Натали Гарр - Ночи большого города
Он еще спрашивает!
– Я не привыкла к такому, вот и все.
– К чему? – он смотрит на меня с непониманием.
– К тому, чтобы меня обсуждали.
– Не тебя, а нас, – он щурится. – Или ты стесняешься меня?
– Тебя?! Господи!
– Что тогда?
Вот прицепился!
– Себя. Я стесняюсь себя. Доволен?
– Нет, – раздраженно. – И знаешь что? Я всерьез начинаю подозревать, что ты тоже немного чокнутая.
– Чокнутая?
– Именно. Иначе не объяснить твою навязчивую, неоправданную, маниакальную закомплексованность.
– Она не неоправданная… – пытаюсь возразить я, но он поднимает палец вверх, призывая меня заткнуться.
– Хватит болтать.
Взяв меня за затылок, Роберт тянется к моим губам и нежно целует меня.
Это не показуха, не постановка для кучки изголодавшихся по скандалам журналистов, это… другое. Настоящее, искреннее. На минуту все мои страхи и опасения отлетают на второй план, уступая место уверенности в наших отношениях. Он выбрал меня. Невзирая на изобилие женщин, мечтающих выскочить за него замуж, он все-таки выбрал меня.
* * *– Почему ты всегда сам открываешь бутылки?
Роберт гладит меня по загривку и ухмыляется.
– В студенческие годы я работал барменом.
– Правда?
Он кивает.
– Где?
– В Гринвиче на Бликер-стрит есть местечко под названием «Wicked Willy’s», – он улыбается своим воспоминаниям.
– Значит, причина в этом?
– Наверное. Плюс, я терпеть не могу, когда официанты подолгу торчат возле стола, – фыркает он, и я начинаю смеяться.
– Не представляю тебя барменом.
– Охотно верю. Только я не всегда был такой задницей, – он целует меня в макушку. – Впрочем, если бы ты познакомилась со мной тогда, то вряд ли бы в меня влюбилась.
– Почему? Ты был недостаточно красив?
– Скажем, я был еще более несносным, нежели сейчас.
– Куда уж еще?
Ущипнув меня за задницу, Роберт переворачивается на бок, и мы оказываемся лицом к лицу.
– Считаешь, что хуже уже некуда, а, Бэйли?
– Совершенно верно, Эддингтон. Но вообще-то мне нравится мой буйнопомешанный псих.
Роберт задумчиво сужает глаза, переваривая услышанное.
– Хотя иногда меня это достает, – добавляю я.
– Что именно?
– Твоя подозрительность. По-моему, тебе самому от этого некомфортно, – предполагаю я, утопая в глубине его карих глаз.
Уронив взгляд на мою руку, Роберт долго изучает сверкающее на моем пальце кольцо. Что ж, теперь я понимаю, зачем он подарил мне его. Чтобы обозначить территорию. Неужели он и впрямь боится, что я изменю ему? За кого он меня принимает?
– Ты очень красивая, – тихо произносит он. – Я никому тебя не отдам, понятно? Никому.
В его словах звучит скрытая угроза.
– Когда ты уже поймешь, что мне никто не нужен? Никто, кроме тебя.
– Никогда.
Никогда? Я недоуменно мигаю.
– Даже если однажды мы поженимся и я рожу тебе хотя бы одного ребенка?
– Даже если, – не раздумывая, отвечает Роберт. – Тебе придется родить хотя бы троих, чтобы убедить меня.
Троих?!
– Ты ненормальный!
– Так точно, – весело соглашается он, навалившись на меня сверху, – поэтому, моя маленькая негодница, ты должна быть осмотрительной и не выводить меня из себя. Порой я могу быть предельно опасным.
Он придавливает меня к матрасу, демонстрируя мне свою власть. Я не сопротивляюсь.
Закинув на него ноги, я задерживаю дыхание, выгнув спину дугой.
– Хочешь, чтобы я вошел в тебя?
– Да, пожалуйста.
Он проталкивается в меня сразу целиком, и мы одновременно стонем.
– А-а-а! – я зажмуриваюсь.
– Нравится? – шепчет он, стремительно наращивая темп. – Или желаешь глубже?
– О боже мой, да-а-а…
– Что – да?
– Как… к-как угодно… – сбивчиво бормочу я, вцепившись в его плечи.
Роберт хватает меня за бедра, сгибает мои ноги в коленях, входит и выходит из меня, входит и выходит, завороженно наблюдая за процессом.
Привстав на локтях, я тоже пытаюсь заглянуть туда, но у меня не получается.
– Смотри, детка, – протянув ко мне руки, он помогает мне принять сидячее положение, и теперь я отчетливо вижу, как его член проскальзывает и выскальзывает из меня. Проскальзывает и выскальзывает…
– Видишь, как я вонзаю его в тебя? – он резко подается вперед. – Видишь, какая ты мокрая и готовая? – и назад. – Какой он твердый… как идеально они подходят друг другу?
– Да-а-а-а, – бессознательно мычу я, ощущая знакомую пульсацию внизу живота.
Черт!
Застонав, я падаю на спину, и меня накрывает сумасшедшим оргазмом. Тело сотрясают мощные конвульсии, и, пока я жадно ловлю ртом воздух, Роберт выкрикивает мое имя и тоже достигает разрядки.
* * *– Кэт, ты слышала? К нам приезжает Эван Рейнольдс! – восторженно объявляет Лиза у выхода из аудитории.
– Рейнольдс? Тот самый Рейнольдс? – недоверчиво уточняю я.
– Тот самый! Он собирается устроить здесь кастинг!
Стоп-стоп-стоп.
– А ты ничего не перепутала?
– Издеваешься?! – она почти плачет. – Уже все студенты на ушах! Где ты пропадала все утро?
Замявшись, я стыдливо отвожу взгляд. Не могу же я признаться, что всю ночь занималась сексом с Робертом Эддингтоном и мы оба проспали.
– Кстати, Лестрейд искал тебя.
Черт, я совсем забыла.
– Пойду поговорю с ним, – буркаю я, мечтая поскорей избавиться от этой липучки.
Марк находится в актовом зале.
– Кэтрин? Заходи.
Я прикрываю за собой дверь.
– Извините, что пропустила утреннюю репетицию, я неважно себя чувствовала.
Лгунья.
– Ничего, проехали. Ты уже в курсе про Рейнольдса?
– В курсе. Только не совсем понимаю, что он здесь забыл.
Улыбнувшись, Марк перестает суетиться и, присев на край сцены, скрещивает руки на груди.
– Ищет новые таланты. Или ты думала, что Брэд Питт и Аль Пачино родились звездами?
– Нет, но…
– Почему бы тебе не поучаствовать в отборе?
Я испуганно расширяю глаза.
– Марк, я…
– Погоди, не спеши отказываться. Я ведь говорил тебе, что талант – дело тонкое. И я вижу его в тебе.
– Да, но одно дело играть в местной постановке, другое – в кино у Эвана Рейнольдса. Простите, но я не могу.
– Почему? Объясни.
О, это не сложно.
– Потому что я не справлюсь.
– Не справишься? – скептически отзывается он. – Для меня это не аргумент. Подумай только, ты можешь прославиться. Покорить вершину горы, если угодно. Не сразу, конечно. Постепенно. Но какие твои годы?
Я поджимаю губы. Черт, этот тип каким-то образом умудряется залезть ко мне в душу и все там перевернуть. Я ведь уже смирилась с мыслью, что стану посредственным режиссером, и тут он со своими вершинами! Да и где это видано, чтобы я добивалась чего-то стоящего?
