Наташа Драгнич - Каждый день, каждый час
— Я, правда, его люблю. — Дора понимающе кивнула, а мама тем временем продолжила: — И он меня любит.
Дора ей верила. Мама была красивой, остроумной и заботливой. И у нее был взгляд, за который любой был бы благодарен.
— Он действительно меня любит.
Раздался звонок в дверь.
— Потише, не так бурно!
Лука, смеясь, обнял сестру, так что Ана не восприняла его слова всерьез. Она висела у него на шее, продолжая его целовать. Позади нее стоял Тони, ее приятель, и смущенно улыбался. А у него за спиной стоял радостный Зоран. Клара внимательно наблюдала за ними. Как будто она здесь ни при чем. Так и было. Мысль была неожиданно очень ясной, но Луке некогда было разбираться, хотя это звучало жестоко.
Поэтому он протянул руку Тони и похлопал его по сильному плечу. Внезапно возникло несколько воспоминаний. Запах хлорки. Стоя напротив отца, Лука боролся с желанием завыть. Каждый раз, когда он видел отца, его накрывало волной любви к нему. Возможно, все объяснялось легким запахом моря, солнцем, свежим воздухом, лодкой, рыбой, теплым бризом, которые приносил с собой отец. Моментально в голове у Луки появились картины, которые нельзя ни представить, ни нарисовать. Этот голод было нельзя утолить. Отец и сын обнялись. Они не произнесли ни слова. Их взгляды встретились, и этого было довольно. Как и всегда.
— Пойдемте ужинать, Клара заказала столик в лучшем ресторане Загреба.
— Я уже понял, это значит, твоему старику придется раскошелиться. — Зоран довольно рассмеялся. Ничего не доставляло ему такого удовольствия, как давать своим детям деньги.
— Конечно, а зачем еще нужен отец — хозяин отеля? — Клара кивнула.
У Луки появилось плохое предчувствие.
По все рассмеялись. Ана обняла Тони и легонько чмокнула его в щеку. В шестнадцать не так легко демонстрировать свои чувства к мужчине в присутствии отца и брата. Мука положил руку на плечо Зорана. В дверях Лука обернулся и спросил:
— Клара, ты идешь?
— Дора, это Марк. Марк, это моя дочь, Дора.
Марк оказался молодым, высоким, симпатичным темноволосым парнем с черными глазами. Молодой. Он широко улыбнулся Доре. Обнял мускулистой рукой Хелену за плечи. Слишком молодой.
Молчание затянулось. Дора понимала это, но никак не могла заставить губы шевелиться. И не могла перестать на него пялиться. Она никак не могла поверить. Хотя кто бы не влюбился в этого парня? Несмотря на разницу в возрасте, они были очень красивой парой. И они были счастливы. Буквально лучились. Увлеченные друг другом. Как зачарованные. Даже если бы никто не говорил: «Я люблю тебя». Во всяком случае, не вслух и не перед ней.
— Мы хотим пригласить тебя на обед, отпраздновать с тобой это событие.
Дора не узнавала свою мать. Она смотрела на нее со смесью смущения, недоверия, восхищения и гордости. Дора подумала об отце, который неплохо выглядел, но был лет на двадцать старше Марка. Она чувствовала, что должна быть солидарна с папой, отклонить приглашение, оказать холодный прием этому парню и осудить свою мать. В ее голове чувство долга боролось с желаниями, как в мультфильме: утюги летели в лицо, сковородки били по голове.
— Что тут праздновать? — Голос Доры слегка дрожал, как если бы она действительно участвовала в приключениях Тома и Джерри.
— Нас.
Хелена и Марк смотрели на нее открыто. Казалось, что воздух вокруг них искрился. Доре было восемнадцать, для нее это было слишком. Она подумала об Андре. Интересно, они тоже светятся, когда вместе? Дора глубоко вздохнула. Она представила, что ей задано сложное актерское упражнение.
Жизнь могла быть такой простой. Легче, чем в любом спектакле. Чем всё, что она видела на сцене. Дора отвела взгляд, боясь заплакать. Мама дала ей время. Она знала Дору, как никто другой. Хелена знала маленькую, порывистую девочку, которой всего всегда мало. Даже если сейчас она почти выросла, некоторые вещи не меняются. Возможно, именно на это она и рассчитывала. Хелена обнадеживающе улыбнулась Марку. И Дора знала об этом.
— Я уже договорилась с Андре. Мы собирались в ресторан. — Дора смотрела в сторону. Она знала, как обмануть. Словно у нее был волшебный ящик, которым она могла пользоваться по своему усмотрению.
— Особенный повод? — спросил Марк мягким, глубоким голосом, который напомнил Доре горячую, жидкую карамель, которая неприятно липнет к зубам. Если бы у него были зеленые глаза...
— Мы, — дерзко ответила Дора и подняла на него взгляд.
Глаза Марка смеялись. Черные. Хорошо. Зеленых она бы не выдержала. В глазах Хелены, которые были такими же черными, как у Доры, появился вопрос.
— Тогда, может, отпразднуем вместе?
— Возможно.
— Ну, же, draga! Сделай нам одолжение!
— Посмотрим...
— Позвони Андре, только и всего. Скажи ему, что мы встречаемся в «Chez moi»! Это отличный ресторан.
— Довольно новый.
Дора посмотрела на них. Она не знала, что должна делать.
— Может, еще и папу позовем?
— Очень вкусно!
Рты были набиты, поэтому все воодушевленно закипали.
Лука сидел между Кларой и Аной. Время от времени он чувствовал Кларину руку на колене. Но вела она себя прилично.
— Когда собираетесь пожениться?
Ана задала вопрос между томатным супом и пахнущим чесноком рыбным рагу. Она спросила об этом просто, не готовясь заранее. В ответ несколько покашливаний, и больше ничего.
Луку мучило странное чувство, которое заставило его онеметь. Только взгляд его метался, словно канарейка в клетке. Дышать. Он должен просто дышать, держать глаза открытыми и дышать...
— Шутка, большой брат! Попался!
Ана рассмеялась, но ее никто не поддержал. Все были немного смущены.
— Ты ведешь себя по-детски. — Тони не смотрел на Ану, а только покачал головой.
Лука огляделся. Ресторан был абсолютно новым, но в нем проявились типичные черты социализма. Еда была вкусной, но официанты работали без удовольствия, ненавидя каждого посетителя. Смерть Тито ничего не изменила. Почти ничего. Возможно, это даже лучше. Смерть Кокошки тоже мало что изменила.
— Вы что, шуток не понимаете?
— Шутить можно по-разному. — Зоран серьезно посмотрел на дочь.
— Клара, скажи, ты оценила юмор?
Клара ничего не сказала. Она склонила голову над тарелкой, хотя ее спина была прямой, как и полагается танцовщице. Луке все это не нравилось. Это неправильно. Он чувствовал, как внутри у него все сжалось. Он словно растворялся в воздухе. Словно видел себя со стороны.
— Я беременна.
Лука отправился погулять, но прогулка не могла длиться бесконечно. Его одолевало неприятное чувство. Не было никакого решения, а уж тем более верного. Лука был далеко. Как если бы умер.
