины на тебя реагируют? Ты - магнит. Твои волосы, — ведет ладонью по ним вниз, — грудь, талия. Точеная, хрупкая, женственная, изящная. Тебя хочется съесть. И я себя сейчас, поверь, стараюсь сдержать.
— Почему?
Глава 27. Большой и страстный.
Ляля.
— Почему?
— Потому что я взрослый похотливый мужик, а ты молоденькая девочка.
— И…
— И я пиздец как сильно тебя хочу, но. Это будет мешать всему.
— Чему? — мозг расплавился и отупел от ласк с поцелуями. — Я не понимаю.
— Мы с тобой работаем вместе. Я старше. Много пунктов. — он носом проводит по затылку, поднимая на нем чувствительные волоски дыбом. — Ты как мед. Пахнешь так что сожрать хочется.
Руки на талии вжимают меня еще сильнее, прислоняет к себе властно.
— Так… ешьте… Илья… Вал… — договорить не успеваю, он впивается в шею поцелуем вырывая из моего горла стон.
Мне хочется сказать ему, что я давно… что нравится. Но мозг окончательно плавится: от слов и умелых рук. От его твердости упирающейся в мою поясницу, запаха окутывающего меня со всех сторон, вкуса.
Закидываю руки на его плечи, обнимаю за шею и тяну его еще ближе, на себя.
— Нетерпеливая какая, — усмехается в шею, отрываясь.
Поворачивает меня резко к себе лицом и усаживает на стол, вклиниваясь между моих ног.
Платье поясом болтается в районе талии.
Моя грудь на уровне его глаз. Ноги бесстыдно раздвинуты. Трусы где то там остались.
Щеки мои горят огнем. В животе бабочки сходят с ума от происходящего, бесконечно щекоча крыльями в кульбитах. С криками АААА…
Такараны в голове в нервном обмороке.
— А же съем, ничего не останется. — бурчит, жадно уставившись на мои соски.
Дует на них.
Остро.
Прикасается языком к одному и тут же его всасывает, проводит рукой по второй груди, задевая твердый сосок.
Мне стыдно становится. Голая. Расхристанная. На столе с раздвинутыми ногами. С обнаженной грудью, которой я всегда стесняюсь. Она маленькая, не то что у Светки или у моих одногруппниц. Он целует вторую грудь, распаляя в животе лаву.
Опускается губами к ребрам, животу. Поднимает на меня свои потемневшие глаза, обводя пупок влажным языком.
А я теряюсь…что он хочет, боже… что?
Не знаю куда деть свои руки… они как непослушные грабли… прикасаюсь к груди и хочу ее спрятать.
— Не трогай, — приказывает тут же, прочитав мои намеренья. — Держись. — Кладет мои руки на стол по бокам. — Крепко.
Прикрываю глаза не в силах терпеть, смотреть. Пытаюсь нащупать равновесие в голове. Поймать нужный настрой, выбросив мусор из мыслей. Пусть там будет пусто. Только он.
Сквозь вату слышу мелодию надрывающегося телефона. Чертыхания Туманова. Его горячие губы на моих. Опять телефон и пустота резкая.
Открываю глаза и расфокусированно пытаюсь понять почему мне в миг холодно становится.
Туманов поправляя стояк в штанах поднимает телефон и раздраженно смотрит на экран.
Если ему опять звонит она, я прост умру. Детка или малыш, кто там ему названивал до? Если он сейчас ей ответит, я рассыплюсь на тысячи кусочков. Убегу.
— Туманов, — недовольно отвечает. — Да, выходной. Что там? Давай по существу и не мямли ! — отчитывает кого-то строго. Внимательно слушает. — Понял, буду. — поднимает запястье, смотрит на часы, — Через час уже приеду. Готовьте операционную. Вызывайте анастезиолога и кардиохирурга. Неонатолога. Кто дежурит? Блядь, я понял.
Кладет телефон на стол и проведя ладонью по волосам поворачивается ко мне, приближается.
— Я понимаю. — тихо шепчу. — Работа? — он кивает. Разочарованно и с сожалением.
— Сложный случай. По скорой. Сергей не справится.
Спрыгиваю со стола, поднимаю трусики с пола. Разорваны. Он поправляет на мне платье, застегивает молнию.
— Я вызову такси. Вам нужно спешить… — мямлю стараясь скрыть разочарование, отвожу взгляд.
Он перехватывает меня за локоть, останавливает, берет пальцами за подбородок и поворачивает лицо к своему.
Там все еще угли, в его глазах. Но и решительности там тоже много. Он врач в первую очередь. И я поступила бы так же.
— Я отвезу сам. — Кратко целует меня в губы, горячо…успеваю поймать его язык. Лизнуть его колючий подбородок. Секунда. Отрывается и уходит одеваться. Чертыхаясь себе под нос и вновь поправляя штаны.
Швыряю трусики в мусорку и с красными щеками забираю телефон с зарядки и несусь в коридор.
Через пять минут мы сидим в его машине. И я со скрываемым любопытством гуляю глазами по салону. В ней все по- Тумановски.
Она большая, с кожаным салоном белого цвета. В кармане двери идеально чисто. Даже коврик пассажирского чист. Будто оно редко кем занято. В подстаканнике у рычага переключения передач - пусто. Сиротливо болтающийся пузырек с ароматизатором у зеркала. Только он выдает, что машина обитаема. Идеально. Как и все в его жизни.
В ванной например, все бутылочки расставлены как по линеечке. Белоснежные полотенца висят на трубе сушилки тоже по линеечке. На кухне нет ничего лишнего. Пустая столешница. Даже конфетницы нет. Перфекционист.
Мой домашний адрес вбит в навигатор и механический голос сообщает, что на светофоре нужно свернуть направо. Мой жилой комплекс почти в самом центре, удобно и практично. Так сказал папа вручая ключи от квартиры. Решение о том, что я буду жить отдельно далось ему с трудом. В его квартире я тоже часто бываю потому что мы видимся редко.
— А что за случай Илья Валентинович?
